"На поиски приключений"

Следующие дни Гарри проводил или в Косом переулке, прячась иногда под мантией-невидимкой, чтобы не слишком там примелькаться, или читая купленные учебники. К его удивлению, они действительно оказались интересными и сообщали немало новых сведений и заклинаний. Правда, при попытке в один из вечеров наложить на одну из комнат антитрансгрессионное заклинание стены и потолок полностью покрылись толстым слоем льда, который совершенно не хотел таять - пришлось откалывать от него куски и левитировать их в ближайшую от дома мусорку. Но некоторые заклинания попроще у него, в большинстве случаев, получались, что не могло не радовать.

Джинни соизволила прислать короткую записку о том, что у нее все хорошо. Однако пляшущие буквы свидетельствовали о том, что даже это небольшое послание было написано в спешке. Почувствовав досаду, Гарри отбросил записку в сторону. Надо поговорить с Роном - может, он в курсе заскоков своей сестры?

Ближе к концу рабочего дня Гарри отправился в магазин Уизли, однако застал одного лишь Джорджа.

- Я его отпустил сегодня пораньше, - бодро отрапортовал тот на вопрос Гарри о Роне. - Он решил Гермиону в кафе сводить. А я счел это хорошей идеей и дал ему небольшой аванс в честь этого.

Джордж подмигнул Гарри и, оставив прилавок на попечение своей помощницы, повел его на второй этаж.

- Как у тебя дела-то? Вид неважный, - заметил он, доставая из небольшого холодильника пару бутылок сливочного пива и усаживаясь в одно из кресел.

Гарри не решил, стоит ли жаловаться Джорджу на Джинни или рассказывать о своих подозрениях по поводу Малфоя и только пожал плечами.

- Дел что-то много всяких, - ответил он уклончиво и отпил из бутылки. Взгляд его упал на черную рамку с фотографией Фреда, который весело смеялся и танцевал вокруг себя. Гарри раньше ее не замечал, очевидно, Джордж недавно поставил здесь портрет брата.

- Ничто не длится вечно, - отозвался Джордж, проследив за его взглядом, - но это не значит, что это того не стоит.

Внутри Гарри все сжалось от его слов. Он всегда считал близнецов несерьезными и немного безответственными, однако со смертью Фреда Джордж словно резко повзрослел. Он с удвоенной энергией принялся улучшать и совершенствовать товары своего магазина, не флиртовал с девушками в кафе и наконец-то перестал по всякому поводу подкалывать Рона. Гарри задумчиво сделал еще глоток. Взросление наступало так незаметно, однако, в то же время, иногда ощущалось настолько отчетливо, что оставалось лишь грустить по все быстрее уходящему в прошлое детству.

- Да, Рон показал мне свою Чарующую Чашку, - Джордж потянулся в кресле и поставил бутылку на столик рядом с ним. - Похоже, голова у него неплохо варит. Думаю, через месяц можно будет пару пробных экземпляров выпустить. Посмотрим, как пойдет.

- А помнишь, с чего вы начинали? - улыбнулся Гарри. - Блевальные батончики и кровопролитные конфетки, массово испытываемые на первокурсниках.

- Но ведь им за это деньги платили! - откликнулся Джордж. В сгустившихся сумерках с трудом можно было различить, что он тоже широко улыбается.

- Да. Представляешь, уже четыре года прошло…

Наступила тишина, изредка прерываемая стуком бутылки об столик или доносившимися шагами припозднившихся прохожих с улицы, звуки которых проникали в приоткрытую балконную дверь комнаты. Гарри и Джордж постепенно углубились в свои воспоминания, как это и происходило чаще всего при каждой их встрече. Помощница Джорджа, Верити, уже повернула на входной двери табличку с «открыто» на «закрыто», а в комнате наверху все еще витали призраки воспоминаний, нашептывая знакомые слова и повторяя одни и те же движения.

Письмо от Аберфорта пришло лишь в пятницу. Если он и удивился такой просьбе Гарри, то не стал задавать лишних вопросов, кратко написав следующее:

«Здравствуй, Гарри.

Я смутно припоминаю, что в алхимии существует легенда об агимате, дающему безграничные возможности своему владельцу. Для его открытия необходимо прочитать определенные заклинания, заключенные в некую книгу, в определенное время и в определенном месте. Большего я тебе сказать не могу, потому как сам не знаю. Да и сомневаюсь, что все это правда.

Аберфорт.»

Гарри несколько раз перечитал крупный почерк Аберфорта, ощущая растущее волнение. Вот оно! Агимат и книга соединились в одно. Малфой старается отыскать агимат. Книгу заклинаний он уже нашел у того старика. Но как он вообще узнал, где его искать? Письмо! Неужели оно как-то попало в руки Малфою?

Гарри заходил кругами по комнате. Письмо с руной написал, скорее всего, именно тот самый старик. В голове всплыли слова Наземникуса: «Почерк был как у иностранца, витиеватый, ненашенский». И он просил спрятать агимат. Или свою книгу с заклинаниями. Но кому он мог написать в Англию, если Дамблдор мертв? Кто еще мог быть в курсе этой тайны?

А Малфой теперь в поисках самого агимата. И возможно, он искал его в Хогвартсе. Но опять непонятно, зачем устраивать пожар и так явно оставлять улики, обращая на свое появление внимание.

Гарри не мог усидеть на месте от разворачивавшейся перед ним истории. Ему срочно надо было поделиться этим с Роном и Гермионой. Он взглянул на часы и застонал: они освободятся не раньше, чем через шесть часов. Набросав короткую записку Рону с просьбой встретиться сегодня, он отправился снова упражняться в антитрансгрессионном заклинании: неудача только подстегивала его пробовать снова и снова, пока не получится.

Спустя полчаса Кэйа принесла Гарри ответ, застав его за очередным отколупыванием льда от стены гостиной. Рон сообщал, что сегодня как раз приедут Билл и Флер, поэтому миссис Уизли устраивает большой ужин. «Так что приходи, заодно и поговорим. Гермиона тоже будет» - сообщалось в конце.

Остаток дня Гарри провел в упорной борьбе с заклинанием и его последствиями, и к шести вечера ему удалось добиться при взмахе палочкой появление легкого инея на стенах, вместо толстых слоев льда. Однако траснгрессировать все равно было можно, и Гарри совсем отчаялся, с досадой захлопнув учебник. Он поручил Кикимеру убрать снег со стен и прогреть комнату, потому что холод стоял теперь просто невообразимый, и, переодевшись поприличнее, отправился в Нору.

Миссис Уизли, взволнованная прибытием своей беременной невестки, наготовила столько еды, что ее хватило бы на все четыре факультетских стола в Хогвартсе. Некуда было поставить даже лишнюю тарелку: все пространство занимали дымящиеся супницы, ряды салатников, блюда с пирогами и подносы с закусками. Боясь, что всего этого мало, миссис Уизли, с самого утра не присевшая ни на минуту, успела перед приходом гостей сотворить двухэтажный торт и запечь еще одну курицу - «на всякий случай».

- Рон, будь добр, принеси салфетки, ну те, с цветочками, - попросила она Рона, очумело оглядывая кухню.

- Мам, ты же уже разложила их, - недоумевающе ответил тот, переглядываясь с Гарри.

- Ах, да.

- Миссис Уизли, давайте я помогу, - предложила только что прибывшая Гермиона, расстегивая свою коричневую мантию и отдавая ее Рону.

Однако миссис Уизли не успела ничего ответить, потому как на кухню вошел Перси, а вслед за ним Билл и смущенно улыбающаяся Флер.

- Ах, Флер! Здравствуй, моя дорогая! - кинулась к ней миссис Уизли, по дороге снимая заляпанный фартук и раскидывая руки. - Как ты себя чувствуешь?

- Да, теперь кроме этих двоих для нее никого не существует, - тихо проворчал Рон на ухо Гарри. - Боюсь представить, что нас когда-нибудь ждет подобное.

Суета не кончилась, даже когда дождались мистера Уизли и припозднившегося Джорджа и сели за стол. Миссис Уизли все время пыталась подложить что-нибудь в тарелку Флер, а Билл с досадой восклицал:

- Мам, успокойся! Она все равно столько не съест!

- Потому у Флер и живота почти не видно, потому что ты ее не кормишь, - возражала она ему, пододвигая к невестке тарелку с пирогами.