Страница 10 из 12
(А. Скалдин, 1912)
Акварели.
Холодная, ясная осень.
Вяз золотой и клён багрянеющий.
Сочные гроздья рябины
Сладкими стали от первых морозов.
Под старыми липами,
В редкой, бледно зелёной траве,
Чета неподвижных ворон.
Прямые аллеи,
Скамьи на углах,
Подножия фавнов и нимф
Осыпаны листьем упавшим.
Диана колчан свой убрала огнистою ветвью,
Венера глядит на замёрзшие поздние розы.
А чуткие дали прозрачны.
Белеет река уходящею гладью.
Ломается с треском – чуть тронешь –
Иссохший пырей на прибрежьи,
И катятся по льду звенящие полые стебли.
Ухо внимательно ловит созвучья.
Как же не вспомнить и как не запеть о недавнем,
О том, что напели и что нашептали
Весна голубая и знойное лето.
Спокойное сердце ждёт.
Знает, что сбудется жданное.
(А. Скалдин, 1911)
***
А. А. Блоку
Мне было тайно ваше Слово
Поведано, и ныне я,
Как год назад, касаюсь снова
Загадочного бытия.
Мое приемлющее сердце
В тиши подсказывает мне,
Что вижу в вас единоверца,
Но все же я смотрю извне.
Какое малое оконце!
И Слово все ушло в слова.
А за окном так ярко солнце,
И к солнцу тянется трава.
Еще томит глухое бремя,
Что налагают шум и толк.
Но вижу День: Иное Время
Преобразит наш сирый полк.
(А. Скалдин, 1912)
В середине 1910-х Алексей Дмитриевич переходит на прозу, пишет свой первый роман «Странствия и приключения Никодима Старшего» и посылает его в «Русскую мысль»; в редакции журнала его хвалят, но не печатают. Отдельное издание выходит только осенью 1917-го, когда русской публике было уже не до литературных новинок.
В 20-30-е годы А. Скалдин с семьёй живёт в Петрограде, Ростове-на-Дону, Царском Селе, перебивается ненадежными заработками, работает редактором издательства, библиотекарем. Изредка ему удается публиковать только небольшие детские произведения, свидетельствующие о его сближении с обэриутами (некоторые факты подтверждают и личное знакомство писателя с Даниилом Хармсом).
Все романы и повести оказались утерянными, когда Скалдина в 1933 арестовали и сослали в Казахстан за связь с «контрреволюционным центром». Осенью 1941 в Алма-Ате он был второй раз арестован и приговорен к восьми годам заключения. Погиб в карагандинском лагере.
А. Барыкова, А. Свирский, С. Ганьшин, имена которых незаслуженно забыты, всё же оставили свой след в литературной истории Ростова-на-Дону, повлияли на творчество последующих поколений поэтов.
…Нет такой профессии –
Поэт,
И такой работы
Тоже нет.
Н. Доризо.
Моя мама рассказывала, что в период её молодости (50-е годы 20 века) были запрещены стихи С. Есенина, А. Блока и других поэтов. Познакомившись с их творчеством в 14-15 лет, я заворожено читала: «Шаганэ, ты моя Шаганэ…», «Я сидел у окна в переполненном зале, где-то пели смычки о любви…», «Послушайте, ведь если звезды зажигают…». Теперь трудно представить, что можно запретить читать стихи. По-моему, это всё равно, что запретить дышать, а значит, жить….
Становление, укрепление позиций поэтического Ростова, приходится на начало 20 века, «серебряного века» русской поэзии. В этот период Ростов-на-Дону посещают такие выдающиеся русские поэты, как Игорь Северянин, Константин Бальмонт, Сергей Есенин, Владимир Маяковский, Осип Мандельштам, Велимир Хлебников. Некоторые из них были в нашем городе не один раз.
В январе 1920 Ростов занимают большевики. В апреле 1920 из Москвы приезжает А. Рославлев, который организует с Рюриком Роком местное отделение Союза Поэтов (СОПО).
В Союз входили такие известные поэты, как уроженец Ростова Илья Боpисович (Рысс) Березарк (1897-1981), критик, театровед. В 1921 году он окончил юридический факультет Донского университета. В 20-30-е годы активно сотрудничал в газетах и журналах Ростова, Москвы и Ленинграда. Работал сотрудником отдела культуры газеты «Молот». Илья Березарк называл ростовский Союз «умело организованной и хорошо действующей организацией».
Взойдите в поэм притворы,
на лампадки креститесь строк,
помните:
у святых завиты
ритмические бороды
именами тех, кого любил Рок.
Нина Осиповна Грацианская-Александрова (1904-1990) родилась в Ростове-на-Дону в семье врача Иосифа Израилевича Гербстмана. Её окружение было литературным. Дядя по матери – одноклассник и корреспондент Чехова; двоюродный дядя по отцу – издатель «Солнца России». Читать научилась в четыре года. Первые прочитанные книги – Жуковский и Лермонтов. Нина воспитывалась в атмосфере любви к русской и мировой литературе. Неудивительно, что вскоре она сама стала сочинять стихи и печататься в местных изданиях.
Среди литературных впечатлений юных лет – краткое знакомство с Тэффи, посещение вечера Северянина и – самое главное – дружба с Сусанной Мар.
«Для меня эта дружба была радостным чудом. Я уже давно засматривалась на Сусанну, на её чеканный римский профиль и золотисто-чёрные глаза. Когда она шла по Садовой в длинной ярко-жёлтой бархатной кофте «под Маяковского», в окружении влюблённых в неё юношей, я благоговейно останавливалась. И вот она стала моей подругой и «покровительницей». Она выводила меня в «свет», брала с собой на спектакли Театральной мастерской, где актёрствовал её муж Марк Эго. Мы гуляли с нею по аллеям городского сада и даже посещали кафе-молочную Трапезонцева».
В 1918 Ростов находится в зоне действия Добровольческой армии. Брат с отцом уезжают в Тифлис. В марте 1919 туда же отправляются и Нина с матерью. Как и брат, Нина участвовала в деятельности тифлисского «Цеха поэтов», была одним из авторов альманаха этой группы «АКМЭ». В это время берёт себе псевдоним «Грацианская». Поэт Николай Семейко написал по этому поводу:
И вот весны венецианской
Нарядный одевая мех,
Прелестной Ниной Грацианской
Украсился нежданно цех».
Альманах вышел в Тифлисе уже после отъезда семьи Гербтсман в Ростов-на-Дону (октябрь 1919). В сентябре 1920 года в Ростов приехала группа поэтов «Кузницы» – В. Санников, С. Обрадович, В. Казин. «Встреча с Казиным не прошла бесследно для меня», – замечает Грацианская. «Беседуя с ним после его выступления на эстраде Союза поэтов, я спросила: «Как вам нравится Ростов?» – «Постольку, поскольку вы в нем», – ответил поэт». Эти отношения продлились достаточно долго – именно Казину посвящена вторая книга ее стихов (1925), первая же – Цезарю Борджиа.
К концу 1920 года литературная жизнь Ростова постепенно замирает. Закрыто «Кафе поэтов», самая активная фракция – «ничевоки» – уехала в Москву. Нина осталась в Ростове.
В 1922 года выходит её первая книга стихов – «Сейф сердец. Собственность Нины Грацианской» – причём почему-то с пометой «Москва». Книга с жесткой имажинистской дикцией; программные эпиграфы и посвящения Мариенгофу, Сусанне Мар и Шершеневичу точно определяют поэтику сборника.