Страница 6 из 23
Аксиология как научная отрасль знания стала академическим ответом на социокультурные перемены конца XIX в., когда начался переход от культуры традиционной к культуре модерна. Периодически актуальность аксиологии возрастала в эпохи крупных социальных катаклизмов, когда возникала необходимость теоретического обоснования и введения новых ценностных ориентиров развития.
Ценности всегда были предметом внимания социологических дискуссий. В классический период накапливался и «шлифовался» методологический инструментарий аксиологии, очерчивались контуры существующей сегодня теории ценностей, проходили апробацию различные подходы. Классическое наследие востребовано и сегодня, возрождаясь в новых теориях ценностей. Не является исключением и одна из самых «молодых» – ценностная система биоэтики. Наиболее значимым представляется исследование социальной обусловленности не только генезиса биоэтики, но и особенностей биоэтического типа рефлексии, позволяющего выявить социально-аксиологическую сущность биоэтики и ее роль в формировании в общественном сознании ценностного отношения к жизни и здоровью человека. Аксиологическая компонента биоэтического дискурса представляется основной с точки зрения теоретико-практической экспликации человеческого бытия в условиях биотехнологического прогресса.
Аксиологическая параметризация в биоэтике содержит в себе как ценности внутринаучного порядка, направленные на когнитивно-технологическую сферу медицинской практики и абсолютизируемые в биоэтике, так и ценности мировоззренческого порядка, направленные на общекультурную сферу и выраженные в клятве Гиппократа и в этических кодексах, причем и те, и другие представляют собой важнейшие индикаторы действенности, функциональности воспроизводственного потенциала биоэтики, указывающие на ее «жизнеспособность».
Генезис биоэтики – естественная ответная реакция на тревожные коллизии второй половины XX в., спровоцированные бурным развитием биомедицинских технологий. Этико-аксиологический подход в оценке научных инноваций, радикально меняющих отношение человека к миру и к самому себе, не успевает формировать новые ценностные ориентиры, инициируя смысложизненные конфликты и проблемы, затрагивающие существование человека как биологического вида. Для восстановления равновесия и гармонии природы и человека необходимы дополнительные усилия. Ответом на такой запрос и стала биоэтика – и как нормативная дисциплина, и как прикладная этика, регулирующая нравственное отношение человека ко всему живому.
Теоретический базис был уже подготовлен в виде основных этико-аксиологических принципов, принятых международных документов по биоэтике (Хельсинкская декларация[34], Женевская клятва врачей[35], Конвенция о правах человека[36] и др.) (см. Приложения 12, 2, 4 и др.), специальных социальных субъектов биоэтической регуляции медицинской деятельности – независимых этических комитетов. К началу XXI в. был сформирован и институт консультантов в области биоэтики. Этические нормы стали обязательными во всех медицинских документах и в стандартах по оказанию медицинской помощи.
Однако целенаправленный процесс институализации биоэтики как нормативной дисциплины, а позднее как социального института, постепенно элиминировал ее аксиологическую суть. Гармония природы и человека как высшая цель цивилизации активно выхолащивается и подменяется операциональными процедурами коммерциализированных проблем клонирования, эвтаназии, трансплантологии, новых репродуктивных технологий и т. п. Принципы редуцируются в социальные нормы, высшие ценности – добро, справедливость, милосердие, альтруизм – замещаются набором правил, предполагающих уже юридическую ответственность.
Вследствие этих тенденций не получают должной биоэтической трактовки и оценки многие значимые биомедицинские вопросы, такие как отношение к патернализму в медицине, смысл и понимание принципа уважения автономии пациента и принципа справедливости при оказании медицинской помощи. К тому же, несмотря на стремительное эволюционирование биоэтики, наметившаяся тенденция медикализации культуры не только не замедляется, но по некоторым параметрам превосходит «до-биоэтический» уровень. Не сразу, но биоэтика утрачивает сенситивную связь с общей теорией морали, диффундируя в сторону биомедицинского права.
Все настойчивее заявляет о себе актуальность обсуждения вопроса о подготовке человека к жизни в будущем обществе, обществе ускоряющегося роста масштабов воздействия различных технологий на окружающую среду, социокультурную сферу и самого человека. Главный вопрос состоит в том, как уравновесить динамику биотехнологического прогресса и поиск новых биоцивилизационных ценностей, через осознание которых человек будущего будет определять социальную значимость и социальные риски развития биотехнологий. Специфика понимания биотехнологических рисков в современную эпоху неразрывно связана с биоэтическим подходом.
Внедрение биомедицинских новаций, определение и оценка факторов социальных рисков при этом для человека и общества наряду с критериями традиционной медико-этической нравственности актуализируют аксиологическую компоненту биоэтики.
В настоящее время биоэтику уже вполне определенно можно представить в качестве «неформального социального института и общественного движения» (Б. Г. Юдин)[37]. Среди различных тенденций, которые имеют место быть в процессе генезиса мировой биоэтики, преференциальной, на наш взгляд, остается поиск оснований «нравственной жизни» («этики жизни»), которые были бы ориентированы на сохранение ценностных форм духовной жизнедеятельности человека и спасение человеческой телесности («естественного человека»)[38].
Через призму явных или отдаленных во времени последствий научно-технического прогресса в области биомедицины заново переосмысливаются традиционные представления о благе пациента, о начале и конце человеческого существования. Интеллектуально обосновывая и социально оформляя публичные дискуссии о границах человеческого существования, биоэтика не дает окончательных ответов – биотехнологический прогресс не стоит на месте, в дискуссии вовлекаются все новые социальные группы, и это все заставляет снова и снова переосмысливать биоэтические границы возможного и допустимого. Вопрос о том, как сохранить современного человека от научно-технического апокалипсиса, становится одним из центральных не только в академических исследованиях. От его решения зависит этико-аксиологический анализ действий медиков и пациентов в конкретных ситуациях.
Исходя из вышесказанного, гуманизация науки в XXI в. должна стать первостепенной задачей. Острее всего это касается системы медико-биологических знаний и исследований, так как хотя человек определяется объектом этой области, их гуманистическая ориентация – парадоксально, но факт – продолжает оставаться лозунгом и пафосным содержанием глав учебников по биоэтике. Гуманистическое осмысление происходящих процессов инициирует механизмы взаимодействия естественно-научного и гуманитарного знания. Синтез этих областей человеческого знания диктует и поиск новых концепций. Одним из возможных путей осуществления этого синтеза является становление, развитие и изучение аксиологических параметров биоэтики и их социальная обусловленность. Поиск ценностных оснований биоэтики продолжается, он поможет сформулировать новые этические постулаты, представить их перед медицинским и научным сообществом, определить биоэтические дилеммы, с которыми сталкиваются врачи, медперсонал и исследователи в своей деятельности.
Вместе с тем в условиях утверждения современной гуманитарной парадигмы науки именно биоэтика обеспечивает разрешение на своем поле противоречия между антропоцентризмом «старого» гуманизма, делавшего человека исключительным центром мироздания, и новым, «неантропоцентрическим» подходом, заботящимся о Жизни и Живом во всех их проявлениях. Снимая это противоречие, биоэтика делает обе эти парадигмы комплементарными – «уживающимися» и взаимодополняющими друг друга. Современная экологическая ситуация вплотную подвела социум к осознанию несостоятельности и даже опасности отношения к человеку как самоценности. Сегодня условием эко- и биобезопасности становится новая постчеловечность – человечность более высокого уровня, направленная на выбор человеком подлинных жизненных ценностей и выявляющая его способность к заботе о жизни и правах Живого на до-, не- и недочеловеческом уровнях[39].
34
Хельсинкская декларация Всемирной медицинской ассоциации [Электронный ресурс]. URL: http://acto-russia.org/index.php?option=com_content&task=view&id=21 (дата обращения: 03.07.2015).
35
История медицинской этики в документах [Электронный ресурс]. URL: http://mfvt.ru/istoriya-medicinskoj-etiki-v-dokumentax/ (дата обращения: 14.03.2015).
36
Конвенция о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины: Конвенция о правах человека и биомедицине [Электронный ресурс]. URL: http://www.evolutio.info/content/view/178/38/ (дата обращения: 26.10.2015).
37
Юдин Б. Г. Социальная институционализация биоэтики // Биоэтика: проблемы и перспективы. М.: ИФ РАН, 1992. 209 с.
38
Рабочие тетради по биоэтике. Вып. 1: Биоэтика: антропологические проблемы: сб. науч. ст. / под ред. Б. Г. Юдина. М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2006. 32 с.
39
Тульчинский Г. Л. Современная гуманитарная парадигма: гуманитарность против гуманизма? // Философский век. Альманах. Вып. 21: Науки о человеке в современном мире: материалы Междунар. конф. СПб.: Санкт-Петербургский Центр истории идей, 2002. Ч. 1. С. 134.