Страница 46 из 104
- Только ты уж, - продолжил он, затягиваясь, - причины отказа тоже озвучь. Охота послушать.
- Что тут непонятного, - буркнул тот, кого назвали Григорием. – Или у тебя, Семёныч, на всё опять особое мнение?
Семёныч хмыкнул в усы и раздавил сигарету в пепельнице.
- Понятно-то оно понятно, конечно. Вот, скажем, личная неприязнь Бадариных и Панько к нашему княжичу мне вполне понятна. На их бы месте я этому засранцу тоже рыло начистил. Вон как светит фонарями… И твои опасения, Гришка, мне понятны. Ты у нас вечный начальник паники – где и нет опасности, ты её всё одно почуешь…
- Нет опасности? – подпрыгнул Гришка. – Ты в курсе, что охотники его уже ищут? И не в Моране ищут, а здесь! Тебе, бобылю, может, плевать. А у меня семья и дети, мне тёрки с охотниками вне Морана ни к чему! На кой нам эта радость – княжича сторожить?
- Вот я и говорю, - невозмутимо продолжил его оппонент. – Твоя мотивация мне понятна тоже. Одно мне непонятно… Полянские княжичи далеко не каждый день появляются в нашем мире. И охотники недаром землю начали рыть в его поисках. Насколько мне известно – этот случай первый? Так? То есть никаких регламентированных действий для отряда стражи по поводу сего ценного экземпляра не оговорено и в руководствах не записано? Не думаю, что мы имеем право самолично принимать решение. Ты должен доложить Магистру, Петро, и ты это знаешь. И о том, что охотники его ищут, и о том, что Моран его принял. Мы не имеем права замалчивать подобные вещи. Достаточно того, что мы замолчали его появление в первый раз. Я сам заявлю в магистрат, если ты этого не сделаешь.
- Я свои обязанности знаю, Андрей Семёнович, - холодно заметил дядька Петро. – И уже просил о встрече с Магистром. Сам понимаешь, об этом надо докладывать лично. А до тех пор, пока не получу соответствующих распоряжений, я не буду принимать никаких самостоятельных решений. В том числе, оказывать помощь княжичу, обеспечивать его информацией, тренировать его или что там еще он пожелал… И, кстати, пока в своём метоприбывании он абсолютно свободен. Нечего ему в Юрзовке толочься.
- Ох, и хитёр, старый лис! – расхохоталась Ксеня, перебивая старшину. – Молодец, дядька Петро! Он кругом подстраховался: и княжича подальше сплавил, и перед магистратом не согрешил. Пусть его потом Магистр сам разыскивает, коли охота придёт. И сына своего с полюбовницей от вредного присутствия ненужного человека избавил, и Юрзовку от нашествия поисковых групп охотников обезопасил! Всё предусмотрел! Лишний раз убеждаюсь – не зря ты, Петро Григорьевич, булаву старшего третье десятилетие держишь!
Она резко встала, обошла стол и наклонилась над плечом стража, обдувая ему висок горячим дыханием. Её порывистые движения и лихорадочно блестящие глаза выдавали волнение, несмотря на показушный кураж и старательно демонстрируемую расслабленность.
- Вот только в твоём раскладе, хоть убей, не вижу - чем же ты от Морана прикрыться решил? Или ты думаешь, ему твоя позиция понравится? Или ты не видишь, что он стоит теперь за спиной княжича? Может, - громким шёпотом дыхнула ему в ухо, - это его словами вещают сейчас уста человека?
- Я не знаю, чего хочет Моран, Ксеня, - Петро был спокоен и непоколебим как разведчик на допросе. – Он мне не доложился. Коли решит объявить свою волю, снизойдёт до меня, грешного, я противиться не стану.
- Не боишься наломать дров до того, как воля Морана тебе станет, наконец, очевидна? А, Петро Григорич? Выставишь сейчас княжича пинком под зад, а отдача потом придёт… Как бы локти не пришлось кусать.
- Брысь, ведьма! – рыкнул на неё страж. – Без тебя разберусь и с магистратом, и с Мораном. Твоё мнение меня интересует меньше всего.
- Чего так? – хмыкнула ведьма. – Или я уже права голоса в Совете не имею? Или понимаешь ты, что я права, потому и бесишься? Кошки заскребли по рёбрам? А, Петро?
- Закрой рот, ссыкуха, - грозно поднимаясь с места, зло бросила Наталья, - ты своё слово сказала. Тебя услышали. Так что сядь на жопу и не маячь.
- Может, я сама решу, когда мне рот закрывать? – уперев кулаки в бока осведомилась Ксеня.
В воздухе явно запахло бабьей склокой.
- Цыть, дуры полоумные! - прикрикнул Петро. – Нашли время. Сядьте на места все.
- Что ж так бабы-то с него дуреют? – пробурчала Наталья, усаживаясь. – И эта туда же вляпалась…
- Тебе не понять, - ядовито ухмыльнулась Ксеня, - у тебя-то уж наверное дурелка давно усохла…
Петро грохнул кулаком по столу. Воцарилась тишина.
- Дед, что скажешь? – повернулся старшина к самозабвенно обжирающемуся старику.
- Ну что тут скажешь? – прошамкал тот с набитым ртом и сосредоточенно зажевал, намереваясь освободить речевой орган для возвещения мудрых истин. – Предлагал я вам его в прошлый раз прикокнуть? Предлагал. Даже слушать никто не захотел. Теперь вот, пожалуйста – раздрай и шатания охватили наш прежде такой единодушный Совет. Когда такое было, а?