Страница 5 из 23
7. Изменение врачебных практик повлекло и изменение роли, места, функций медицины в обществе, а в конечном результате сформировался ее переход в новое состояние, что можно считать еще одним основанием появления биоэтики. М. Фуко в книге «Рождение клиники» демонстрирует, как медицина, обретая форму клинического опыта, в начале XIX в. «по полному праву заняла статус философии человека»[26]. Возникает новый социальный институт – здравоохранения, обеспечивающий контроль над самими врачами, ограждая народ от шарлатанов и знахарей, а внутри него создаются особые структуры, призванные гарантировать квалификацию врача, причем основным критерием выступает клинический опыт. Новой функцией здравоохранения становится поддержание здоровья нации, а также формирование у людей «медицинского бдительного» сознания[27]. Эти черты медицины-здравоохранения определяют процессы социализации медицины и медикализации общества, которые усиливаются биотехнологическим прогрессом.
Новые биотехнологии дают беспрецедентные возможности не только улучшения, изменения человеческой природы, но и создания того, что не заложено природой изначально. Все это позволяет перепроектировать природу человека и изменять векторы человеческого развития, но ученые не должны игнорировать вероятность драматически непредсказуемых результатов и необратимых последствий, чтобы не поставить человека на грань уничтожения как вида. Ценно, что сегодня уже осознана необходимость защиты человека по нескольким причинам.
Первая причина заключается в том, что процесс расширения прав и свобод личности в современном мире требует качественно новой ценностной ориентации в медицине, при которой врач и пациент выступают равноправными партнерами. Утрата нравственных традиций в медицине, интериоризация абсолютных ценностей и принятие ценностного плюрализма ставят под сомнение патерналистскую модель взаимоотношений врач – пациент, описанную Парацельсом.
Вторая причина – стремительное развитие науки, появление новых биотехнологий, компьютеризация, а также промышленные масштабы производства лекарственных средств. Следовательно, необходимо регламентировать не только научно-исследовательскую, но и испытательную деятельность в этой сфере, соблюдая принципы биоэтики. Однако необходимо учитывать и тот факт, что биоэтика сама уже включает в себя бизнес-компоненты, которые должны быть сведены к минимуму.
И третья причина связана с интенсификацией процесса, который принято называть «расширение медикализации». Медикализация – это процесс, в рамках которого состояние или поведение определяется как медицинская проблема, требующая медицинского разрешения. Неконтролируемое расширение этого процесса получило название «медикализация культуры»[28], что может привести к негативным индивидуальным и социальным последствиям. Именно здесь необходим контроль со стороны общества. Но осуществлять его возможно только в форме этической регуляции, поскольку расширение медикализации не поддается юридической регламентации.
Выделенные выше социокультурные основания генезиса биоэтики в совокупности проблематизировали неопределенность сущности человека и неустойчивость его природы, что проявилось в возникновении биоэтики, предназначение которой с самого начала было направлено на обеспечение прав, свобод и защиту достоинства человека. К концу 60-х гг. XX в. вопросы «что такое человек?», «в чем сущность человека?» перестали быть предметом интереса исключительно философии. Адекватные ответы потребовались общественной практике и конкретным людям в связи с тем, что появилась необходимость защиты отдельного человека и его целостности. Вместе с тем в современном обществе сложилась парадоксальная ситуация: медицина, изначально возникшая с целью лечения и спасения человека, в процессе своей социализации стала все чаще выполнять репрессивные функции, что наглядно показал Нюрнбергский процесс.
Проведенный анализ социокультурных оснований генезиса биоэтики позволяет сделать следующие выводы.
1. Формирование и развитие биоэтики, а также определение ее статуса и в науке, и в жизни общества были связаны с трансверсиями и флуктуациями категорий философской этики вообще и биомедицинской в частности.
2. Достижения медицины, биологии, техники формируют опасную тенденцию отношения к человеку как объекту наблюдения, экспериментирования и манипулирования. Грандиозные изменения в техническом и технологическом перевооружении медицины, кардинальные сдвиги в медико-клинической практике, успехи генной инженерии и клонирования, достижения в области новейших биотехнологий, возможности трансплантологии и длительного поддержания жизни умирающего пациента актуализируют необходимость совершенствования этико-гуманистических факторов не только в профессиональной деятельности ученых, но и в обществе в целом.
3. В условиях острой необходимости гуманизации общественных отношений возрастает внимание к правам человека. Фундаментальной проблемой современной биоэтики становится защита прав человека в связи с медико-биологическими воздействиями и манипуляциями. Биоэтика рассматривает заботу о жизни и здоровье как право каждого человека, а не приоритетное право врачей и исследователей, вмененное клятвой Гиппократа и должностными обязанностями, а также корпоративной профессиональной биомедицинской этикой.
4. «На передний план выходит социально сконструированная природа индивидуальности»[29]. Английский социолог З. Бауман в концепции социального постмодернизма объясняет эти перемены в понимании человека, или субъекта, изменением характера социальных отношений в обществе. Человеческую природу, некогда считавшуюся прочным и неизменным результатом божественного творения, уже не считают таковой. «Ничто уже не рассматривалось и не могло рассматриваться как данность»[30]. Современные биоэтические проблемы свидетельствуют о размывании образа человека, о его деструкции. Очевидной становится возможность не только улучшения своего тела, но и кардинального изменения человеком самого себя по своему собственному проекту – это возможность конструирования и реконструирования человека с помощью новых биотехнологий[31]. Например, вмешательство в геном человека или изменение пола. Вместо индивидуальности появляется дивидуум – человек делимый[32], который сам себя может «сконструировать», собрав понравившийся образ из имеющегося материала в уже формирующемся «банке органов», легко заменив какие-то части своего тела.
1.2. Аксиологические параметры и альтернативы биоэтики: социальная обусловленность[33]
Ценностная проблематика занимает сегодня значительное пространство в научных исследованиях. Наметилась даже некоторая экспансия ценностного подхода в социологии, что вызвало реконструкцию в ней раздела аксиосоциологии. Это обусловлено, с одной стороны, влиянием постмодернистской аксиологической направленности социологической парадигмы зарубежной мысли, а с другой – переходом России в иное качество и необходимостью решения проблем адаптации людей к новым ценностно-нормативным системам, выработки фундаментальных ценностных ориентиров и «предельных мотиваторов» поведения.
Новый тип социального развития получает, как показывают социологические «замеры», статус ценности. Аксиологические флуктуации и ценностные трансверсии инициируют такие ценности, как альтернативность, не абсолютизированная рациональность, конкурентность, деидеологизация общественного сознания, компромисс интересов, инновационность, социальный риск, плюрализм мнений и социальных форм, наличие исторической памяти, приобщенность к политике, смещение центров власти, культурный эклектизм.
26
Фуко М. Рождение клиники. М.: Смысл, 1998. С. 295.
27
Там же. С. 63.
28
Серова И. А., Горбунов А. В. Медикализация культуры: мера желаний // Вестник Волгоградского государственного архитектурно-строительного университета. Серия: Гуманитарные науки. 2007. № 9 (24). С. 64–69.
29
Миненков Г. Концепт идентичности: перспективы определения. Ч. 1 [Электронный ресурс]. URL: http://www.belintellectuals.eu/publications/174/ (дата обращения: 17.03.2014).
30
Бауман З. Индивидуализированное общество. М.: Логос, 2002. С. 179.
31
Юдин Б. Г. Чтоб сказку сделать былью (Конструирование человека) // Бюллетень сибирской медицины. 2006. Т. 5, № 5. С. 7–19.
32
Гуревич П. С. Феномен деантропологизации человека // Вопросы философии. 2009. № 3. С. 24.
33
Основные положения параграфа изложены в: Никулина М. А. Аксиологические параметры и альтернативы биоэтики: социальная обусловленность [Электронный ресурс] // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 1–2 (39). С. 149–153. URL: http://www.gramota.net/articles/issn_1997-292X_2014_1-2_38.pdf (дата обращения: 09.01.2014).