Страница 65 из 95
Эта история не сулит Эшу ничего хорошего, и девушке, если она вдруг его полюбит, — тоже. А Дория, боготворившая брата, не могла представить, чтобы хоть одна девушка устояла перед Эшли, если он вздумает ее завоевать. Все это тревожило Дорию. Она знала брата и могла глубоко заглянуть в его мятущуюся душу. Она верно угадала, почему он нахмурился и молчит, пока остальные обсуждают жениха Рози. Само имя молодого человека раздражало Эшли.
И Дория тоже замолкла, ушла в свои мысли, поэтому обед закончился не так весело, как начался.
Но Рози явно не замечала, как смотрит на нее Эшли. В ней отсутствовало всякое кокетство. Это удивляло и восхищало. Многие красивые девушки слишком озабочены тем, как смотрят на них мужчины.
Потом все пошли в сад, куда подали кофе. Солнце светило по-прежнему ярко, хотя, как заметил Эшли, прогноз неутешительный. Ночью ожидается гроза.
Но до ночи было еще далеко, и Рози ждал еще долгий, ничем не омраченный вечер. Снова мысли о Клиффе ушли на второй план. Она не только влюбилась в ласковую и мужественную Дорию, но и поддалась очарованию Эшли. Очарованию, которое он в последнее время так редко пускал в ход!
Он был возбужден, как мальчишка, весел и разговорчив, когда показывал Рози конюшни, знакомил с рыжим веснушчатым пареньком — Фредом, который ухаживал за лошадьми. Фред с гордостью продемонстрировал Медовую Блондинку и жеребенка, которого она только что покормила. Рози ничего или почти ничего не понимала в лошадях, но и она видела, что кобыла замечательная — породистая, действительно медового цвета, с почти белой гривой и длинным струящимся хвостом. Когда подошел Эшли, лошадь радостно заржала и ткнулась носом в его ладонь. Он похлопал ее по теплой гладкой шее. Жеребенок, изящнейшее маленькое создание, какое только Рози доводилось видеть, — в точности того же цвета, что и мать, — еще нетвердо стоял на длинных тоненьких ножках.
— Ой! — воскликнула Рози. — Никогда не видела такого малюсенького!
Эшли погладил жеребенка по голове:
— Это твоя крестная, малыш. Посмотри на нее.
Жеребенок послушно повернулся к Рози. Она рассмеялась и обхватила его руками:
— Ой, лапочка! Жалко, я фотоаппарат не взяла.
— Завтра же сфотографирую и мать, и сына и пришлю вам фотографию, — сказал Эшли.
Он подумал, что никогда не видел ничего прекраснее, чем эта девушка в ярком платье, прижавшаяся раскрасневшейся щекой к мордочке жеребенка. Он тоже пожалел, что у него нет с собой фотоаппарата с цветной пленкой, чтобы запечатлеть этот красивейший момент.
Эшли не узнавал себя, и это его раздражало. Он уже понял, что многое отдал бы за то, чтобы девушка была свободна и чтобы он мог всегда любоваться ею. Его охватило сумасшедшее желание оторвать ее от жеребенка и сказать: «Обхвати руками мою шею. Позволь мне тебя обнять. Ты именно та, кого я искал всю жизнь».
До того как в его жизнь вошла Рози Беннет, Эшли счел бы эти слова смешными, мальчишескими. В глубине души он был сентиментален, однако научился скрывать свои чувства. Все свое сердце он отдал Дории. Трудно поверить, что ему суждено было войти в туристическое агентство, заглянуть в васильковые глаза юной секретарши и с того мига почувствовать себя околдованным.
Почему, ради всего святого, этот Клиффорд Патерсон отыскал ее первым?
К счастью для Эшли Риверса, к ним подошли еще несколько человек и отвлекли его от мыслей о Рози.
Появился его сосед капитан-лейтенант Джеймс Ховард с женой Каролиной. Это была седая, но еще привлекательная женщина в легком полосатом костюме. Эшли был дружен с Джеймсом и Каролиной, они частенько наведывались в усадьбу. У них был очаровательный домик в стиле Тюдоров и небольшая птицеферма, которую капитан-лейтенант завел после выхода в отставку. Дела их не спорились, и жилось нелегко. Им пришлось пережить большое горе: умер их единственный ребенок. Они взяли на воспитание рано осиротевшую племянницу Джеймса. Сейчас ей было уже двадцать три, и Синтия пришла вместе с ними в гости. Знакомя ее с Рози Беннет, Эшли ощущал некоторую неловкость. Синтия лишь коротко улыбнулась и кивнула ему — можно было бы сказать, что она ведет себя с ним подчеркнуто вежливо. Все внимание она устремила на жеребенка.
Но Эшли не могла обмануть ее внешняя холодность. К несчастью, он знал подлинные чувства Синтии, и сам был отчасти в этом виноват. Однажды он сильно сглупил, проявив излишнее участие. Синтия тогда испытывала большие трудности, приспосабливаясь к взрослой жизни после бурной и безуспешной смены школьных пансионов.
Дория все это знала: Каролина Ховард часто с горечью рассказывала ей о племяннице Джеймса. Миссис Ховард приняла Синтию в свой дом и в свое сердце, надеясь, что та в какой-то мере заполнит пустоту, оставшуюся после умершего ребенка. Но ничего не вышло — из-за характера Синтии, так не похожей на спокойных, мягких тетю и дядю. Джеймс вроде бы понимал Синтию и ладил с ней лучше других. Он говорил, что она пошла в своего отца — его брата, который всегда был замкнут и плохо сходился с людьми. Увы, ему недоставало одного из слагаемых человеческого счастья: умения легко относиться к жизни.
ГЛАВА 6
Синтия всегда была мрачна и уныла. Сначала она копила в душе обиды, потом устраивала жуткие истерики. Дория называла ее буревестником. Каролина старалась найти с ней общий язык и сделать из девочки хоть что-то более-менее привлекательное, но отношения у них не складывались, и в конце концов Каролина отступилась. После школы Синтия поступила учиться на курсы секретарей, а потом нашла работу в Лондоне, куда ездила на поезде. Она сменила несколько мест, но нигде подолгу не задерживалась. У нее был слишком беспокойный и изменчивый характер. Одним из самых больших ее несчастий была обостренная чувствительность. Она вечно придумывала себе несуществующие обиды и ссорилась с людьми.
Эшли видел Синтию довольно редко, он был постоянно занят. Познакомившись поближе с Синтией, он понял, что ей следовало бы обратиться к психиатру. Но в семье Ховардов никто не произносил этого слова вслух, да и, кроме того, некоторое время казалось, что Синтии стало лучше Счастье улыбнулось ей. Она полюбила одного из младших совладельцев брокерской конторы, в которой работала. Услышав от Ховардов эту новость, Эшли и его сестра порадовались: наконец-то все беды останутся у Синтии позади, она выйдет замуж и будет счастлива. Но этим надеждам не суждено было сбыться. Синтия стала жертвой собственного несносного характера. Она ужасно ревновала жениха, и после очередной бурной сцены помолвка была расторгнута.
После этого случая Синтия почувствовала себя еще несчастнее и еще больше замкнулась. Ей пришлось уволиться из фирмы и найти себе другое место — в журнале для женщин, где она проработала весь последний год и казалась довольной. Она ведь была совсем не глупой и могла при желании прекрасно работать. Она вроде бы неплохо ладила с коллегами по службе, ей нравилась царившая там атмосфера. Ховарды вздохнули с облегчением: они полагали, что с их племянницей снова все в порядке.
Но на прошлое Рождество, вскоре после того как ей исполнилось двадцать два года, на несчастную Синтию обрушилась новая беда. На этот раз причиной ее душевных терзаний стал Эшли. Она в него влюбилась. Об этом никто, кроме Эшли, ничего не подозревал. По натуре своей Синтия была скрытной — такие люди умеют прятать свои чувства. А Синтия, когда хотела, умела прятать их очень глубоко. Но однажды, ясным холодным утром, когда они вместе катались верхом, девушка призналась Эшли, что безнадежно в него влюблена.
Синтия неплохо ездила верхом, и Эшли нравилось брать ее с собой на прогулки. К тому же она отличалась остроумием и, хотя не умела смеяться над собой, других высмеивала превосходно. У нее замечательно получались пародии. Даже Дория находила ее общество занятным. Эшли никогда ею не увлекался, но и он не стал бы отрицать, что Синтия умна и незаурядна. И внешне она тоже была хороша. Может, только немного высоковата и слишком худа, с плоской мальчишеской фигурой. У нее была красивая головка с короткими густыми темными волосами, гладко зачесанными назад с высокого лба. Ее главным достоинством являлись глаза: зеленовато-карие и прекрасные. С помощью большого количества туши и теней она еще сильнее подчеркивала их блеск и величину. Однако нос у нее был слишком длинный, а губы чересчур тонкие для настоящей красавицы. Еще она непрестанно курила, демонстрируя свои корявые руки с квадратными ногтями. Руки свои она ненавидела. Дория однажды сказала Эшли, что из-за них у Синтии развился комплекс неполноценности. Они никак не подходили для такой высокой и тоненькой девушки. Тем не менее иногда Синтия выглядела очень привлекательной. Она всегда хорошо одевалась и следила за своей внешностью.