Страница 3 из 8
– Ну что, такое ты заказывал? – осведомился Беркут.
– Да, то что нужно, – заверил его я.
– Вот и отлично, – хлопнул меня по плечу майор. – Береги её, эта игрушка стоит уйму денег. Другую такую нам уже не дадут.
Позже выяснилось, что у обоих военных в базовую комплектацию ещё входили несколько динамитных шашек и штуки четыре крошечных, размером со спичечный коробок, микробомбы с креплениями в виде ремешков, таймером и столь же крошечным пультом.
Итак, наша группа двинулась вперёд навстречу приключениям. Правда, далеко нам уйти так и не удалось, потому что мы наткнулись на невидимую, но прочную стену, которая отгородила нам путь дальше. Одуванчиков постучал кулаком по воздуху, раздался звон, как от ударов по стеклу. Военные попытались расстрелять перегородку из автоматов, затем подорвать имеющимся у них динамитом – не помогло: как препятствие стояло на пути, так и осталось на своём месте.
Тогда было решено идти в обратную сторону, но и здесь через пару часов мы наткнулись на такую же незримую стенку, а потом на ещё одну, а затем ещё. Оказалось, что ограждение окружает этот участок леса со всех сторон. И ещё я заметил одну странность – мы уже столько времени ходили от одной прозрачной преграды к другой, что давно уже должен был начаться вечер, а сумерки всё ещё не наступали. Я понятия не имел, с чем это явление было связано.
– Что нам делать, товарищ майор? – спросил командира сержант.
– Предлагаю разбиться на группы и ещё раз обследовать территорию, – сказал Беркут, раздавая ракетницы, наручные часы и компасы всем участникам экспедиции. – Встречаемся на поляне в центре леса через три часа, если кто-нибудь что-нибудь обнаружит или если будет грозить опасность, то стреляйте в воздух из ракетницы, – распорядился Беркут.
Я пошёл один, байкер Кеша – с Одуванчиковым, а Аня – с майором.
«Да, старый лис – молодец, выбрал себе самую приятную компанию», – почему-то эта мысль вызвала во мне гораздо больше недовольства, чем я сам от себя ожидал.
Я бродил между покрытыми густым мхом деревьями, спотыкаясь о разросшиеся извилистые корни. Время от времени мне встречались львиные статуи в восточном стиле. Кое-где попадались заброшенные беседки с крышами как у пагоды и заросшие сады камней. У меня возникло ощущение, что судьба занесла меня в затерянный парк, где всё стилизовано под Азию.
Нужно было искать выход, но где и как его искать? Лично я с трудом представлял, поиски чего именно я веду и как должен выглядеть этот самый «выход». Да к тому же мы уже проходили здесь часом раньше и ничего не нашли. Так, увлёкшись внутренним монологом, я минут через пять понял, что заблудился.
«Тоже мне, охотник», – обругал я сам себя и, выстрелив вверх из ракетницы, послал сигнал остальным группам.
Тут мне показалось, что меня позвали, причём по имени, по моему настоящему. Но как это было возможно, учитывая, что все здесь знали меня как Игоря? Да и кто меня вообще может окликнуть в этих дурацких джунглях, да тем более таким красивым и незнакомым женским голосом? Прислушался – тишина, ну да, так и есть, показалось. Не успел я сделать и пары шагов, как зов послышался вновь.
– Лёша… – называл меня по имени голос, причём с таким тембром, с такой вибрацией, которая, казалось, взывала ко всему природному и первобытному во мне.
Это был самый сексуальный голос на Земле. Он продолжал меня манить, и я, даже не отдавая себе в этом отчёта, пошёл на него, как крыса на волшебную мелодию. Весь мир сузился у меня до крошечных размеров, все мои мысли были об одном: поскорее увидеть обладательницу такого чарующего тембра. Я шёл не разбирая дороги, то путаясь в лианах, то пробираясь через какие-то особо колючие кустарники, моя одежда местами порвалась, лицо и руки были все в царапинах и ссадинах, но всё это совсем меня не волновало, а ноги сами собой несли к источнику притягательного голоса.
Трудно сказать сколько по времени я так бродил, словно зомби в поисках мозгов, но внезапно лес отступил, открывая взору широкую реку с подвесным деревянным мостом.
Я очень сильно боюсь высоты, и при других обстоятельствах ничто не смогло бы меня заставить пройти по столь опасному ходорышному мосту, к тому же подвешенному над речкой на такой высоте, что захватывало дух. А здесь страх даже не возник, я просто шёл вперёд, не испытывая других эмоций, кроме желания прикоснуться к столь притягательной женщине. Лишь краем глаза я отметил, что на правом берегу реки стоит пагода, вокруг которой, как мотыльки, порхают в воздухе бумажные красные зонтики (не то сами по себе, не то их держали невидимки), а на левом стоит уменьшенная копия Великой Китайской стены.
Также я проигнорировал яркое пятно света, которое двигалось по дну водоёма, всё приближаясь и приближаясь к мосту. Вдруг всплеск – и в воздухе, обдав меня солёными брызгами, пролетел скелет китёнка, сопровождаемый стаей рыб с человеческими головами. Обогнув красивой дугой по воздуху мост, они снова прыгнули в родную водную стихию. Их окружал мерцающий жёлто-зелёный кокон света, яркий, как солнце. А я, представляете, даже не остановился, чтобы полюбоваться на это причудливое зрелище, просто шёл вперёд, пока не добрался до противоположной стороны.
Здесь меня снова ждал лес, и вот, миновав заросли каких-то папоротников, я увидел женский силуэт. Он двигался навстречу мне, и уже через несколько минут я увидел её… «Поступь нежная, тонкий стан» – о, Есенин, не той посвятил ты эти строки! Руки изящные, словно сделанные из фарфора. На плечи спускался каскад пушистых иссиня-чёрных, как ночь, волос. Её глаза были удлинённой миндалевидной формы. На ней было роскошное оливкового цвета кимоно, расшитое цветами. И я никогда, никогда прежде не видел таких красивых женщин. Она стояла напротив меня, в трёх шагах, я сделал первый шаг вперёд, и меня пронзило осознание того, что выглядел я после всех своих лесных похождений как самый последний бродяга.
– Мне не важен внешний вид, важно только внутреннее содержание, – точно прочитав мои мысли, сказала сладкоголосая сирена и сделала шаг по направлению ко мне.
Я сделал завершающий третий шаг и оказался к ней совсем близко, лицом к лицу, и только тут заметил, что девушка прикрывает нижнюю часть лица веером.
– Я красивая? – обольстительно спросила она своим неземным голосом.
– Да, очень! – восхищённо ответил я.
– А теперь? – спросила она, быстрым движением отбрасывая веер в сторону…
То, что я увидел вместо милой улыбки, заставило меня заорать, причём очень-очень громко.
Её лицо было обезображено уродливым рваным шрамом, который шёл от уха до уха, образуя страшную «улыбку», как у Гуинплена из романа Гюго4. Только сейчас я заметил, что оттенок её кожи изменился с обычного на мертвенно-бледный, с проступающими трупными пятнами.
– А теперь? Красивая ли я? – насмешливо спросило существо, обнажая заострённые акульи зубы и раздвоенный розовый язык.
Мне хотелось сказать ей, что теперь она страшнее атомной войны, что хуже неё только провести шесть часов подряд на концерте Стаса Мурчаилова, причём на первом ряду и с заколоченными наглухо дверями, чтобы нельзя было даже выйти. Но это, понятное дело мегапопадос, по крайней мере лично для меня, кому-то же нравится.
Я как парализованный застыл на месте, не в силах ни просто что-либо предпринять, ни даже подумать об этом.
Волосы на голове ёкай (так, как я узнал позже, называются все японские монстры) обрели самостоятельную жизнь и задвигались, словно щупальца чёрного спрута, на их кончиках выросли наросты, похожие на шипы и рыболовные крючки. Один из таких «крючков» зацепил меня за воротник, ещё несколько локонов в мгновенье ока обвили меня, точно змеи, и подвесили вниз головой, прямо над чудовищной пастью «красотки»…
«Блин, я за сегодняшний день уже второй раз оказываюсь подвешенным вверх тормашками, с этим надо завязывать, а то ещё, чего доброго, привыкну», – стал приходить в себя я, попутно осознавая, что потерял все свои вещи, включая ружьё и ракетницу, где-то в джунглях, пока летел на звук голоса чудовища, как работник за получкой.