Страница 3 из 17
— Что? — Прижимая сумку к груди, подскакиваю.
— Просил ведь не дёргаться. — Он снова подпирает щёку кулаком и взмахивает в сторону камина. — Познакомься с моим братом Линарэном. Средний принц империи Эрграй. Он сейчас исследует твой магический фон, проверит, не завязаны ли на тебя заклятия очарования, любви и страсти. Линарэн, давай, вылезай.
— Мисс Клэренс меня уже проверила, можете спросить, — оборачиваюсь.
И только теперь замечаю выглядывающий из-за спинки кресла локоть.
— Я её уже опросил. — Элоранарр снова вздыхает. — Но вопросы безопасности империи нужно отслеживать самостоятельно, не полагаясь на целительниц, даже очень симпатичных.
Наконец средний принц поднимается: высокий, широкоплечий и черноволосый, он похож на обоих братьев. И немного странно видеть на нём очки. Но когда на их стёклах вспыхивают алые, золотые и зелёные узоры, приходят в движение, закрывая собой золотистые радужки, понимаю: это какой-то магический прибор.
Линарэн вытаскивает из второго кресла большой саквояж и переносит на стул, где я только что сидела. Я крепче прижимаю сумку с Пушинкой, и та высовывает мордочку наружу. Линарэн на миг застывает, разглядывая её сквозь кружащиеся и перестраивающиеся на стёклах магические печати.
— Валерия, мой долг предупредить, что Линарэн не настолько покладист, как наш младшенький, и помех своим исследованиям не терпит. Так же могу ручаться, что все его прикосновения будут носить чисто исследовательский характер. — Элоранарр задумчиво улыбается. — Ладно, даже шутить с тобой на эту тему не буду. Обидишься ведь.
Вот и понимай, то ли он так неуклюжее драконье чувство такта проявляет, то ли издевается.
— Симбиота убери на два метра, мешает, — глухо требует Линарэн. — Руки разведи в стороны параллельно полу. И не дёргайся. Я спонтанно обращаюсь, так что просто молчи.
Пушинка отзывается возмущённым писком, но я вытаскиваю её и, повесив сумку на спинку, оглядываю комнату.
— Сюда можешь посадить, — Элоранарр кивает на стол с частоколом из перьев и ручек. — Я присмотрю. И посмотрю.
— Не обидите?
— Я маленьких не обижаю. Только больших.
— Быстрее, — ворчит Линарэн. — У меня много дел.
Медленно протягиваю руку с Пушинкой над периметром из письменных принадлежностей. Если малышка испугается старшего принца, ни за что не отдам, но она приподнимается на задних лапках и тянется к нему. Обнюхав кончики тонких пальцев, перебирается на его ладонь. Суётся под рукав сюртука. Вытянувшись в длину, Пушинка ловко вползает в рукав, пробегает вверх и выползает в воротник. У Элоранарра округляются глаза.
— Это не кусается?
Пушинка, проскользнув между его пальцев, взбирается по рыжим волосам на макушку и сворачивается тёмным клубком.
— Всегда так, — сетует Элоранарр. — Стоит дать слабину, и на тебе уже кто-то едет. Средний принц Линарэн напоминает о себе недовольным:
— Отойди от них на два метра и разведи руки в стороны.
Отступая, опускаю взгляд на стол и ручку, которую до этого вертел в пальцах Элоранарр. Она лежит надписью вверх: «За 50 лет безупречной службы».
Что у принца делает ручка библиотекарши миссис Бобине? В задумчивости отступаю на пять шагов и развожу руки в стороны.
Линарэн, точно металлоискателем на таможне, начинает водить вокруг меня алым длинным кристаллом с магическими письменами на гранях.
— Когда начнёт тебя нюхать, не пугайся. — Элоранарр осторожно тыкает пальцем засевшую на макушке Пушинку. — Линарэн у нас ходячая лаборатория для анализа.
Кристалл замирает на запястье, где невидимая стоит метка Арендара. По бороздам печатей на гранях детектора вспыхивает золотой узор. Печати на стёклах Линарэна приходят в неистовое движение, символы перетекают из одних в других.
Ничего не сказав, даже не приподняв рукав над меткой, Линарэн продолжает обводить меня кристаллом: и пальцы, и голову. Пряди волос он отдельно приподнимает и приглаживает кристаллом. Не гнушается встать на колено, чтобы обследовать ноги. Отложив кристалл, Линарэн начинает всю меня обнюхивать.
Слегка ошарашено смотрю на Элоранарра, а он руками разводит, мол, я предупреждал.
Обнюхав меня, Линарэн щёлкает пальцами. Из его саквояжа выскакивают механические паучки. Я пикнуть не успеваю, как ватага из двадцати созданий с разноцветными кристаллами вместо брюшек бросается ко мне.
— А, — отскакиваю, но серебряно-золотые волшебные твари в мгновение ока настигают меня, взбираются по ботинкам и облегающим штанам формы боевого мага.
— Не смей обижать анализаторы! — Впервые на лице Линарэна вспыхивают яркие эмоции. Символы растворяются в стёклах очков, обнажая золотые радужки испуганных глаз. — Не двигайся.
Дёргаться поздно: механические насекомые, будто кандалы, защёлкиваются на щиколотках, коленях, локтях, запястьях. Гроздями повисают на груди и животе. Наливаются светом. Одни багряным, другие синим, зелёным, жёлто-оранжевым, голубым.
И похожа я на новогоднюю ёлочку в гирляндах.
— Пиум-пиум, — Пушинка нетерпеливо подпрыгивает на голове Элоранарра.
Тот, закатив глаза, пытается её поймать, но меховой комочек всегда подпрыгивает выше ищущей его ладони и снова плюхается на рыжую голову.
— Сейчас как превращусь, как дыхну огнём, — беззлобно ворчит Элоранарр. — Ты, зверюга, совсем страх потеряла? Я же дракон, а не кто-нибудь.
— Пиум-пиум.
— Лин, давай скорее, пока мне плешку не вытоптали.
— Я делаю всё максимально быстро, ты же знаешь. — Линарэн, оказывается, уже что-то записывает в таблицы и графики, чертит схемы.
Пауки, точно по неслышному приказу, вмиг обмениваются местами. Пара забирается мне на голову. Элоранарр злорадно хмыкает: мол, и тебе досталось, ха- ха.
— Арен дарил тебе цветы? — вычерчивая график, интересуется Линарэн.
Корзина с цветами оказалась от Геринха, к которому надо обязательно заглянуть, а так… можно ли считать за дарение те огненные цветы на крыше?
Запястье обжигает болью. Дёргаю рукой, стряхивая паучка, но он намертво держится серебряными лапками, и в полость кристалла на его брюшке закачивается кровь.
— Дарил цветы или нет?
— Нет, не знаю. — Дёргаю рукой сильнее.
Паучок соскакивает на пол и, перекувырнувшись, взбирается по штанине Линарэна, пробегает по животу, руке и прыгает в ладонь. Капсула с кровью отстёгивается с тихим щелчком. Линарэн поднимает её на свет, очки снова рябят символами. Остальные пауки клацающим ручейком убегают в саквояж.
— А как это можно не знать, дарил Арен цветы или нет? — любопытствует Элоранарр, поглаживая выловленную Пушинку.
Потирая на запястье онемевший участок проколотой кожи, дёргаю плечом:
— Он не дарил, но показывал огненные цветы.
Принцы многозначительно переглядываются.
— И что это значит? — уточняю я, переводя взгляд с одного брата на другого.
Линарэн выдаёт мне хрустальную сферу:
— Сожми обеими руками.
— Так что значат цве?.. — Стискиваю холодный шар, и будто окунаюсь в ничто, где нет ни тела, ни ощущений, и даже тьмы нет.
Осязание возвращается с чувства, что из рук вырывают сферу.
В кабинете светлее из-за зажжённых свечей, ближе к центру выставлен столик, на нём чай в тонком фарфоре, рыжие кремовые пирожные и дюжина ложечек. Элоранарр сидит в передвинутом от камина к угощению кресле.
Опустив мутно-белую сферу на жёлтый лист на планшете, Линарэн задумчиво наблюдает сквозь просветлевшие стёкла, как огненные символы растекаются по бумаге и складываются в слова и цифры.
— Присаживайся, — Элоранарр жестом предлагает мне второе передвинутое кресло.
— Угощайся, он уже почти закончил, скоро мы узнаем всю твою суть. — Он широко распахивает зазолотившиеся глаза. — Ну что, страшно?
Сфера, изливая из себя буквы, возвращает прозрачность. Эффект провала напоминает тест на определение способностей, который проходили перед началом занятий. Сердце сжимает страх: вдруг скрытый навык опять проявится? Или, наоборот, лучше, чтобы он показался в результатах?