Страница 10 из 11
А минут через пятнадцать подкатила Львовна на бежевом «лексусе», и мы отправились на охоту.
Как Юша охотился на гиену и едва вырвался из львиных лап
Вскоре мы были рядом с офисом «Шаром-даром», но остановились за пару кварталов. Штурман сделал очередной звонок неведомому Ёсе и оставил телефон Львовне на хранение:
– Вы поезжайте, в центре покрутитесь. Встретимся у ЦУМа, знаете, где это? Там рядом кафе «Колосок», мы к вам через часок-другой присоседимся.
– А здесь не лучше? – спросила дама.
– Здесь – хуже, – отрезал Юша.
И мы отправились в офис.
Фойе оказалось довольно просторным, девица у стойки встретила нас улыбкой «чего изволите». Узнав, что цель нашего визита – встреча с Дмитрием Ивановичем Гусевым, главой шарашкиной конторы, девица удивленно вскинула ресницы и спросила, назначено ли нам.
– Нам судьбой назначено, – коротко пояснил Юша.
– Но их светлость сегодня не принимают…
– Их светлость меня не интересуют, – терпеливо ответил Юша. – Что они принимают – тем более. Хоть валидол, хоть пилюли от поноса. Мне Гусев нужен, Дмитрий Иванович.
– Так это и есть их светлость. Светлейший князь Гусев-Святомирский, – с легким подозрением пояснила девица.
– Якорный бабай! – вырвалось у изумленного Юши. Но он быстро справился и торжественно объявил: – Сообщи князю, что к нему на аудиенцию прибыл виконт Мельников с супругой… виноват – с оруженосцем.
– Я сейчас охрану позову! – возмутилась девица.
– И правильно. Без эскорта я ни шагу. А сиятельству ты, золотце, маякни на всякий пожарный. А то он потом с тебя живой кожу сдерёт. Скажи, что его срочно хочет узреть Мельников Анатолий Ефимович – по неотложному, крайне важному для князя делу.
Охрану девица вызвала, но и княжеской секретарше для верности звякнула. Кожа нынче в цене, зачем судьбу испытывать?
Вскоре свыше соблаговолили известить, что господина Мельникова примут через десять минут. Как сказал бы Юша, девица была в ахуе, а охрана сопроводила нас в лифт и вплоть до двери кабинета. Там нас зачем-то обыскали бибикающими палками – и мы попали в святая святых.
Описать кабинет Гусева-Святомирского не берусь, ибо он неописуем. Огромная комната со столом персон на пятьдесят, над креслом самого князя-процентщика – золотая корона в полстены, по остальным стенам – мечи, кинжалы, алебарды, какие-то грамоты и свидетельства в изящных рамках, фотографии светлости с политиками и богемной попсой… Опять же две пальмы в кадушках – тоже впечатлительно.
Взглянув на хозяина кабинета, я ужаснулся: узкая мордочка у него была точь-в-точь как у той гиены, которой я хотел вмазать лаптой. Значит, насчет охоты Юша сориентировал верно.
Гиеномордый князь вальяжно приветствовал шкипера из глубин кресла в дальнем конце кабинета:
– Юша, сколько лет! Ну, подплывай, побалакаем.
– А может, ты, светлейшество, жопу от кресла оторвешь, чтобы встретить однокрытника? – с легким сарказмом ответил шкипер. – Или Мальтийский крест на яйца давит?
– Ты же помнишь поговорку насчет сена и лошади, – нагло бросил Гусев. – Я всё-таки князь, веди себя прилично.
– Для меня ты Митя Ломщик, а таких князей – за хрен да в музей, – коротко сообщил Юша.
– Я сейчас вызову охрану – и тебя с твоим щенком вышвырнут на хер! – взвизгнул Митя по-щенячьи.
– Во как грозно. Стосковался, значит, по славе арестантской? Как говорится, сегодня князь, а завтра – в грязь…
И тут гиену словно подбросило. Выпрыгнув из кресла, Гусев-Святомирский, хищно ощерившись, медленно двинулся к шкиперу.
– Шантаж, значит? Я так и думал. А ты знаешь, дядя Юша, сколько таких отважных полудурков в этот кабинет вошли, а отсюда не вышли? И для вас с гаденышем местечко в багажнике найдется. Процедура отлажена.
По спине у меня что-то потекло. Еще немного – потекло бы и ниже.
– Дятел ты, Митя, – спокойно, с ухмылкой ответил Юша и мимоходом глянул на часы. – Слушай, у тебя ничего, часом, не подгорело? Дымком тянет…
– Угу. Это ты уже чуешь, как ваши трупы в лесочке догорают.
Постучался и заглянул охранник:
– Дмитрий Иванович, мы не нужны?
– Скоро понадобитесь, – грозно бросил князь. – Я дам знать.
Битюг скрылся.
– Че-то мы торопимся… – недовольно заметил шкипер, глядя на циферблат. – Так на чём я остановился? Ах да! Дятел ты, Митя. Мне до твоих титулов делов нет. Называйся хоть папой римским, хоть папой гадским. У меня до тебя другое дело.
– Какое еще дело? – спросил Гусев уже не столь грозно.
– Насчет гражданочки одной, Ставской Марии Григорьевны. Не по-людски твои пацанчики поступили. Бабушка долг отдала, а они пришли и расписочку спалили. Теперь из квартиры гонят. Не по-божески. Дай отбой, а больше мне с тебя ничего не надо.
– Ты что, Юша, мне еще условия ставишь? – хмыкнул князь Митя. – Ты уже полутруп, до тебя что, не доходит?
– Не, точно горелым понесло, – Юша втянул воздух своим румпелем. – Может, проводка?
– Ты мне бейцы не дрочи! – заорала их светлость. – Ничего нигде не горит!
– Уверен? – с сомнением спросил Юша.
– Уверен!
– А я – нет. – Он снова посмотрел на часы. – Уже полыхает, ваше благородие.
В этот миг зазвонил стационарный телефон. Гиена скачками бросилась к аппарату.
– Что? Где горит? На Мехмаше? Только что? Аппаратуру успели вынести? А деньги?!
Юша медленно подошел по следам гиены к аппарату.
– Я же предупреждал – пахнет жареным, – довольно констатировал он. – Старый босяк чуйку не теряет…
Митя Ломщик поднял взгляд на штурмана, и было видно, как липовый князь медленно, но верно прозревает.
– Это ты! Это ты, падла! – заорал он. – Да я тебя сам на куски рвать буду!
В это время зазвонил другой телефон. Ломщик схватил трубку:
– Горит? На Часовой? Полыхает?!
– Я же так и сказал, – подтвердил Юша. – Полыхает. Продолжим партию или согласимся на ничью?
Князь выглядел бледно. Но продолжал держаться.
– Юша, ты можешь спалить хоть весь Паханск. Бабло у меня на счетах. Что сгорит – верну с лихвой. А бабка твоя никуда не денется. Долг на ней висит – отдаст всё…
– Не на ней одной долг висит, – спокойно заметил Юша.
– Ты это о чём? – в голосе липового князя прорезались тревожные нотки.
– Ёсю помнишь? Которому ты на питерской зоне вкатил гроши немалые? Как мыслишь, сколько бабла на его счетчик за эти годы намоталось? Столько валюты по миру не ходит!
– Ты меня на понт не бери! Ёся про то давно забыл. Да и годы его уже такие, что найти меня не успеет. А ты не подскажешь. Потому что я тебя раньше урою.
И тут в третий раз зазвучала телефонная трель.
– Опять горит? – криво ухмыльнулся Митя. – Ничего, сейчас ментов подключим, долго это не будет продолжаться.
Он поднял трубку:
– Да! Слушаю! Что там у вас?
И вдруг личико гиены мгновенно сморщилось:
– Иосиф Павлович? Да, конечно, как же, помню. Да, в курсе. Долг за мной. Ну что вы, Иосиф Павлович! Кто от вас ховался? Так обстоятельства сложились. Конечно, с завтрашнего дня начну выплачивать! Что вы говорите?
Би…Би… Би…
Обессиленный Митя откинулся в кресле.
– Это крах…
– А ты думал, это – Дед Мороз? Кончит он тебя, Митя. А дело твоё в счёт долга заберёт. Всё по справедливости.
– Юша… Анатолий Ефимович… Христом богом… Вы же с ним друзья…
– Какие друзья, Митя, окстись. Он – законный вор, а я кто? Босота перелётная.
– Ну я же знаю, вы с ним с детства… А бабушку вашу – это, конечно, беспредел. Как её по имени-отчеству?
– Марина Григорьевна Ставская. Вот данные.
Юша бросил на стол несколько листов бумаги. Княже судорожно бросился звонить какой-то Марине.
– Лады, Ломщик. По старушке проверю. А с Ёсей – что-нибудь поколдуем. Авось пронесёт.
– Анатолий Ефимович! Да я… Я же в долгу не останусь!
– Ты и сейчас в долгу. Не зарекайся. Кликни своих толстолобов, пусть нас проводят.