Страница 13 из 24
Позиция американского правительства по Афганистану также была пассивной. Когда в феврале 1989 года Советская армия после почти десятилетней неимоверно жестокой войны ушла из Афганистана, страна была опустошена, ее экономика развалена и почти 20 процентов населения стали беженцами в районах, прилегающих к Пакистану и Ирану. Не было и эффективного центрального правительства. Установленный советской стороной режим в Кабуле через несколько месяцев был свергнут антисоветскими силами сопротивления, которые затем раскололись на несколько враждующих фракций. Соединенные Штаты, которые при президентах Картере, Рейгане и Буше оказывали поддержку силам сопротивления, мало способствовали тому, чтобы международное сообщество помогло Афганистану добиться политической стабильности и восстановить экономику. Последствия этой беззаботности стали ощутимыми позже, уже после ухода Буша с поста президента.
И все же то, что Буш сумел договориться с Горбачевым, чьи запоздалые попытки реформировать больной Советский Союз привели к кризису, которым Буш и воспользовался, было историческим достижением с далекоидущими последствиями, особенно если представить, что могло бы случиться, окажись американский президент менее искусным и менее удачливым. В Восточной Европе могли бы быть кровавые советские репрессии, в Советском Союзе – насилие в массовых масштабах или даже непреднамеренные столкновения между Востоком и Западом. Но вместо этого последовало мирное возникновение демократической Европы, связанной с НАТО и поглощенной нарождающимся Европейским союзом, изменившее исторический баланс в пользу Запада.
К осени 1990 года команде Буша, кроме трудных проблем, связанных с кризисом в советском блоке, пришлось также заняться другим вопросом, оказавшимся в повестке дня президента, – вопросом, отнимающим много времени и требующим большого внимания. Испытываешь невольный страх, когда вспоминаешь, что, помимо чрезвычайно сложных усилий, направленных на мирный демонтаж советской империи, администрация Буша одновременно столкнулась с угрозой безопасности в Персидском заливе и должна была дать дипломатический и военный ответ на захват Ираком Кувейта. Как и в случае с Советским Союзом, проблема была не только в том, как реагировать на возникшую ситуацию, но и в том, чтобы найти долговременное решение в разрываемом конфликтами регионе.
Как ни странно, именно совпадение по времени этих двух крупных кризисов обеспечило Бушу бо́льшую свободу действий при разрешении второго из них. Читатель должен иметь в виду хронологию развития событий (см. ранее): иракское вторжение в Кувейт произошло в августе 1990 года, в то время, когда Горбачев для спасения лица продолжал маневрировать в вопросе о его согласии на объединение Германии на условиях Запада. Его трудности осложнялись внутренним кризисом, начавшимся на фоне падения режимов советских сателлитов в Восточной Европе, произошедшим годом ранее и теперь перераставшим в угрозу для самого Советского Союза. К концу 1990 года советская империя перестала существовать, и лишь год отделял шатающийся Советский Союз от его кончины. Россия отчаянно нуждалась в экономической помощи Запада: советский лидер был лишь своей бледной тенью, и Америка задавала тон в мире. Президент США мог действовать, не опасаясь того, что Советский Союз станет на его пути.
Саддам Хусейн, должно быть, рассуждал иначе. Возможно, он считал, что наносит удар в момент, когда и Соединенные Штаты и Советский Союз поглощены другими делами. Может быть, он также продолжал полагаться на то, что советское участие в Совете Безопасности ООН обеспечит ему вето на любое принудительное решение, исходящее от США. В течение предыдущих трех десятилетий Советский Союз все более активно участвовал в политических и военных действиях на Ближнем Востоке. Он потерял некоторые позиции в Египте, особенно в результате сотрудничества Картера с Садатом в конце 1970-х годов, но в Ирак и Сирию продолжало поступать советское оружие в виде щедрого дара, а военные структуры и действия Ирака находились под сильной опекой советских военных консультантов. Казалось логичным, что Советский Союз может предоставить международное прикрытие региональным амбициям Ирака.
Саддам мог также прийти к заключению, что Соединенные Штаты не только заняты делами в Восточной Европе, но еще и достаточно свежи воспоминания о Вьетнаме, чтобы не иметь желания прибегнуть к силе. Он мог быть также введен в заблуждение разговором с послом США, который, казалось, дал понять о безразличном отношении США, когда Саддам намекнул на свое намерение осуществить вторжение в Кувейт. Но более неверного заключения он не мог бы сделать. Его главной ошибкой стало непонимание новых геополитических реальностей. После событий 1989 и 1990 годов Буш возвышался над миром, став первым в истории глобальным лидером, и Соединенные Штаты получили едва ли не всеобщее признание как единственная сверхдержава.
В этих условиях действия Саддама бросали вызов не только традиционной роли США в Персидском заливе – и особенно американским нефтяным интересам в Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратах – но, вероятно, в еще большей степени новой доминирующей роли США в мире и новому международному статусу Буша. Каковы бы ни были правовые основания для иракских исторических претензий к Кувейту, акт вторжения был прямым вызовом. Буш понимал, что Америка должна дать ответ, вполне осознавая, что этот ответ должен уважать международное право и интересы других стран.
Бушу стало известно об иракском вторжении рано утром 1 августа 1991 года. По его собственному признанию, постоянная занятость советским кризисом не давала ему возможности уделять много внимания Персидскому заливу. Но он и его главные советники быстро пришли к выводу, что Соединенные Штаты должны взять на себя ведущую роль в организации международных ответных действий, узаконенных коллективным осуждением ООН, усиливая их санкциями и поддерживая наращиванием вооруженных сил. Международные обстоятельства благоприятствовали такой стратегии. Советский Союз был не в состоянии возразить и присоединился к Соединенным Штатам в осуждении Ирака 3 августа. Несколькими днями позже король Саудовской Аравии, опасаясь, что иракцы бросятся на юг, пошел на беспрецедентный шаг (принимая во внимание саудовскую религиозную щепетильность), дав согласие на размещение на территории своей страны оборонительного контингента американских войск. Вскоре после этого Лига арабских стран также приняла решение направить арабские силы для защиты Саудовской Аравии.
Великобритания с самого начала решительно поддержала действия Буша, направленные на принуждение Ирака к выводу своих войск. Поддержала Соединенные Штаты и Франция. Премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер, все еще торжествуя свою победу в конфронтации с Аргентиной по поводу Фолклендских островов, была особенно тверда, настаивая на решительных действиях. Буш также обратился за поддержкой к китайцам, напомнив о своей терпеливой реакции на бойню на площади Тяньаньмэнь. Всего лишь через две недели после вторжения международная изоляция и осуждение Ирака стали фактом: Совет Безопасности ООН тринадцатью голосами при отсутствии воздержавшихся принял резолюцию, требующую вывести иракские войска из Кувейта.
Однако вопрос о том, должны ли быть использованы против Ирака военные силы, и если должны, то когда, не решался лишь международной солидарностью. Сам Буш, согласно его мемуарам, уже к середине августа пришел к выводу, что это необходимо сделать, хотя некоторые из его консультантов из Совета национальной безопасности настаивали на отведении большего времени на подготовку санкций. Такую же позицию занял и Горбачев, несмотря на выраженную им ранее готовность осудить иракскую агрессию. Китайский министр иностранных дел в воспоминаниях пишет о том, что Китай также считал, что, прежде чем прибегнуть к вооруженной силе, необходимо проявить терпение.
В течение нескольких месяцев Буш действовал по своей программе, состоявшей из трех пунктов. Во-первых, он готовился к применению санкций. Во-вторых, продолжал дипломатическое маневрирование, чтобы избежать попыток со стороны общественности и некоторых лиц, особенно представителей России, найти какое-нибудь решение, спасающее лицо Саддама в обмен на вывод войск из Кувейта. В-третьих, он следил за наращиванием в Саудовской Аравии огромного экспедиционного контингента войск США, готовых к наступлению и усиленных контингентами британских, французских и некоторых арабских стран, что было политически важно. К концу года численность американских войск в Саудовской Аравии возросла до 500 тысяч человек.