Страница 12 из 28
Что касается самого Наполеона, то, возбужденный своим бесстрашием, возвратясь в Париж, он распорядился создать панно, больших размеров картину, посвященную этому событию. Громадное полотно «Бонапарт посещает чумной барак в Яффе 11 марта 1799 года» создал художник Антуан-Жан Гро. Картина теперь хранится в главном музее Европы – в Лувре.
Командир полка Аркадий Голиков, тоже возбужденный посещением заразных больных и беседой с доктором Де-Ноткиным, отдал свои распоряжения. Они были такими:
– о сверхобязательном и немедленном мытье в бане всех бойцов и командиров полка;
– о способах проварки и прожаривания обмундирования красноармейцев для истребления в одежде вшей;
– о строительстве новых, чистых, относительно комфортных полковых уборных в расчете на 4000 бойцов, дабы «уменьшить риск распространения холеры в результате прямого контакта бойцов с зараженными каловыми массами в старых, занавоженных сортирах…».
Завершал череду санитарных проверок обобщенный приказ: «Ввиду появившихся случаев холеры предлагаю под личную ответственность командиров, комиссаров, старшего врача… принять решительные меры… Там, где будут обнаружены дефекты, виновные будут преданы суду военно-полевого трибунала. Комполка А. Голиков».
Военно-полевой трибунал выносил по преимуществу смертные приговоры.
Сооружение нового сортира на 4000 посещений в день спасло от болезни и смерти многих красноармейцев.
Великий подвиг, который остался неизвестным
История тамбовского бунта
В апреле 1921 года Аркадия Голикова направили к новому месту службы – в Тамбов. Здесь, в центре России, шла самая жестокая схватка за всю историю Гражданской войны. Ее спровоцировала советская власть своим бесчеловечным отношением к кормильцу – крестьянину.
Большевики во главе с Владимиром Лениным, готовясь свергнуть Временное правительство, пообещали крестьянам: если земледельцы их поддержат, новая власть отберет землю у помещиков и отдаст сельским производителям. Крестьяне поверили и поддержали. Большевики отдали им землю, но вскоре объявили военный коммунизм.
На практике это означало, что продовольственные отряды могут взять у любого крестьянина любое количество съестных припасов, ничего за них не платя. Земледельцы готовы были мириться и с этим, надеясь: вот закончится война и наступит порядок. Однако на Тамбовщине разорительные поборы, грозящие голодом, приобрели вдобавок издевательский характер.
Приезжали в крестьянскую усадьбу несколько подвод с вооруженными красноармейцами. Ничего не спрашивая, люди с винтовками начинали грузить на свои телеги мешки с зерном, мукой, кормом скоту, бочки с солениями, овощи. Не слушая протесты хозяев, подводчики прихватывали и мешки с зерном, приготовленным для весеннего сева.
Это означало: если даже семья переживет голодную зиму, в поле ей выходить будет не с чем. Она осенью не соберет никакого урожая. Но даже это было только частью беды. Главное издевательство выражалось вот в чем.
Продовольственный отряд доезжал с перегруженными подводами до ближайшего болота. Там он сбрасывал все зерно, отобранное под дулами винтовок, и другие припасы в болото, в трясину. Нередко это происходило на глазах только что ограбленных хлеборобов, которые бежали за обозом. А своему начальству бандиты из продотрядов докладывали: «Излишки продовольствия в кулацких хозяйствах конфискованы и сданы в государственные хранилища для рабочих, которые голодают в городах».
Безвыходность положения и толкнула людей на мятеж. Об этом Ленину в разгар восстания рассказали ходоки – недавние мятежники. Их по просьбе главы государства доставили в Москву. Председатель совнаркома хотел услышать объяснения от самих крестьян.
…Возглавил бунт Александр Антонов, начальник милиции из города Кирсанова. В детстве Антонов был известен как хулиган. Во время революции 1905 года совершил серию грабежей с убийствами, попал на каторгу. Когда в 1917 году произошла революция, Антонова освободили.
Какие он имел политические цели, до сих пор неизвестно. Позднее дошли сведения, что он держал в лесу белого коня, мечтая промчаться на нем по Красной площади в Москве. Для начала Антонов решил воспользоваться пока еще молчаливым возмущением местных крестьян.
Бывший начальник милиции оказался блестящим организатором. Он построил в непролазных тамбовских лесах несколько больших лагерей. Часть повстанцев жила в них. Другая ждала сигнала в своих избах. К началу восстания в отрядах Антонова числилось около 50 000 человек.
Почему военная контрразведка и ЧК проглядели формирование этого мятежного войска, строительство лагерей с жилыми помещениями, конюшнями, складами, пекарнями, стогами сена для лошадей – теперь уже никто не объяснит. Одно известно: у Антонова во многих учреждениях Тамбова имелись единомышленники, противники той же советской власти.
Командирская рулетка
Четвертого июля 1921 года Голиков прибыл в Моршанск Тамбовской губернии. Аркадий Петрович принял 58-й Нижегородский отдельный полк, который тоже насчитывал 4000 бойцов. К середине лета ряды мятежного войска были уже не столь густы, но оно по-прежнему представляло грозную силу.
Вступление Аркадия Петровича в должность совпало с небывалым событием в армейской истории. Голиков еще только осваивался в незнакомом месте, изучал немалое хозяйство, разбросанное на обширной территории.
Однажды утром в его кабинет ворвался помощник по фамилии Трач. Фамилия редкая, происходит от глагола «тратить». По смыслу близка к словечку «мот». Лицо у помощника было потрясенно-растерянное.
– Мы разоружаемся! – прокричал он Голикову. – Только что прибывшее пополнение спиливает напильниками стволы винтовок.
Здесь нужно дать пояснение. В начале XX века в российской армии было два основных типа винтовок: длинноствольные для пехотинцев и короткоствольные для кавалеристов. Длинноствольная предназначалась для неторопливой стрельбы на большие расстояния. А короткоствольная винтовка (называлась она карабин) годилась только для боя ближнего. Скажем, встретились два кавалериста. Здесь долго прицеливаться некогда. Нужно успеть хотя бы просто выстрелить.
В обоих случаях длина ствола была рассчитана так, чтобы пуля после выстрела летела прямо и попала точно в цель. Самовольное отпиливание части стволов эти расчеты нарушало. Пуля летела, куда ей вздумается – как мелкий камень, пущенный из дрянной рогатки.
Трач пытался это объяснить. Бойцы с ним не соглашались и настаивали: мол, если даже ствол сделать короче, меткость остается прежней, зато винтовка станет легче.
Трач понимал, что надвигается катастрофа. Ни о какой меткой стрельбе из таких «карабинов» говорить не приходилось. Винтовки превращались в обыкновенные хлопушки. А бойцам, случись бой, грозила бессмысленная гибель.
Голиков вышел к взбаламученной роте. Попытался вступить с бойцами в спокойный разговор. Обычно это ему удавалось. Но прибывшее пополнение было наспех собрано по глухим деревням. Военного опыта у крестьян не имелось никакого. Что командира полагается хотя бы выслушать, им тоже никто не объяснил.
Опасность состояла в том, что желание пощеголять с укороченными винтовками могло вспыхнуть и в других подразделениях полка. После этого полк пришлось бы расформировать как абсолютно небоеспособный.
Сложность заключалась еще и в том, что бойцы вошли в такое состояние, когда доводы разума на них уже не действовали. Требовалось какое-то переключение, эмоциональный взрыв, чтобы в новобранцах проснулся разум. У всех сразу. Но как такое переключение произвести? Командир полка придумал.
Аркадий Петрович распорядился будничным голосом принести «станок Виккерса». Это был штатив, похожий на те, которыми и сегодня пользуются фотографы и кинооператоры. Только вместо фотокамеры Аркадий Петрович закрепил на станке одну из укороченных винтовок. Потом навел ее, как он писал позднее в рассказе «Обрез», «на большой расшибленный сук стоявшего в пятидесяти шагах дерева».