Страница 76 из 108
Прикинув свои возможности, я решила, что плечом и так привыкла не шевелить, носить тяжести я однозначно не буду и толчков Лорен в ближайшее время тоже не предвидится. Это было против всякой медицинской сознательности, но мне настолько опротивела бесформенная одежда, частичный душ и лишний килограмм, но главное, невозможность почесать во-он там, левее лопатки, что я, сжав зубы и скрестив пальцы, поступила весьма самонадеянно, положившись на собственную удачу.
Справедливости ради, она редко меня подводила.
Успокаивала я себя тем, что уже в понедельник я неистово покаюсь доброму доктору Карлайлу, который однозначно помогал лечить в своей жизнь и более запущенные случаи…
Проходя мимо стайки что-то восхищенно щебечущих сотрудниц, я непроизвольно навострила ушки, услышав:
-…этот русский бог!
Вряд ли девушки с таким трепетом обсуждали православие, короче, мне стало банально любопытно.
— Ванесса, что я слышу? Неужели кто-то пододвинул Батлера с твоего пьедестала? — я самым невежливым образом вклинилась в разговор и толпу, пользуясь своим особым положением, ну и чуть-чуть гипсом…
— Белла! — дедушкина помощница по связям с общественностью, или как там называлась ее должность, когда нужно красиво хлопать ресницами и очаровывать клиентов улыбками, мило захлопала в ладоши, увидев меня. — Смотри, какой красавец к нам приезжает сегодня! Тебя же из-за него вызвали!
Мельком глянула в журнал. Ну, мужик. Средней прожарки такой и небритости. Немного прилизанные темно-русые волосы, полуприкрытые глаза, которые избегают объектива фотографа, и абсолютно шикарный, очень качественный смокинг. Пожалуй, всё. Своим кратким и четким описанием-впечатлением я поделилась с девочками. На меня тут же зашикали, оглаживая фото, как будто этот некто мог услышать мои богохульные речи и обидеться.
— Ничего ты не понимаешь, Белла! — фыркнули дамы, морально и физически выдавливая меня из своего шушукающегося клуба.
— Давайте я вам как-нибудь своего соседа по биологии сфотографирую и покажу? — я представила, как они ахают и пускают слюни над фотографией ожившего Тутти, и как я на импровизированном аукционе пускаю с молотка сначала сотовый номер парня, а потом описательный образ его девушки-идеала, какой помнила Беллу из книги…
«Дорогая, ты точно еврейка… Зарабатываешь на воздухе!» — прозвучал в моей голове уже не шутливый, а осуждающий голос Каллена, и я решила, что не так уж нуждаюсь…
— Он такой ловелас, говорят, что у него шесть официальных любовниц! — громким шепотом просветила Дафна компанию благодарных слушательниц.
Я скривилась. А в голове медленно, но верно вырисовывался образ и поведение…
— Зовут бога как?
— Алекс… — восторженно мурлыкнула новенькая, имени которой я не помнила.
— Шурик, — машинально, для себя, поправила девочку, — Ну, держись, Шурик…
Достала телефон и набрала заветный номер любимого мужчины нетрадиционной ориентации:
— Кальяс? Здравствуй, драгоценный мой! Спасешь меня сегодня? Все очень запущенно… Да, и одежду тоже… Я в тебя верю, родной мой!.. Потом объясню… У меня есть четыре часа, и я уже еду.
Когда родители этого чистокровного грека выбирали имя своему чаду, они в яблочко попали. Кальяс создавал красоту. Нет, не так, Красоту. Это был непризнанный в широких, но очень любимый в узких кругах стилист, который подобно фее, мог оперативно превратить гусеницу в бабочку, без всяких там побочных последствий после полуночи. Этакая скорая помощь для женщины. Ты просто сообщаешь, чего ждешь от образа, а он подбирает одежду, макияж, прическу, аксессуары, пока ты отмокаешь в горячей ванне, получаешь расслабляющий массаж или делаешь маску для лица…
В то же время он может прочитать лекцию о винах, этикете за столом, пересказать горячие новости светской хроники, модные тенденции, или поговорить о творчестве Гёте. Этакий человек-оркестр в сфере красоты. Четыре года назад его болтало и носило, он искал себя и место в этом мире, меняя ориентацию чаще, чем я стриглась, но в конце концов определился на нежно голубом. Уж сколь я скептически и с предубеждением относилась к этой братии, но Кальяс был в ней настолько… Не раздражающим… Что наша дружба пережила его выбор, да что там, окрепла.
Свою квартиру он называл салоном, но все же он там жил, так что помимо огромной гардеробной больше похожей на бутик, там была спальня, на кровать которой я плюхнулась через пять минут, как зашла:
— Образ роковой, но не яркой женщины, пресыщенной мужским вниманием леди неопределенного возраста, но с намеком на юность… А еще мне нужно снять гипс… — потерянно добавила я, — На спасение три с половиной часа, любимый.
— ОрЭа* (Прекрасно — греч.) Раздевайся, — в его глазах играли смешинки, — Плата за сегодняшнее волшебство — твой гипс и сто долларов. Ты же понимаешь, что это скидка за эксклюзивность? С гипсом, клянусь, ко мне еще не приходили… Подпишешь на память…
После того как почесала плечо, я поняла, как можно радоваться мелочам. После джакузи я почувствовала себя человеком. После массажа — личностью. А, увидев конечный результат в зеркале, я в очередной раз признала Кальяса гением… Мне пожелали удачи и помогли поймать такси.
Вечерний город приветственно и бодро подмигивал огнями, а в голове навязчиво наигрывал «Moscow Calling». Постукивая песне в такт тонким каблуком элегантных лодочек, я разглаживала воздушное черное кружево на белой блузке и входила в роль, все больше находя в ней что-то от меня настоящей…
Опаздывала. Примерно на минут пятнадцать… Первая встреча и представление уже явно прошли, так что, приехав, я направилась прямиком в конференц зал. Широко распахнув двери, я неспешно, с ленцой, присоединилась к честной компании, окинув присутствующим взглядом сытой кошки.
Наш юрист, Ричард, как всегда нервничает, он гений законов, но общение с живыми людьми для него всегда было маленькой пыткой. Он неуверенно трется возле бара, явно прикидывая, будет ли вежливо начать спаивать потенциальных партнеров еще до начала обсуждения договора. Я мысленно закатила глаза, дивясь такой шаблонности образа русского.
Русские представляли из себя немного суровую даже на первый взгляд компанию из трех человек. Один из них совсем молодой, лет двадцать, не больше, что-то быстро записывал в блокноте, сверяясь с новеньким ноутбуком. Неужели уже юрист? Второй мужчина рослый, широкоплечий, с короткой стрижкой и сломанным носом произвел на меня однозначно хорошее впечатление. У этого парня как будто на лбу было написано спецназ. Скорее всего он сопровождал бизнесмена «Шурика» в качестве охраны или друга. По его напряженной позе, было очень хорошо понятно, что если к нему подойти и подать документы, он либо не примет, либо выкрутит руку и даст пинок для ускорения. Короче, мне он понравился.
Ванесса абсолютно счастливая сидела рядом с третьим, тем, что я видела на фото, и как бы невежливо говорить так о коллегах, но то ли этот Шурик, то ли фотограф были в тот день не в форме.
Первое слово, которое приходило на ум по поводу образа этого мужчины: Роскошный.
Но я не забывала, что и я сегодня не калека, и выгляжу прилично, посему взор сытой кошки на шикарном мужчине в темно-синем костюме-тройке, тканью и кроем достойным участников встреч стран «большой восьмерки», не остановился дольше мелькнувшего.
Право, есть герои поважнее.
Дедушка стоит, опираясь на трость, в его глазах явное понимание, что я пришла сюда подурачиться, но в итоге сделаю все в лучшем виде. Снисходительный кивок, Роб дает немое добро, и клятву подыграть мне при любом раскладе. Это хорошо, без его поддержки, я бы наверняка сфальшивила и растерялась.
— Точность — вежливость королей… — многозначительно и по-русски пробормотал Александр. Нет, правда, очень сложно было теперь называть его Шуриком даже мысленно.
С неуловимой улыбкой Джоконды я подошла к Ричарду, мягко отстраняя юриста от барной стойки. Достав широкий бокал на длинной ножке, я налила себе мартини и бросила туда оливку. Сделав вид, что пригубила напиток, я слегка откинулась на стойку и ответила на родном русском с легкой хрипотцой в голосе:
— Как славно, что я шальная императрица, верно?