Камертон

– За эту ночь у меня появилось целое поле вопросов. Мой мозг трещит по швам от перегрузок.

– Это еще цветочки, – вздохнул Квирк-Кварк. – Настоятельно рекомендую, не относится слишком серьезно к тому, что сейчас происходит в твоей голове, он подозрительно замер на несколько секунд. – Нам пора выдвигаться. На корабле примешь расслабляющую ванну, придешь в себя. А землянки введут тебя в курс дела, быть может более беспристрастно, чем я. Все же родная кровь всегда ближе. Хоть я и хорошо знаком с вашей культурой, но мог немного напутать чего.

– Все же это так неожиданно вот так срываться…

– Ты все насчет зубной щетки, носок и книжек переживаешь? Или может у тебя есть подружка, и ты волнуешься, что…

– Нет. Пойдем. Все в порядке, – оборвал его Феонин.

Глава 2

На Борту «Фауна»

Выйдя из «пещеры» Феонин вместе со своим новым компаньоном попали во власть раннего утреннего солнца. Блики скользили по зеркальным окнам небоскребов, игрались в висячих садах искусственно синтезированных дешевых деревьев. Воздух наполнялся теплотой середины лета. Город не спал никогда уже много веков: в небе сновали разноцветные лётомобили и сияющие неоновые рекламы, чуть ниже по делам спешили разнообразно одетые мужчины, женщины и гости планеты Земля, разнообразных форм.

– Красиво здесь. Только сейчас это осознал. Перед отлетом в неизвестность.

– Везде красиво. Никогда не понимал оседлого образа жизни. И что за настрой? Мы рассчитывали, что ты станешь кем-то вроде представителя нашего корабля при неизбежных контактах с другими расами. Готов поклясться, что вечером ты придешь в себя, а сейчас смешанные эмоции вызваны необычными ощущениями этой ночи.

– Да. Как будто мне мозг прочистили. Все мои тревоги и воспоминания, теперь кажутся несущественными и глупыми. Неужели все они подогреваются в моем мозгу этими архонтами?

– Советую поговорить об этом Олобусом-Нрифом, если не боишься мертвецов. Он – странный и неразговорчивый, но иногда на него нападает поразительная душевность, тогда за бутылочкой пива он может тебе поведать о многом.

– Мертвец?

– Энтропийная форма жизни. Как бы парадоксально это не звучало. Примерзкое создание, воплощение гниения, питающиеся миазмами умирания. Никто толком не знает про его родную планету ничего. Но по его коротким рассказам, я понял, что у них там коллективный разум, включающий в себя всех умерших предков. Теперь представь тот объем знаний, к которому у него имеется доступ, так что для него камертон все равно, что детская игрушка.

– Ему что тоже бабки нужны?

– Всем нужны бабки. Они – кирпичики всего мироздания.

– А как же ваша артефактная экономика? Неужели всего всегда становится мало?

– Да, дело не в этом… Это как культ или спорт, понимаешь? А для меня лично просто способ не сидеть на одном месте, а вечно находится в движении. Доставим товар и там же загрузим какой-то другой редкий артефакт и снова к новым местам, пейзажам, женщинам!

– Думаю, вся команда корабля состоит из таких «перекати-поле» как ты.

– И ты такой?

– Нет. Я поддался на выручку. Заберу куш и осяду…

– Где?

– Уже не знаю…

– Вот-вот! Я прямо чувствую вечных странников изнутри…

Феонин встал посреди улицы, раскрыв рот.

– Впечатляет? Это наш корабль, его трудно перепутать!

Среди небольших лётомобилев, на парковке стоял огромный корабль для межзвездных путешествий. – Когда он успел так зарасти? – спросил Феонин, разглядывая причудливые переплетения лиан, вьюнков и диковинных разноцветных цветов, кое-где даже порхали странные микроскопические существа с длинными носами, явно не земного происхождения.

– Не подскажешь, как у вас называли бога флоры и фауны? Слово позабылось… Фаун…

– Фавн?

– Мне больше нравится называть его Фаун, уж коли у нас большая часть команды теперь представителей твоей расы, то можем звать его на ваш манер.

– Он живой?

– Самонастраивающаяся Сверхадаптивная Экосистема. Идеально приспосабливается к любой атмосфере.

– А при перелете? Вся флора и фауна умирает?

– Конечно, нет. Она трансформируется, впадает в анабиотическое состояние или перемещается во внутрь корабля. У нас там, по правде сказать, практически всегда какие—то джунгли, но в условиях открытого космоса это очень успокаивает. Фаун настолько трепетно относится к видоизменениям своей биосистемы, что теперь будет учитывать ее и относительно, твоей внутренней микрофлоры. Он настолько хорошо включает нового члена экипажа в себя, что я ни разу не видел аллергических реакций ни у кого на все это многообразие.

– А он что, таким и был с самого начала?

– Никто не знает. Скорее всего, какой-то высокоразвитый вирус. Корабль им заразился в одном из рейсов. Фаун очень дружелюбная форма жизни, хотя я не исключаю, что вначале его попросту не смогли вывести и смирились, чтобы не раскошеливаться на новый корабль. На самом же деле его чудесная способность адаптироваться не раз спасала жизнь экипажу.

Земное кораблестроение не очень далеко ушло вперед, что касается межзвездных путешествий. Приторговывать с недавно открытыми инопланетными дельцами было выгодно, не покидая планету. Все передовые достижения науки были направлены на обогащение высших классов, и мы совершенствовали, в основном индустрию развлечений. Конечно теперь, что-то начало меняться, и некоторые крупные фирмы начали пытаться производить собственные кораблестроительные заводы, но это трудоемкое и ресурсозатратное предприятие у нас еще в зачатке.

– За парковку, наверное, у вас взяли кучу денег! – воскликнул Феонин, подходя к живому кораблю.

Ответа он не услышал, потому что чем ближе они подходили к Фауну, тем громче было слышно гудение насекомых и чириканье микроскопических колибри. Почувствовав приближение пассажиров, корабль учтиво и медленно опустил трап. Из открывшегося входного отверстия на него глядели две женщины.

– Они тоже из Коалиции Севера?

– Все люди на нашем корабле из этой коалиции. Мы же не кругосветное путешествие совершали по вашей планете.

– Ты это видишь? – спросил Феонин, поднимаясь на корабль.

– Что?

– Зелень с корабля распространяется на асфальт. Вплетается в земные травы.

– Скорее всего, Фаун, поэтому и кочует вместе с нами по вселенной. Через миллионы лет ваша планета будет под его полным контролем.

Феонин остановился.

– Да шучу я. Ну, будет у вас еще одна сеть спор, среди общего многообразия, что тут страшного? Или ты эко-патриот?

Ступив на последнюю ступеньку, Феонин почувствовал, как лианы начали обволакивать его ноги и руки.

– Не двигайся. Это что-то типа осмотра. Все же ты станем частью его системы организма, – пояснила одна из девушек. – Ладно, было любопытно глянуть на нового члена команды. Познакомимся позже. Я пойду настрою оборудование перед отлетом.

Феонин почувствовал как каждый миллиметр тела покрылся где лианами, где спорами грибов, где пыльцой от растений… По телу начали сновать муравьи, а руку даже кажется аккуратно и почти незаметно укусили пара комариков. Вся эта растительная вакханалия продолжалась не более пяти минут, но ему казалось, что он провалился в какой-то бесконечно-длинный фантастический сон. Когда осмотр был закончен, одна из лиан, протянула ему небольшой цветочек, который менял цвета, стоило на него посмотреть. Феонин взял этот подарок и шагнул на борт.

***

– Смотри, корабль Фавна, оценил свет твоих глаз, и рядом с твоей каютой везде зацвели желтые фиалки, – сказала Анета.

– Ну, это они при определенном свете желтые, а так в темноте карие или скорее болотные. Куда это все испарились?

Феонин оглядел уже несколько комнат, включая столовую, но не встретил ни одного члена экипажа. Даже Квирк-Кварк исчез.

– Ах, не надо было этих мерзких босорок посылать на встречу с тобой! Что они тебе наговорили? Абсолютно недисциплинированные бесята!