Эссе

Не мы есть что-то, а то, что мы делаем, может стать чем-то. Разговоры бессмысленны. Славы нам не прибавят.

Конечно, человек сам по себе вещь и, может быть, прелюбопытная, но тогда не надо заниматься самовыражением в чем-то другом. Занимайтесь собой.

Прочитал «Бурю» Шекспира

Перспективы наши смутны. Могут ли люди ужиться друг с другом?

Шекспир уповает на любовь между мужчиной и женщиной, на одну из страстей тела, и он прав в том, что только телесное может помочь. Страсть, однако, может остыть, любовь не повсеместна.

Человек может стать лучше, но своеобразно.

Насильно – нет. Насилие – не метод. Цель – отойти от насилия. Насилие людей портит – и насильника и жертву.

Добровольно, волевым усилием – тоже нет. Стать лучше потому, что это разумно? Насилие разума над телом, насилие сознательного над бессознательным создает много комплексов и делает людей опаснее для себя и для других. Даже самые правильные из нас не могут знать, что всплывет изнутри.

Любознательность – вот что, может быть, приведет нас к необходимости «жить дружно». Одна из природных страстей человека, присутствие внешнего мира в нем, того, что создало ему мозги, которые как желудок или как легкие требуют насыщения.

Любознательность такая же естественная потребность как голод, жажда и тяга к размножению. Через посредство других страстей – кто-то из-за голода, а кто из-за баб – любознательность одних приводит к усложнению внешнего мира других. Удобств в мире становится больше, трудов для их сохранения тоже, энтропия растет, и сжимает нас в своих объятьях, люди вынуждены притираться друг к другу чуть ли не генетически. Вопрос уживания с другими и, вообще, с внешним миром, становится вопросом выживания. Тело реагирует соответственно. Начинается естественный отбор среди особей, да и сами особи поумнее, вздохнув, становятся терпимее, начинают себя ограничивать в отношениях с другими людьми настолько, насколько это возможно, насколько это не калечит их психологически и телесно. Я никогда не был поклонником флагеллантов, но вполне допускаю, что среди них вполне могли попадаться удовлетворенные своей жизнью мазохисты.

Так мы дрейфуем в светлое будущее, вероятность которого конечно не стопроцентная. Можно загнуться, упасть с обрыва, стать жертвой природной или рукотворной катастрофы. В общем, как бог даст. Шансы, впрочем, есть. У людей по отдельности – нет (смерть не обманешь). У сообщества, как ни странно, есть – это явление самовоспроизводимое. Эка расплодились. Яко тараканы…

Только устойчивая экономика может позволить себе жить в долг

Стабильность экономики обеспечивается двумя обстоятельствами. Объективный фактор – масштаб, который сглаживает внутренние, локальные диспропорции. Субъективный фактор – разумная политика государства и частных лиц, не создающая диспропорций. Американские Штаты в долг живут, продают свои долговые бумаги благодаря двум этим причинам. И Европе стало легче благодаря Евросоюзу. Масштаб резко вырос. Но политическая раздробленность часто создаёт проблемы. Греция, Англия и так далее. РФ только благодаря резервам закрыла сейчас дефицит 30% от падения цены на нефть. Политика тут только усугубила дисбаланс. В общем, Штаты это такой глобальный распорядитель капитала в мире. Другим товарищам не всегда деньги можно доверить, а некоторые и сами себе не доверяют.

Есть ли выгода для Америки? Тривиальный вопрос: "Выгодно ли быть банкиром?" Пока у тебя есть репутация и деньги, пока их рационально используешь, можно решать свои мелкие проблемы, да и крупные тоже. Вкладчики тоже решают свои. У них меньше возможностей или больше риска. Как говорил мой знакомый: «Ну что делать, пью я. Подержи у себя».

Рождаемся животными, умираем людьми

Но далеко не все.

Животное не знает, что умрет. Не знает о смерти, не понимает, проходит жизненный цикл: рождается, пасется, стареет, умирает, поедается червями или хищниками. У животного есть страхи, которые конкретизируются в объектах: у собаки – это ветеринар, у газели – лев, у рядового россиянина – госпиталь. Он как животное: ощущает себя бессмертным созданием и боится «пасть жертвой». Это я к разговору об абсурде в поведении людей.

Абсурд выявляется при осознании, от осознания себя человеком. Для человека животное поведение абсурдно. Смерти нет смысла бояться – она данность. Надо бояться увечий, голода, то есть всего, что укорачивает жизнь или делает ее бессмысленной, болезненной, бестолковой. Просто есть, пить, спать, как корова, неумно. Болеть и не выздоравливать больно.

Мозг человека позволяет это осознать. Тот же мозг микширует, маскирует, представляет животное поведение как вполне разумное разного рода иллюзиями. Чаще всего они примитивны и призваны скрыть страхи. Для каждого поступка, вызванного животным желанием или нежеланием, находится (придумывается) «разумное» оправдание.

Такая модель поведения имеет всеобщий характер и оформлена, по меньшей мере, в двух глобальных институтах: религии и устройстве экономики. В религии используются животные страхи людей для формирования определенной линии их поведения. Животные же страсти являются движущей силой рыночной экономики.

С религией разобрались еще в 18 веке. Разве не абсурд разумному человеку объяснять, что если он будет хорошо себя вести, то попадет в рай. Он будет вести себя так только потому, что он разумен и только потому, что ему так хочется. Исключите любое из этих условий, и разумность в поведении исчезает. Вольтер, правда, заявлял, что религия необходима для простого народа, намекая, видимо, что народ не разумен, тогда как он сам попробует совладать со своими чувствами.

С экономикой стало понятно в 19 веке. И вслед за Вольтером теперь можно заявить, что капитализм и рынок, точно как религия, необходимы простым людям, ибо только животная страсть может подвигнуть к покупке яхт и недвижимости в несоразмерном уму количестве. Поэтому абсурдное поведение не должно удивлять, оно повсеместно, оно лишь маскируется под разумное поведение и является общепринятым.

Для стороннего наблюдателя с интеллектом отличным от животного, оно странно. Все можно делать проще. Так почему этого не происходит?

Во-первых, это совершенно другой способ использовать мозги и этому надо учиться, сначала генетически, и потом еще двадцать лет от грудничка до существа разумного и самостоятельного. Во-вторых, люди с животным поведением имеют преимущества. Они и сейчас их имеют в уголовной среде и в других подобных местах обитания. Странно вообще, как человек выбился из пищевой цепочки в цивилизованное состояние. И то, он выбился по необходимости, поскольку его животное эго много потеряет, если он разрушит цивилизацию (ни тебе яхт, ни шале с электричеством).

«Я не знаю, почему я так сделал». Это слова разумного человека, комментирующего свое бессознательное действие.

Когда исчезнут беспричинные приступы лени или агрессии, желание себя оправдывать и ругаться при любых отклонениях от состояния покоя, тогда, наверное, можно будет полюбоваться на поведение, лишенное животных странностей и той милой непосредственности людей, которым вечно что-нибудь надо.

На мой взгляд

тот порядок, который мы хотим и даже можем создать среди людей, подвержен постоянной эрозии в силу недолговечности и ненадежности материала. Люди смертны и, главное, следуют своим интересам, о первоисточнике которых они могут даже не догадываться. Поэтому старание их образумить изначально обречено на неудачу, если только они сами к этому не придут, чаще по обстоятельствам совершенно не зависящим от их воли. Оттого создатели реформ, революций, фирм и фамилий всегда фрустированы своими детищами, поскольку до конца не могут ими управлять.