Фоллер

Мелисса взяла обычную вилку вместо салатной и принялась за еду. Улыбаясь, Питер последовал ее примеру. Когда это он стал таким культурным? Там, где они выросли, было за счастье, если вилка оказывалась чистой, а зубцы были ровными, а не расплавленными от варки метамфетамина.

В памяти неожиданно всплыли образы: мигающие огни, на носилках его отец, кричащий из-за боли от химических ожогов на лице и руках и выглядевший так, будто сейчас расплавится. На заднем плане их горящий дом…

В этот момент Питер услышал на другом конце стола разглагольствования Уго, держащего в руке бокал с выпивкой.

– Фрейд сказал, что именно секс сильнее всего управляет людьми, но он был не прав. Это делает власть.

Питер закатил глаза. Началось – мир по версии Уго.

Скрестив руки на груди, Изабелла зацокала.

– Ох, Уго, ты ведь в это не веришь, – сказала она, посмотрев на Кэтлин. – Он любит говорить невероятные вещи, просто чтобы немного шокировать людей.

– Да, это так, – улыбаясь, произнес Уго. – Но в этом случае и невероятная вещь может оказаться правдой.

Он глотнул виски:

– Многие люди даже самим себе не хотят признаваться, что жаждут власти, потому что им стыдно. Поэтому они маскируют эту жажду под чувство уважения и восхищения, стремление к успеху, иногда даже к любви. Но если окунуться в психологию, получится одно и то же: стремление к власти.

– Любовь – это не стремление к власти, – сказала Изабелла.

Потянувшись, Уго взял ее за руку.

– Не всякая любовь. Иногда любовь – это просто любовь, такая же, про которую говорил Фрейд. Как сигара – это иногда просто сигара.

Питер наклонился вперед, начав было что-то говорить, но Уго продолжил, не давая ему возможность прервать свой великий монолог:

– Однако в одном Фрейд был прав: он сказал, что люди с рождения порочны. Страх быть отвергнутым или наказанным цивилизованным обществом – это то, что держит нас в узде.

Мелисса скривила лицо.

– Я в это не верю. Большинство людей не убивали бы и не крали, даже если бы знали, что им удастся остаться безнаказанными.

– Вот почему во время массового отключения электричества в квартале все грабят магазины, – сказал Уго.

– Не все. Большинство людей заботятся о своих семьях и заходят к соседям, чтобы убедиться, что они в безопасности.

Хмыкнув, Уго покачал головой.

– Возможно, но такое происходит только в фильмах.

– Ладно, хватит нигилизма для одной ночи, – сказала Кэтлин.

– Да, – поднимая бокал с вином, поддержала ее Изабелла. – Питер.

Она повернулась и посмотрела на мужа:

– Уго. Даже в трезвом состоянии я не могу осознать многое из того, что вы делаете, но я понимаю, что вы прыгнули выше головы и мир никогда не будет прежним.

Она повернулась к Питеру:

– В ближайшее время вы спасете миллионы жизней, и я горжусь вами обоими.

Все подняли бокалы.

Мелисса похлопала Питера по руке.

– Ты слышал идею Кэтлин?

– Не знаю, о чем ты. Я слышал много замечательных идей от Кэтлин, – ответил он, наливая себе еще порцию виски.

– Вы никогда не думали использовать свой дубликатор для прекращения голода? – спросила Кэтлин. – Вместо того чтобы перевозить на самолетах зерно, мы поместим в дубликатор курицу.

– Эпидемии, связанные с биотерроризмом, имеют первостепенное значение, – сказал Уго. – Мы не можем бросить эту цель.

– Кроме того, не стоит думать, что дубликатор станет панацеей от голода в мире, – добавила Изабелла с другого конца стола. – Большую часть дубликаторов, если, конечно, каждый из них не будут охранять, захватят диктаторы и военачальники этих голодающих стран.

Кэтлин поочередно сгибала и разгибала большой и указательный пальцы, возможно, подсчитывая количество четных или нечетных слов, произнесенных Изабеллой. Питер отвел взгляд от ее руки, надеясь, что девушка не заметила, что он наблюдал за ней в это время.

– Из того, что сказал Питер, – продолжала Изабелла, – ясно, что производство дубликатора является чрезмерно дорогим. Если бы местные власти подписали согласие, за эти деньги можно было бы создать сельскохозяйственные программы.

Замолчав, она сделала глоток воды и покачала головой:

– В настоящий момент причины голода в основном политические. Дело не в дефиците продуктов питания.

Подняв свой бокал, Кэтлин дважды постучала им по столу и сделала большой глоток. Она выглядела обиженной из-за того, что ее идею раскритиковали подобным образом.

– А как же голод в тех странах, куда летают самолеты с продуктами? Это ведь невероятно дорого.

Изабелла пожала плечами.

– Это действенно в целях помощи голодающим, но не для полного избавления от голода.

– Прекрасно, – сказала Кэтлин, затем повернулась к Питеру, подперев рукой подбородок. – Помощь голодающим, значит.

Питер отхлебнул еще «Гленфиддика»[11], наслаждаясь дубовым привкусом.

– Я только за. Рассмотрим варианты привлечения капитала. Думаю…

Его прервал звонок телефона. Он взглянул на экран: международный номер.

– Извините, – сказал он, поднимаясь по лестнице на палубу. – Алло?

– Доктор Сэндовал? – спросил человек с акцентом, вероятно европеец.

– Да? – Питер подошел к борту палубы и посмотрел на темную воду, переливающуюся бликами огней лодок, плывущих в разные стороны.

– Это Гуннар Оквист, секретарь Шведской королевской академии наук. Прошу прощения за столь поздний звонок.

– Ничего страшного… – попытался было ответить Питер, но издал лишь какой-то бестолковый звук. Есть ли другая причина, по которой звонят из Шведской королевской академии? Но он слишком молод…

– Я звоню, чтобы сообщить вам, что Шведская королевская академия наук решила присудить вам Нобелевскую премию по физике за ваши достижения в квантовом клонировании. Я хотел бы поздравить вас от себя лично и от имени академии.

Питер схватился за перила. Нобелевская премия. Черт побери, он получил Нобелевскую премию!

На другом конце линии раздался смех Гуннара Оквиста.

– Доктор Сэндовал? Вы еще здесь?

– Вы серьезно? Я получил Нобелевскую премию? – Перед глазами мелькали темные пятна. Он понял, что близок к тому, чтобы потерять сознание.

– Да, именно Нобелевскую. Объявление будет сделано утром. Если есть другие получатели, я обычно сообщаю о том, кто они такие, но в этом году вы единственный лауреат в области физики.

– Это прекрасно. Меня переполняют эмоции. Я должен сообщить своей жене и друзьям.

– Конечно. Было приятно сообщить вам эту новость, доктор Сэндовал. С нетерпением жду встречи на церемонии.

– Спасибо, – закончил разговор Питер. Все еще чувствуя головокружение, он навалился локтями на перила и посмотрел на реку. В тишине раздавалось лишь хлюпанье волн о корабль.

Он получил Нобелевскую премию. Он – нищий, как церковная крыса, мальчик, чей отец взорвал свой дом, изготовляя метамфетамин. Этот мальчик только что получил Нобелевскую премию.

Питер не мог дождаться момента, когда расскажет Мелиссе и друзьям. Хотя, возможно, сейчас было не самое подходящее время. Это была ночь Уго так же, как и его самого, но у Питера не было сомнения в том, что новость и его ошеломит. Уго со смехом отрицал их конкуренцию между собой, но за этим смехом (Питер был в этом уверен) он равнялся на Питера.

– Кто звонил? – спросила подошедшая Мелисса и положила руку ему на плечо. – Все в порядке? Ты весь дрожишь.

Питер не смог сдержать улыбку.

– Я расскажу тебе после ужина. Это хорошая новость.

– Да? – подняла брови Мелисса.

Питер обнял ее и повел обратно в трюм.

Наступила ночь. Фоллер был рад оказаться среди звезд и луны, но ветер ночью усиливался и становился ледяным. Он перестал кувыркаться в небе и, вытянув ноги, большую часть дня просто падал, чувствуя, что в таком положении удары ветра стали чуть слабее. Извернулся – и теперь он падал спиной вниз. Сжав воротник комбинезона, Фоллер попытался защитить шею от холодного воздуха. Ветер хлестал тело словно кнутом. Мышцы болели от беспрестанных порывов, кожа шелушилась и обветривалась, в ушах звенело.

11

Бренд шотландского виски, производящегося в долине реки Фидик, что неподалеку от шотландского города Дафтаун. (Прим. пер.)