Отравленные корни

Оглядываюсь по сторонам, присматриваясь к ближайшим переулкам, прикрываю глаза, запрокидывая голову и якобы ловя солнечные лучи. Прислушиваюсь к ощущениям. Наблюдателей все-таки трое. Один уже где-то в ярмарочных рядах, и еще двое на разной степени удаления в переулках. Смотрят пристально, но без особого невроза. Пока. Последние кварталы по городу мы скорее ползли, нежели ехали, чтобы дать боевикам возможность занять выгодные позиции. Они успели воспользоваться своим преимуществом. Что ж... Раз они готовы, пора начинать.

Углубляюсь в торговые ряды. Последний раз я была здесь на седьмом курсе. Вместе с Олежем. Воспоминание всплывает внезапно и легко, навеянное ароматами сдобы от ближайшего прилавка, яркостью тончайших тканей, привезенных с востока и приглушенным гомоном, сопровождающим самое начало дня. Здесь почти пусто, слишком рано для похода за покупками, и продавцы ленятся торопиться. У них еще будет время, чтобы разложить товар и разрекламировать его покупателям. Они общаются между собой, попивая чай из объемных кружек и обмениваясь только что испеченной сдобой. Тогда было также...

Мы пришли на ярмарку в выходной. Ранним утром после долгой и бессонной ночи. Рассеянные, уставшие и безмятежно счастливые... Та усталость была приятна. Она не давила к земле, а наоборот дарила ощущение легкости и задержавшегося праздника. Вернувшегося тепла. Мы бродили между рядами, не особенно присматриваясь к товарам. Нам было все равно, где поводить время, главное, чтобы вместе. И мы держались за руки, обменивались короткими фразами, иногда останавливались, чтобы посмотреть на какую-нибудь диковину, и двигались дальше.

Я вздрагиваю от громкого смеха рядом и возвращаюсь в настоящее. Торговцы привычны к любым покупателям и на мою метку в ауре внимания не обращают. Скользят взглядом по фигуре с любопытством, но заговорить не пытаются, общаясь между собой. Отворачиваюсь от них и иду дальше. Покупать ничего не хочется, и вся прогулка в общем-то затеяна совершенно с другой целью, но я все равно притормаживаю у некоторых прилавков и присматриваюсь к товару. Считаю количество взглядов, прислушиваюсь к разговорам, жду подвоха или знака. Дожидаюсь...

Темная палатка, похожая на шатер из Средних веков, затерялась между двумя прилавками. На одном продают пряности вперемешку с засушенными насекомыми и различными конечностями земноводных, на другом разливают горячий глинтвейн, чай и сбитень. Аромат трав и пряностей кружит голову, но сквозь него пробивается едва уловимый запах пыли и старости. Древности. Тайны.

Я знаю, кто обитает в палатке. Однажды уже встречала ее, не на ярмарке, в другом месте. Но тогда... Тогда узнала кое-что. Делаю два шага и протягиваю руку к шелковому пологу. Не думала, что когда-то снова окажусь столь близко к тайне. Но не зря же она оказалась у меня на пути... Случайностей вообще не бывает. Отбрасываю тяжелую ткань и захожу внутрь.

Глава 4

В шатре темно. Мрак разгоняют свечи, расставленные на полу, столе, специальных подставках. Здесь мало мебели. Три кресла, круглый стол, полки с различными склянками и мелкой ерундой для отвлечения глаз. С противоположной стороны еще один полог, ведущий во внутреннюю часть. Он тоже откидывается и в переднюю проходит гадалка.

- Давно не виделись, княгиня. Вижу, мое предсказание сбылось?

Она стара, но крепка. Фигура классической груши с оплывшим животом и бедрами. Смуглая кожа, покрытая глубокими морщинами и затвердевшая от ветров, бушующих на северо-востоке. Черные, прямые волосы, в беспорядке свисающие до обвисшей груди, подведенные темные глаза насыщенного кофейного цвета. Потрескавшиеся губы расплываются в улыбке, обнажая пожелтевшие крупные зубы. На волшебнице просторный темно-синий балахон, подпоясанный широким ремнем, похожим на те, что носят целители. Она - нейтралка, которая давно перешагнула порог своего трехсотлетия и все еще жива только благодаря дару, передающемуся в ее роду. Пока не родится следующая гадалка и не войдет в силу, старая не может умереть. Больше похоже на проклятие, нежели на подарок.

- Смотря, как его трактовать, - прохожу к столу, расстегивая куртку и ослабляя шарф. Здесь слишком душно, чтобы оставаться в верхней одежде.

Она усмехается и делает приглашающий жест, а сама занимает одно из кресел. Сажусь, не спуская с нее глаз. Обычно маги презирают гадание. Карты, внутренности животных, приметы - общепризнанная чушь, не имеющая под собой практического обоснования и пришедшая из темных времен еще до катастрофы, после которой у нас появилась магия. Разными вариантами гаданий балуется в основном молодежь. Юные волшебницы на зимнее солнцестояние собираются вместе, чтобы узнать о любви или о том, какой стезе себя посвятить. О чем еще думают до двадцати пяти? С возрастом тяга ко всякого рода ритуалам уходит. Нас учат доверять интуиции, предчувствиям, отдельно просчитывать вероятности развития событий. Последним занимаются те, у кого соответствующий склад ума и имеется огромный запас терпения или же природная склонность к предвидению, как у Гипноса. Но иногда встречаются вот такие самородки...

- Я обещала тебе многие беды и испытания, - говорит гадалка, и в ее руках появляется старая колода карт, которые она медленно мешает, - искушение, тяжелый выбор, который может привести к смерти, и шанс спастись благодаря сделке, ключ к которой нужно искать в прошлом. Разве я ошиблась?

Нет. Раннавель-шэи-Иссор никогда не ошибается. Это имя ее рода - единственного, который можно проследить до войны, даже до катастрофы. О нем нам рассказывали в интернате на истории. Точнее о них. О всех гадалках Раннавель-шэи-Иссор. Встретить одну из них считается большой удачей, потому что гадалки всегда в пути и редко подолгу останавливаются на одном месте. И когда одна из них появилась у передо мной, я даже подумать не могла, что встретила живую легенду.

- Ты лучше меня знаешь, что не ошиблась, ведь я все еще жива. И мы снова встретились.

- Встречи со мной не бывают случайными, княгиня. Разложить тебе карты?

Она протягивает колоду, гипнотизируя меня взглядом, и я снимаю часть верхних карт, позволяя ей преступить. Карты тоже своеобразный амулет. Для правдивого гадания хватит одного прикосновения. Мгновение считывания ауры. А дальше... То, что не подлежит никаким объяснениям.

В прошлый раз мы встретились еще перед моей свадьбой с Иваром. Я шла по центральному парку, как вдруг меня окликнула незнакомая волшебница и едва ли не силком усадила на скамейку рядом с собой, чтобы погадать. Только когда она закончила говорить и ушла, я поняла, с кем мне довелось встретиться. По сравнению с той встречей, наш разговор сейчас - верх обыденности.

Карты ложатся на стол рубашкой вверх, образуя замысловатую фигуру. Всего тринадцать. Очередной символизм, на котором, если верить истории, были построены все древние верования. Гадания любят привязывать к таким мелочам. Волшебница откладывает колоду в сторону и начинает по одной переворачивать карты, вглядываясь в открывающиеся рисунки. Я тоже смотрю.

Эту колоду знает каждая, кто когда-либо гадал. Пять мастей - Рассвет, Полдень, Закат, Ночь и Сумерки или Тени, как их еще называют. Карты от двойки до десятки рассказывают историю каждой масти. Тузы заменяют единицы и показывают суть масти - беспросветную мглу, полуденное солнце, огненный закат, нежный рассвет и холодный туман. Еще четыре карты олицетворяют персонажей, в каждой масти по две дамы и два кавалера. Последняя карта показывает место обитания персонажей. Замки или дворцы.

- Вокруг тебя пляшут тени, княгиня, - отмечает она, переворачивая пятую карту серой масти.

Тени. Тайны. Загадки. Скрытые намерения. Неизвестность. Да, вокруг меня много вопросов, связанных как с моим прошлым, так и с будущим. Не говоря уже о настоящем.

- Тебе покровительствует королева Теней, - гадалка показывает еще одну карту. Тонкий профиль женщины, скрытый капюшоном, фигурка, закутанная в шелка, туман, стелящийся под ее ногами. - Она не спешит показаться, но правит тенями, влияет на них. А рядом с ней...- Короткое движение и в верхней части расклада появляется еще одна серая фигура.- ...Король. Серый Мастер. Они заодно. Вместе. Но у каждого свои интересы. Сумеречная пара не самая лучшая в раскладе, их намерения туманны, но ты опутана ими, как сетями. Они не отпустят тебя просто так.