Страница 105 из 108
Эдвард
Не в силах видеть, как она вновь уходит, я смотрел на белое перышко, что Белла оставила мне вместо себя, как заклеймила… Когда-то в годы первой мировой именно так дамы клеймили позором мужчин, что побоялись надеть военную форму…
— Ты негодяй, ты дурак, ты трус, слышишь? — мысленно кричала Элис в коридоре, с отчаянием наблюдая, как будущее меняется под гнетом моего решения.
Я не приеду за Беллой.
Прождав до последнего дома, она усмехнется и поедет одна, чуть-чуть опоздает. Купит два билета у улыбчивой женщины в кассе, которой чуть натянуто улыбнется в ответ. Небрежно кинет сумочку на второе место и молча, без вздохов, без ахов, даже без тени улыбки на моментах, где хохотал весь зал, будет смотреть на борьбу характеров двух разных, но в чем-то похожих людей.
Где первым уступил мужчина.
— Как ты можешь так с ней поступить?! — вопрошала Элис, поражаясь, почему на ласковый риторический вопрос Беллы я ответил грубостью.
Она не знала, что эта поездка предназначалась не мне. Белла просто решила, что голодному псу в моем лице можно кинуть и кость по старой памяти. Не было никакой симпатии у этой актрисы, привыкшей получать все по первой просьбе, намеку. Был голый расчет. Если Бо не сможет пойти, почему бы не пригласить Каллена, верно? Это она подумала? Что я, последний слабак, прибегу, покорный ее воли?
Я и так вернулся в ее проклятую спальню ночью, заметив гостеприимно распахнутое окно. Для чего? Чтобы принести ей одеяло, ведь она замерзла… И в награду я пол ночи слушал, как она зовет во сне Квона, какого-то Тутти, даже Элис! Но не меня…
Раньше в ее снах хотя бы иногда появлялся я.
— Извинись! Пожалуйста, Эдвард, она правда больше никогда не заговорит с тобой!
— Изыди, Элис, — тихо, но угрожающе прошипел я сестре, зная, что она услышит.
Глазам учителя я видел гордо и упрямо вздернутый подбородок мисс Свон. Весь день она общалась с друзьями, приятно удивляла учителей своими ответами и заботой о заболевшем Бофорте, один раз звонила Рене, чтобы узнать, как ее ушибы и спросить про какое-то платье для Святого Валентина… Про нашу ссору никто Беллу не спрашивал. И мне оставалось лишь гадать, что она думает об этом. И думает ли вообще? Поэтому я очень удивился ее приглашению.
Она будто издевалась надо мной. Своим голосом, своим взглядом. Грустным, растерянным. Она на самом деле не понимала.
Как и большинство моих родных.
Семья невольно разбилась на два лагеря.
Элис возглавляла оппозицию. Она всячески пыталась подтолкнуть меня к девушке, которая по ее мнению просто обязана составить мне счастье. Естественно, Эсми ее поддерживала. Я не ожидал, что сестра все расскажет родным, но к моему возвращению уже все были в курсе моих чувств. Маме не терпелось увидеть девушку, появление которой она ждала столь долго. Карлайл скупо, но с подлинной симпатией рассказывал ей о мисс Свон. Элис трещала о ней безумолку и ее рассказы не были и отдаленно похожи на тот, что она вывалила на мою голову в выходные.
Джеспер хоть и был насторожен из-за риска быть раскрытыми, доверял и поддерживал Элис в этом вопросе. Он никогда не допускал мысли, что ее видения относительны. Если его предсказательница сказала, что Белла Свон будет со мной, то Джаспер принимал этот факт за почти свершившийся. Мои эмоции он тоже считывал, но в последнее время это был столь противоречивый коктейль, что он решил не вмешиваться.
Эмметт даже в моей личной драме мог заметить нечто забавное:
— Эдвард, это прекрасный вариант, сам подумай, она достаточно воспитана, чтобы не хамить тебе вслух, а как она тебя материт про себя, ты никогда не услышишь! Все как у людей! И вообще, я хочу, чтобы ты с ней при мне сыграл в карты! И в шахматы! Как думаешь, она умеет играть в покер? А то, как она попала в тебя снежком, помнишь? О, вот, кто сделает тебя как мальчишку, когда станет бессмертной, ты же не сможешь видеть ее мысли, да?
— Эмметт, тебя Белла тоже может сделать, в ней же будет сила новорожденной, — напомнил Джаспер брату, пока я, закипая, вел машину, пытаясь игнорировать разговоры и мысли присутствующих.
— Ой, да брось, намекаешь, что победить ее сможешь только ты? — брат не хотел верить в слова Джасса, тот же незаметно прибавил ему сомнений, пользуясь даром эмпата.
Розали была единственной, кто поддерживал меня в решении держаться от Изабеллы Свон подальше. На семейном совете она даже выносила на рассмотрение вопрос о переезде, хотя здесь ей очень нравилось.
Конечно, дело было не в симпатии ко мне. Сестра просто была против превращения в вампира. Даже после встречи Эмметта, Роуз эту жизнь едва выносила, болезненно реагируя на каждого младенца или беременную женщину. Она мечтала о детях. И если Эсми нашла детей в нас, Элис была вечным, чуть избалованным ребенком, то Розали отчетливо представляла, чего лишает женщину вечная жизнь вампира.
— Как все прошло? — мама встречала нас у дома, и ее взгляд метался с моего мрачного лица на обиженную мордашку Элис и обратно.
— Не получилось, — подумала она, и в ее голове мелькнул образ того, как сестра подъезжает к дому шерифа Свон. Чтобы сложить два и два мне не понадобилось часа…
— Так вот, кому я обязан новому разговору с Изабеллой, — мой взгляд пронзил предсказательницу.
В ее мыслях я увидел весь разговор, что случился между девушками утром.
— Она не согласилась, ты же видишь. Ее решение поменялось внезапно! Почти в последний момент…
— Это не имеет значения. Не вмешивайся! Это не твое дело!
— Она мне уже сестра!
— Только в твоих чертовых видениях, которые врут! — заорал я, не выдержав, ей в лицо.
Эсми ахнула.
Джаспер тут же подлетел ко мне и оттолкнул от своей обожаемой крошки жены, грубо гася мою агрессию, боясь, что я могу сорваться. Моя ярость была удушающей. Я попытался перевести дыхание и успокоиться без посторонней помощи.
— Ты поэтому сохранил ее перышко из волос и хранишь его во внутреннем кармане у сердца? — вопрос Элис попал четко в цель.
Заданный при всех и вслух он пытался официально подтвердить мое поражение.
Запустив руку под пиджак и нащупав там легкую белую пушинку, я с брезгливым выражением лица порвал маленький символ-талисман надвое, послав воздушным поцелуем ошметки в замершую вампиршу.
— Ну, как? — спокойно спросила предсказательница через мгновение гнетущей тишины, где все с тревогой наблюдали за нами. — Не полегчало, верно?..
Я молчал. Мне было нечего ей сказать…