Семейные неурядицы

Кучики раздраженно захлопнул книгу, сунул ее на прежнее место. Какие уж тут расследования, все равно не удается сосредоточиться! Лучше подумать над тем, как вывести лейтенанта на чистую воду. Разобраться с Хаями, а уж потом, со спокойной душой, заниматься этими руконгайским тайнами.

Бьякуя, резко развернувшись, вышел из кабинета.

Хиракава, сидевший на дереве, удивленно присвистнул.

– Любопытно, – пробормотал наблюдатель, опуская свой бинокль. – Чего это он?

***

Утром Бьякуя нарочно пришел в штаб чуть позже. Необходимо было, чтобы лейтенант уже устроился за столом, сосредоточился и начал наблюдать за капитаном. А то еще, чего доброго, не поймет.

Бьякуя сел за свой стол, быстро стрельнул глазами в сторону лейтенанта. Смотрит. Замечательно. Оглядел разложенные перед ним бумаги, даже рукой пошарил, будто что-то потеряв. Потом словно спохватился.

– Я на минуту, – небрежно бросил он Абараю, вставая и направляясь к двери. – Начинай пока без меня.

– Угу, – отозвался тот, утыкаясь в бумаги.

Бьякуя еще задержался на несколько секунд с той стороны двери, прислушался. В кабинете было тихо. Ренджи никуда не бросился, он уверен, что капитан собрался, самое большее, до своей комнаты. Так, а вот теперь быстро.

Используя сюнпо на всю катушку, Кучики вылетел из штаба и помчался через расположение отрядов. Где же их искать? Тринадцатый или девятый? Лучше сначала тринадцатый. Скорее всего, Хаями сам приходит к Рукии. Лишь бы Ренджи не спохватился, не предупредил.

Метаться по городу пришлось всего несколько минут. Бьякуя внезапно останавливался, замирал, вслушиваясь в мельчайшие колебания реяцу, потом так же внезапно подхватывался, перебрасывался в другое место и снова замирал. При этом всей душой жаждал одного: чтобы никто не заметил. Какие слухи могут поползти по Сейрейтею, если кто-нибудь заинтересуется его перемещениями! Но вот, наконец, он уловил обе реяцу. Тут они, голубки!

Подкрадывался осторожно. Не на цыпочках, конечно, но ступать старался потише, чтобы не выдать себя шелестом песка или стуком покатившегося из-под ног камушка. Слава богу, поблизости никого больше не было. Парочка предпочитала уединенные места. Бьякуя скользнул вдоль стеночки, уже слыша их голоса. Можно было дальше не идти, и так ясно, но хотелось взглянуть. Он прилип к стене и очень медленно, очень аккуратно выглянул из-за угла.

Они сидели в крошечном тенистом дворике, прямо на мостовой, укрывшись под сенью раскидистой сливы. Видимо, Хаями рассказывал что-то очень смешное, потому что Рукия заливалась, как колокольчик. Едва взглянув, Бьякуя немедленно снова укрылся за углом, пока не заметили.

Значит, вот так. Значит, все сговорились. Ренджи выбрал ее сторону. Впрочем, это неудивительно. Ее он знает всю жизнь. Выбрал верность другу детства. Поступок понятный и даже похвальный, требующий смелости. Но, как бы ни был поступок Абарая понятен Бьякуе, лейтенант за него поплатится. Потому что любой, кто пытается перейти дорогу Кучики Бьякуе, должен за это ответить. Сперва Ренджи, затем Хаями.

Бьякуя не стал себя обнаруживать. Рано. Сцепляться с Хаями при Рукии, позорить себя он больше не собирался. После. Будет еще время схватиться с ним один на один.

***

Отправив лейтенанта в госпиталь, можно было вздохнуть чуточку свободнее. Бьякуя, пожалуй, и вздохнул бы, когда бы не мешала боль в помятых ребрах. Его и самого чуть не сцапали медики, спасло лишь то, что Уноханы не было на месте, а лейтенант Котэцу не решилась настаивать. После того, как Бьякуя в ходе тренировки прозрачно намекнул, что нехорошо злоумышлять против своего капитана, Ренджи почуял, что ему грозит настоящая опасность, и разошелся всерьез. Ничего, пусть теперь подумает о своем поведении, пока медики его штопают.

Оторвавшись, наконец, от слежки, Бьякуя прикинул, не пора ли заняться настоящим виновником, и решил, что рановато. Вечером, когда он высунет нос из штаба, Кучики перехватит его на выходе. А пока можно было заглянуть к Кьораку, справиться, как идут дела у компании заговорщиков. То есть, сыщиков.

В восьмой отряд Бьякуя отправился чисто для проформы, был уверен, что никто ничего не нашел. Вообще, все это расследование превращалось в нудную тягомотину, в необходимости которой Бьякуя практически разуверился. Ну ладно, Кьораку, ему просто делать нечего, но зачем занятых людей отвлекать?

Возле кабинета Кьораку Бьякуя никого не обнаружил, однако дверь была чуть приоткрыта. Внутри никого не было, но можно было предположить, что хозяин (а скорее, хозяйка) отлучились буквально на минуту. Кучики немного потоптался у входа – неприлично, все же, входить в кабинет без приглашения, – но никто не появлялся. Хоть бы лейтенант Исэ вернулась, разузнать у нее, на какой из крыш нынче отдыхает ее капитан!

Наверное, лучше всего было бы развернуться и уйти. Но Бьякуе было обидно уходить несолоно хлебавши. Нарочно выбрал время, нарочно пришел, а тут никого! И он все же решил дождаться. Еще прошел пару раз туда-сюда по коридору. А может, Кьораку у себя, просто дрыхнет в каком-нибудь углу? Ладно, сам-то он не больно жалует условности.

Бьякуя толкнул дверь и вошел в кабинет капитана восьмого отряда. Он тоже был пуст, никто по углам не прятался. Чуть помешкав, Бьякуя прошел к окну… и зацепил хаори папку с бумагами, небрежно брошенную на край стола. Папка, шлепнувшись на пол, раскрылась, разлетелись документы.

Мысленно чертыхнувшись, Бьякуя опустился на колени и принялся торопливо собирать листы. Еще не хватало, чтобы Кьораку подумал, что он, Кучики, рылся в его бумагах! Уф, вот так, порядок! Успел. Когда Бьякуя клал папку на место, взгляд его случайно упал на небрежно приоткрытый ящик стола. Внутри, как и следовало ожидать, виднелась бутылка, ее содержимое тоже не вызывало сомнения. А рядом с ней…

Очертания знакомого рисунка сразу привлекли внимание Бьякуи, но все же он сначала расположил папку на столе, как была, и только потом, поколебавшись, запустил руку в ящик. На его ладони лежал герб клана Кучики. Странно, зачем бы он Кьораку?

Бьякуя задумчиво разглядывал значок. Не сразу он понял, что это лишь фрагмент чего-то большего, просто края тщательно обрезаны, аккурат по контуру рисунка, и старательно отшлифованы. В тонкий лист металла буквально впиталась застарелая грязь, она засела в выдавленных линиях так прочно, что отчистить ее не удалось. Вещица явно была очень древней и валялась все это время где-то на голой земле. И зачем кто-то подобрал эту рухлядь?

Кто-то подобрал… Древняя вещица, связанная с синигами… Тот парень из Руконгая, который лопнул, занимался коллекционированием таких штук, ведь так, кажется, рассказывал Кьораку. И уверял, что причиной всему то, что он мог найти.

Бьякуя стиснул руку, свободную от значка, в кулак. Еще одна головоломка сложилась деталь к детальке. Вот, значит, что нашел руконгаец. Вот зачем понадобились доморощенным сыщикам семейные архивы Кучики. И вот каким образом пало подозрение на Ямамото.

Они считают, что к этому всему причастен Кучики Бьякуя! Они полагают, что он действовал с разрешения командира. Именно поэтому и не стали ни о чем тому докладывать. Надеялись вытянуть информацию из Бьякуи. И это те двое, с которыми он уже приучился сообща разгадывать опасные загадки! Которые, как ему казалось, уже приняли его, как своего!

Бьякуя не знал, он больше обижен или оскорблен. Как можно было счесть его замешанным в какой-то темной истории? Как можно было так бессовестно его использовать? Но в этот момент за дверью послышались шаги, он явственно ощутил реяцу Кьораку, и времени на размышления у него больше не оставалось. Так что он сделал первое, что пришло в голову: спрятал значок за пазуху и решительно шагнул навстречу вошедшему.

– О, Бьякуя! Привет, – воскликнул Шунсуй.

– Ведете нечестную игру, капитан Кьораку, – сухо сказал Кучики. – Я-то полагал, что с вами можно иметь дело.

– Ты о чем это? – Шунсуй изумленно поднял брови.

– Я никому не позволю порочить имя клана Кучики, – сообщил Бьякуя. – И в ваших грязных затеях я более участвовать не намерен. Прощайте.