Страница 40 из 43
Ричард кашлянул. У него почти сорвалось с языка что он и Сайлен - это единственные следователи, которых она знает. И Ричард ничуть не был уверен в том, что из них двоих именно он является лучшим. Его насторожило, что письмо пришло непосредственно на его домашний адрес, и он встревоженно посмотрел на жену.
- А не могла бы ты принести это самое послание. Как будто ты моя личная почтовая голубка.
Рассмеявшись, Алиша с легкостью поднялась из-за стола и прощебетала:
- Ну, только в том случае если после прочтения мы продолжим наше общение в более располагающем месте.
- А ты сомневаешься?
В конце концов, такой вечер просто обязан был завершиться многообещающим десертом. Проводив взглядом жену, он взял вилку и начал в раздумьях водить ее кончиком по пустой тарелке. Скривившись от получившегося звука, отложил прибор. Почему-то ему казалось, что это будет письмо от Аруто. Угроза или сотрудничество? Сейчас все станет известно. Важно врученный конверт был без каких-либо опознавательных знаков. Внутри отчетливо прощупывался лист бумаги. Не долго думая Ричард одним рывком оторвал верхнюю часть. Аккуратно достал лист и быстро пробежал глазами. Затем посмотрел на весело улыбающуюся Алишу и улыбнулся в ответ.
- Ну что там?
Он на секунду замялся, а потом как ни в чем не бывало.
- Ну конечно не повышение, но однозначно прибавка к жалованью у нас будет.
- Это просто замечательно.
Через несколько часов, обычно одинокая в такое едва раннее, но уже не позднее время суток кухня ожила. Единственной яркой точкой на десяти метрах замкнутого пространства был медленно тлеющий, временами раздуваемый проходящим через него воздухом, кончик сигареты. Ни разу не сомкнув глаз, Ричард постоянно думал о тех строках, которые ему пришлось прочитать во время ужина. Его поглощали противоположные чувства. Героем быть совершенно не хотелось, но в силу особенности характера и не быть героем он тоже не желал. Затушив сигарету, и оставив принятие решения на потом, тихо прошептал.
- Будь ты проклят, Стефан Майерс.
40
Во-первых, карта. Как известно, любой побег начинается с изучения того самого места из которого приходится его совершать. Больше суток я выстраивал схему, какой именно дорогой бежать и куда я должен буду добраться, чтобы все предыдущие усилия не были напрасны. Во-вторых, нужно было разобраться с ролями. Бегущие, выводящие, преследующие. Если с первыми и последними было все предельно ясно, то множество вопросов возникало по поводу тех людей, от которых зависел успех всего предстоящего дела. Вооружившись увеличительным стеклом, маленькими авиационными шахматами на магнитной основе, картой города высокого расширения и бесконечным количеством кофе, мы принялись за дело. Уделяя внимание каждой, даже самой маленькой вероятности провала, мы старались быть как минимум на несколько шагов впереди своих соперников и однозначно иметь пару запасных путей для отхода или, даже в прямом смысле, атаки превосходящие силы противника. Маэлен говорила, что иногда я был похож на полевого командира, а иногда на главу подпольной организации. И конечно, очень важной для меня была безопасность Маэлен. В любом случае я обязан был сохранить эту девушку инкогнито на будущее, да и в данный момент ее безопасность зависела только от той тишины, которую мы должны были соблюдать.
Словно на подводной лодке. Один неосторожный возглас, движение, шаг могли быть услышанными, и привести к самым тяжелым последствиям. Я понимал, что оставаться Маэлен в этой квартире, после того как я ее покину, было совершенно не допустимо. Мы продолжали скрупулезно готовить план побега. Раз за разом она выходила из квартиры и с включенным секундомером направлялась то в одно, то в другое, указанное мной место. Но мне нужно было больше. Купив небольшой туристический фотоаппарат она, стараясь не привлекать особого внимания, делала множество фотографий ключевых точек на проложенном нами маршруте.
Таким образом, я приобрел возможность своими глазами осматривать необходимые мне локации. Наверное, в силу своей молодости, Маэлен воспринимала все происходящее как своеобразную игру. Но я отлично понимал, что на кон поставлена уже не одна жизнь и ошибка была просто недопустима. В один из вечеров, когда мы были заняты просмотром сделанных изображений, мое внимание привлекло одиноко стоящее здание. С первого взгляда оно выглядело как многоэтажный паркинг, один из тех, что часто как дополнение строятся вместе с большими супермаркетами либо же торговыми центрами по всему миру.
- Что это? - Маэлен внимательно посмотрела на интересующее меня фото. Несколько секунд подумав, ответила. - Парковка большого жилого комплекса.
- А где сам комплекс?
- А сам комплекс остался в памяти людей как проект.
- Отлично. Ты сможешь туда попасть и хорошенько осмотреться? Мне интересен сквозной выход.
Маэлен пожала плечами.
- Возможно, если там не будет охраны.
Я старался зацепиться за любую возможность оказаться в выигрышном положении. Каждую секунду меня терзали сомнения, и я становился еще более придирчивым то к одному, то к другому моменту. Всякий раз, нам приходилось возвращаться к возможному развитию событий, и выстраивать нашу стратегию опираясь на все новые и новые окружающие нас факты.
Как-то вечером, я увидел как Маэлен стоит у окна, и смотрит куда-то вдаль, за черную пелену, покрывающую крыши фавел. Ее маленькая фигурка была беззащитной и неуверенной, но она смотрела в свое будущее с такой надеждой и верой в меня, что мое сердце сжалось от боли за нее.
- Маэлен, послушай. Я действительно не знаю, что произойдет когда я выйду из этой квартиры. Не знаю, буду ли я жив через час, не имею ни малейшего понятия, как поступят те люди, которых я считаю друзьями. Я не могу обещать тебе что-либо, пока нахожусь в такой ситуации. Моя благодарность сейчас - это открытое сердце и вера в то, что между нами есть та самая искра дружбы, которую вряд ли может потушить какой-либо дождь событий. Мы вырвемся из этой западни. Я приложу все усилия, чтобы твоя жизнь изменилась, и ты получила все то, что заслуживаешь. Мы вместе попытаемся сделать невозможное: мы изменим нашу реальность.
Это был один из тех решающих моментов, после которых мы обретаем уверенность в том, что нам придется сделать в будущем.
41
С самого утра Ричард отправился к единственному свидетелю по делу Стефана Майерса. У него в голове постоянно крутились слова из полученного письма. Он бесконечно прокручивал их в своей голове. В его жизни было не много сюрпризов. В основном все происходило по определенному, выработанному с годами плану. Сначала совершалось преступление. Потом они с Сайленом искали преступника. Затем, если повезет, ловили его. На этом их работа заканчивалась, но неизменно все повторялось. Та ситуация, в которую он попал, была из ряда вон выходящей. С одной стороны, ему хотелось просто отстраниться, забыть о существовании Майерса, Мари, Уотенберга. Отправиться с Сайленом на стрельбища или просто уехать с семьей из города. Даже навестить драгоценную Кайлу, со всеми исходящими часами бессмысленных разговоров. Но в нем самом было что-то большее, чем дающий права жетон и холодный, наделяющий властью, бездушный пистолет. И именно из-за этого, давно забытого чувства он сейчас направлялся в сторону, определяющую его как человека, мужа, друга. Переминаясь с ноги на ногу, он позвонил в дверь Мари. Через несколько секунд услышал знакомый женский голос и немного успокоился. Еще через пять, наслаждался чуть терпким, ароматным кофе.
- Вы замечательно готовите кофе, Мари.
- Спасибо, Вы мне об этом говорили в Ваш прошлый визит.
Ричард внимательно наблюдал за Мари. Что-то неуловимое изменилось в ее поведении. Уверенный и спокойный взгляд. «Она знает» - подумал Ричард. Она тоже получила от него письмо.
- Как Ваши дела? Не было ли от Мистера Майерса известий?
Мари окинула Ричарда пристальным взглядом. «Слишком пристально» подумал он.