Печать позора

Неужели, это так много? Я мечтаю о несбыточном?

Прошло всего пару минут, а я уже стучал в дверь Палмеров. Дверь открыл сам хозяин дома.

-Николас, - мистер Палмер ни капли не удивился.

-Мистер Палмер, позовите Жаки.

-Что у вас случилось? – Оливер закрыл собой проход.

-Ничего, нам нужно поговорить.

-Жаки сейчас не хочет ни с кем разговаривать…

-Жаки, - заорал я. – Выйди, давай просто поговорим. Выслушай меня, а потом уже сделаешь выводы.

-Эй, - мистер Палмер вышел из дома, закрыв за собой дверь, - остынь. Я не знаю, что у вас произошло, но Жаклин сейчас очень расстроена. Яна пытается её успокоить. Она прибежала вся в слезах, её всю трясло. Я дал ей успокоительное. Она сейчас в комнате Яны.

-Я тоже хочу успокоить её…

-Нет, Николас. Я, правда, не знаю, что у вас стряслось. Но это очень ранило её. Если учитывать, что она некоторое время находилась под наблюдением специалистов. Сейчас самое главное – не допустить повторного срыва. А риск нервного срыва очень велик. Тебе следует подождать. Дай ей прийти в себя. Девочка сейчас очень расстроена. Она сама придет к тебе, когда будет готова к разговору. Не стоит сейчас на неё давить. Ты можешь сделать только хуже. Просто прояви терпение.

-А что, если она не придет?

-Яна уговорит её, не переживай. Жаки прислушивается к мнению Яны.

Я всегда считал мистера Палмера хорошим человеком. И сейчас он вел себя, как абсолютно адекватный мужчина. Если бы я брал с кого-то пример, то это, скорее всего, был бы Оливер. Не так давно я узнал, что именно он спас Жаки, когда она пыталась спрыгнуть с это чертового обрыва. Я был ему очень благодарен, и то, что он сейчас говорил, имело смысл. Но одна мысль о том, что Жаки опять плачет, что ей снова больно, выворачивает меня наизнанку.

-Хорошо, - мои плечи опустились, я развернулся и направился к машине.

Глава 25. Жаклин/Николас

Я со всей силы прижалась к Яне. Слезы текли не то, что ручьем, они, прям, сочились из моих глаз. Яна крепко обнимала меня, гладя по голове. Я слышала, как в комнату кто-то вошел.

-Жаки, - голос мистера Палмера, - что случилось?

Он подошел к нам, и коснулся моей спины. Меня трясло от неконтролируемых рыданий.

-Эй, это Николас? Он что-то натворил?

Услышав его имя, я сильнее всхлипнула.

-Тебе надо успокоиться. Я принесу успокоительное.

Он ушел. Яна силком усадила меня на кровать. Я задышала чаще. Вернулся мистер Палмер. Протянул мне пару таблеток и стакан воды. Я кое-как взяла их в трясущиеся руки. Проглотить таблетки было еще сложнее. В горле образовался огромный ком. Я пыталась протолкнуть его, глотая.

Таблетки начали действовать через несколько минут. Слезы остановились, я сидела и икала. Мистера Палмера в комнате уже не было.

-Что стряслось?

-Папа…, - я немного заикалась, - только что рассказал мне, что…

Я замолчала, пытаясь остановить вновь навернувшиеся слезы.

-Это была месть…Ник поставил мне эту печать, чтобы отомстить за свою маму…

-Что это значит?

Яна сидела очень близко. Она сама чуть ли не плакала. По её все еще красным и опухшим глазам было видно, что подруга тоже не так давно ревела.

-Гребаная печать позора… Мой отец поставил эту метку матери Николаса…

-Чего?!

-Да. Папа сам признался сегодня. Ник узнал об этом, каким-то образом, и решил отомстить…

-Но зачем ему это?! Зачем мстить за то, что случилось так давно?

-Миссис Свен пьет.

-Оу…

-Николас говорил мне пару раз, что его мама – алкоголичка, она постоянно лечится в клиниках, но ничего не помогает.

-И он решил отомстить твоему отцу за то, что мать бухает? Так?

-Да.

-И сделать это решил через тебя? Типа, тем же методом – поставив печать.

-Да… но папа… сказал не только это. Он считает, что и сейчас Ник продолжает свою месть.

-Как это?

-Ну, типа, он должно не отреагировал на печать, и Ник выбрал другой путь…

-Замутив с тобой?!

Я кивнула.

-То есть, твой папаша утверждает, что Ник специально встречается с тобой, чтобы побольнее ударить твоего папашку?

-Да, так он сказал?

-Ты говорила с Ником?

Именно в момент этого её вопроса в дверь позвонили, а потом затарабанили.

-Жаки!

Николас. Он здесь.

-Вот и ответ, - Яны выглянула в окно. – Не хочешь с ним поговорить?

Я помотала головой, всхлипывая.

-Что он сказал тебе?

-Что любит…

-Про месть не отрицал?

-Нет. Лишь сказал, что это было раньше, а сейчас, что он любит меня.

Яна шумно выдохнула.

-Вот так дела, - она отошла от окна. – Он уехал.

Я принялась заламывать пальцы.

-И ты хочешь уехать?

-Да. Я хочу уехать с тобой из этого проклятого места. Это не город, а какая-то свалка человеческих отходов.

Яна засмеялась:

-Вот это точно подмечено, детка.

Я тоже улыбнулась. Меня перестало трясти. Голова прояснилась. Что такое дал мне мистер Палмер?

-Ты же возьмешь меня с собой?

-А как же Ник? В том, что он тебя любит, я не сомневаюсь. И я также уверена, что и ты его любишь.

-Да, люблю. Но все равно оставаться здесь не собираюсь. Это город не принесет мне ничего хорошего, даже если я буду с Ником. Постоянные косые взгляды, шепоты, упреки. Я не могу больше выносить лица этих людей. Мне противно ходить в эту школу, гулять по этим улицам. А теперь еще и находиться в своей семье. Если ее вообще можно назвать семьей.

-Но ты все равно должна поговорить с Ником.

-Я знаю. И поговорю. Так, я еду с тобой?

Яна улыбнулась, искренне радуясь.

-Конечно! Это будет замечательно! Надо только уладить несколько формальностей. И решить вопрос с твоими родителями.

-Это я возьму на себя.

Конечно, я не побежала разговаривать с родителями, прям, тот час же. Папа сейчас пьяный. Возможно, спит. Мама вообще неизвестно где. Дома я её не видела, когда уходила. И я не в том состоянии, чтобы решать подобные вопросы. Да, меня уже не трясло, и я больше не плакала, но выходить из этого дома категорически отказывалась.

Вечером миссис Палмер приготовила чудесный ужин. Жареная курочка с картофелем и салатом. Я ела, хотя аппетита совсем не было. Мистер Палмер наткнул кусочек белого мяса на вилку и поднял её на уровень своих глаз:

-Еда – это очень важно. Тебе придется побороться за свою свободу, а для борьбы нужны силы. А вся сила…

-В еде, - закончила за него Яна. – Мы поняли.

Как ни странно Яна улыбалась весь вечер. Новость о том, что она едет не одна, здорово поднимала её настроение.

-Омрачает это веселье только одно – тебе придется расстаться с Ником. И он еще об этом не знает.

-Узнает, - буркнула я.

Когда первая волна шока, гнева, истерических рыданий прошла, осталась горечь. Я не хотела расставаться с Ником. Он, не смотря ни на что, оставался мне очень дорог. Но оставаться здесь, даже ради Николаса, я не собиралась.

Возможно, я приняла не совсем правильное решение. Возможно, оно кому-то покажется необдуманным. Но кто так подумает – будет не прав. Я уже два года спала и видела, как уеду отсюда. И, желательно, подальше.

И вот оно – моё спасение! Другая страна, другие люди, другие правила, другие возможности. Это мой шанс на лучшую жизнь. Без унижений, оскорблений. Там люди не знают, кто я, из какой семьи. Яна говорила, что они не знают, что такое «печать позора». Хотя, возможно, в других штатах США тоже не в курсе данной «игры». Но, если я уеду в другой штат, то буду там абсолютно одна.

Одиночество. Нет ничего хуже.

В России со мной рядом будет Яна. Она поможет мне привыкнуть и приспособиться.

-Я позвонила отцу, - Яна вышла из душа в тот момент, когда я открыла глаза и потянулась в уютной постели. – Он, естественно, согласился. Осталось поговорить с твоими родителями.

-Да, я сейчас соберусь и поеду домой. Возможно, мне удастся застать родитеоей за завтраком.