Сувенир с Мирассы

Разговор подслушала Линна и принялась отчаянно изобретать план спасения своего любимца. Так у неё и родилась мысль вывезти его с Мирассы. И для этого обратиться ко мне.

Тоже мне, спасительницу нашла!

Когда я согласилась приехать, Линна стала оттягивать визит лекаря к ним в дом, напирая на то, что нельзя устраивать такие печальные события перед визитом любимой подруги. К слову, Альдор тоже не слишком торопился привести совет лекаря в исполнение. Линна даже подозревала, что он тоже, на свой лад, «простился» с Вайятху, чем усугубил его состояние.

- Я нашла его в кладовке, и он так рыдал! – взахлёб рассказывала она, тараща на меня глаза, – просто сердце разрывалось! Ну вот, как Альдор мог? Долло такой хрупкий!..

- Кто? – я усомнилась, что расслышала правильно.

- Д… Долло, – упавшим голосом пробормотала Линна, а я начала загибаться от хохота.

Так когда-то звали любимую черепашку подруги. А до черепашки – птичку локо, а до птички – змейку-лиану… Ну, короче – это было её любимое имечко для домашних питомцев! Очень странно, что она так назвала человека. Ну, или почти человека… Скучала, что ли, по дому? Тут есть о чём подумать на досуге, которого у меня пока нет, и неизвестно, когда он появится.

- Ладно, проехали… Долло! – и я опять фыркнула.

- Ничего смешного, – надулась Линна. – Просто Вайятху, они… такие ласковые, уютные, нежные… Как котята.

Я только покачала головой. Котята! Всевидящий, ну почему ты не подсунул Линне в подруги кого-нибудь другого пятнадцать лет назад?

- В-общем, я всё подготовила, контейнер, тайник, и бумаги, и… всё остальное. И решила, что не скажу тебе, пока ты не улетишь…

Я машинально кивнула. Сказала, м-дааа… А, кстати!

- Линн, а когда ты оформляла дарственную, ты туда и своего Долло вписала? Или только тряпки?

- И До… Вайятху тоже, – мрачно ответила она, сделав ударение на «Вайятху». – А что? Что-то не так?

- Не знаю, – задумчиво ответила я. – Я же не в курсе, как законодательство Мирассы относится к вывозу этих рабов. Может, это хорошо, что ты оформила меня, в качестве его хозяйки, а может, и нет…

Линна задумалась, а потом, словно решившись, быстро сказала:

- Я могу попробовать переслать тебе то, что нашла о Вайятху в библиотеке мужа… Может быть, тебе это поможет?

- Может быть, откуда мне знать. Если там написано, например, как его лечить, или чем кормить…

- А что? Он заболел?! – перебила меня подруга. – Что с ним?..

- Перевозбуждение с ним случилось, непредвиденное и неконтролируемое, вот что, – пробурчала я себе под нос и громко ответила:

- Да ничего с ним! Ты же сама видела, отойдёт от Гипноса и будет, как новенький… А что он ест? То-же самое, что и мы?

У Линн опять случился сбой в процессе мышления.

- Не знаю, – ответила она, наконец. – Я не видела, что он ест… Ну, пару раз я угощала его шоколадками, маленькими такими, знаешь, которые с начинкой из фабории, но это же не то?

- Это точно не то, – ядовито ответила я. – Вряд ли он одними шоколадками питается. Ох, Линн… Я так помру с тобой! Шли быстрее обещанную информацию, пока я буду его в медблоке проверять. Только быстро! У нас мало времени, потом связь оборвётся и всё, а у меня вопросов – отсюда и до другого конца галактики. Поняла?

Линна торопливо кивнула, вроде, что-то хотела сказать, но прикусила губу и отключилась. Я тяжело вздохнула и пошла обратно в каюту, разбираться с инопланетным лягушонком.

Он обнаружился дисциплинированно сидящим на кровати в каюте. Когда я вошла, он тут же слез на пол и выпрямился. Совершенно напрасно, между прочим! Не знаю, какие там ему давали психические установки, но стойкость у него была просто… гм, необыкновенная! Это ж сколько времени уже прошло, а никаких признаков ослабления позиции нет и в помине! Даже как-то… интригующе.

Заставив себя подойти к нему, я опять уложила его на кровать, слегка надавив на плечи. Лягушонок покорно улёгся на спину, ручки-ножки вытянул вдоль туловища. Прямо идеальный пациент, если не считать одной бросающейся в глаза детали. И что вот с этим надо делать?

Я посмотрела на передвижной модуль, гадая, не понадобится ли какая-нибудь медицинская процедура, что бы привести его в… спокойное состояние, когда что-то коснулось моей руки. Взглянув вниз, обнаружила, что заморыш осторожно, еле-еле дотрагиваясь, гладит тыльную сторону моей ладони. Пальцы у него были горячими и сухими. Я подняла на него глаза и увидела, что на мордочке у кикиморыша явственно написана просьба. Даже, скорее, мольба. Хотя, он ничем не провоцировал меня на какие-то действия, не подталкивал, не делал намёков. Он просто лежал и смотрел.

Я тяжело вздохнула и постаралась заставить себя взглянуть на проблему иначе. Если бы это был не гуманоид, а самый обычный мужчина, что бы я могла сделать? Вполне себе понятно, что. Так, может, попробовать? В конце концов, заморыш был постельной игрушкой не для скорианов, а для людей…

Решившись, я осторожно коснулась его органа. Против ожиданий, он и там был сухим и горячим наощупь. Но вот то, как он реагировал на мои прикосновения, было чем-то запредельным!

Почувствовав мою руку, он буквально рванулся ей навстречу, всем телом, как щенок, или котёнок, дождавшийся ласки, и старающийся продлить её, насколько возможно. Любое моё движение вызывало у него почти судорожные вздохи-всхлипы. Он подставлял себя под мои руки так самозабвенно и охотно, словно это было мечтой всей его жизни! Вопреки обычной человеческой реакции, лягушонок не только не стал закрывать глаза, но продолжал смотреть на меня с каким-то совершенно щенячьим восторгом!

Но все это было ерундой, по сравнению с тем, что стало происходить с его телом! Как только я дотронулась до него, он начал менять цвет! Прошло буквально несколько секунд, и передо мной лежал совершенно сиреневый индивид. Я с трудом удержалась от вскрика и, в панике, мысленно закидала Деону вопросами:

- Это что?! Что с ним происходит? Это опасно? Он заболел? Или ему плохо? Деона!!!

Машина невозмутимо ответила:

- Ничего страшного, Тэш, видимо, это его реакция на твои действия. Я зафиксировала резкий рост импульсов в мозгу. Могу с достаточной уверенностью утверждать, что это признаки усиливающегося полового возбуждения.

- О, Всевидящий… А почему он синеет?!

- Не знаю точно, Тэш, но полагаю, что это связано с особенностями его организма. Никаких признаков ранений или боли я не улавливаю. Думаю, это проявление свойств его кожи.

Мысленно поблагодарив всех, от Всевидящего до Вогранов, я осторожно продолжила свои действия. Через сорок минут я уже точно знала, что смена цвета кожи – это, действительно, естественная реакция Вайятху на ласки! Он последовательно демонстрировал мне такие чудеса колористики, что любой визор побледнел бы от зависти!

Каюсь, я безбожно затянула достаточно простой, в общем-то, процесс, только для того, чтобы продлить себе удовольствие. Буквально, не дыша, наблюдала за тем, как мои движения порождают волны невероятных цветов, которые словно «всплывают» оттуда-то изнутри, проявляясь сперва лишь едва заметным оттенком, а затем набирают силу, яркость, и как будто разливаются по всему его телу, чтобы, в свою очередь, уступить место следующей волне, уже подступающей на смену предыдущей. Честное слово, стоило поласкать его хотя бы ради того, чтобы увидеть всё это!

Как ни пыталась я оттянуть неизбежное, но финал всё-таки наступил, и я онемела от восторга, наблюдая за невероятными переливами малиново-оранжевого, искристо-димонного, серебристо-белого, голубовато-пепельного, и ещё сотни оттенков разных цветов, с завораживающей быстротой сменяющих друг друга на бьющемся, словно в судорогах, тельце лягушонка.

А потом его затопило каким-то нестерпимо коралловым, и весь этот нереальный костёр цветового буйства стал постепенно угасать, становясь всё бледнее и бледнее, пока не сменился однородным, без всяких вкраплений или оттенков, цветом. Теперь лежащий передо мной заморыш был серым, как речная галька.