Страница 215 из 271
Когда за нами прилетел флайер с императорской эмблемой на боку, мне на секунду показалось, что сейчас нас отвезут не во дворец, а куда-нибудь в совсем другое место… Но предчувствия не оправдались: мы вышли из машины на плиты уже знакомого двора огромного замка-цитадели. Повторилась процедура с гвардейцами и «обнюхиванием», потом вход, через одну из арок, на этот раз – с толпой других приглашённых. Я искоса рассматривала фигуры придворных в таких же странных костюмах, и с облегчением поняла, что мы смотрелись не хуже, чем остальные.
Собственно, толпой нашествие гостей нельзя было назвать, – те же одеяния не позволяли толпиться, требуя простора, поэтому аристократы просто медленно двигались, делая вид, что гуляют и вовсе не торопятся под своды арки, подсвеченной дымно-алым. Цвет этот тоже вызвал у меня неприятные ассоциации: вход в замок походил на чью-то окровавленную разверстую пасть. Я сделала несколько дыхательных упражнений, чтобы усмирить чересчур буйное воображение, и уже более-менее спокойной вошла внутрь.
На этот раз не было никаких узких лестниц и чёрных ходов: мы попали сразу же в огромный зал, чем-то напоминающий колоссальные культовые сооружения тамгов, ну, или древние кафедральные соборы Земли, со множеством стрельчатых арок, теряющихся где-то в высоте. Почти всё пространство впереди было заполнено людьми, стоящими полукругом перед пустой площадкой-возвышением, на котором одиноко красовалось золотое кресло (действительно, золотое, – так утверждала программа праздника). На его сидении, на специальной подушке, лежала императорская корона – тоже чистое золото, восемь изумрудов, и т. д. и т. п.
Мы с некоторым трудом пробрались в небольшое огороженное пространство слева от площадки, где должны были размещаться «высокие гости». Стульев нам, как и всем прочим, не полагалось, поэтому мы встали позади тех, кто пришёл раньше. Пересчитав головы, я пришла к выводу, что здесь уже присутствовали все те тридцать три человека, что провожали предыдущего императора в последний путь. Видимо, никому не удалось отвертеться. И знакомая дама из серого паланкина обнаружилась в первом ряду. Церемониальное платье смотрелось на её могучей фигуре особенно экзотично…
Я продолжала бездумно скользить взглядом по рядам людей впереди и вокруг, поэтому пропустила момент, когда на площадке появился какой-то человек. Точнее было бы сказать – старец, потому что это был глубокий старик, передвигавшийся только благодаря специальному аппарату, поддерживающему его в вертикальном положении. Сам дедуля, видимо, ногами уже двигать не мог, но ещё шустро управлял своим транспортным средством руками, нажимая какие-то кнопки и рычаги.
Подъехав к краю возвышения, он неожиданно громким фальцетом прокричал:
- Внимание! Внимание! Внимание! Его высочество Наим Великолепный!
И тут же позади старичка откуда-то взялся принц, собственной персоной. Он шагнул к ветхому аристократу и встал рядом. Я впилась в наследника глазами, пытаясь прочесть на его лице, как он прожил эти дни. Но ничего не смогла понять, потому что более каменной физиономии не удавалось сделать даже господину Скроссу, известному мастеру в сокрытии эмоций. Единственное, что бросалось в глаза – это бледность принца, которую не смог скрыть даже лёгкий грим. Кинув быстрый взгляд на Лавинию, я поняла, что она тоже пыталась понять, о чём думал в эти минуты её подопечный, и похоже, тоже безрезультатно.
Аристократическая толпа, разразившаяся, было, вздохами, вскриками, гулом и прочим шумом, утихла.
- Именем народа Мирассы, всех подданных императорского дома, создавшего нас, взрастившего нас и заботящегося о нас, я предлагаю эту корону наследнику великой династии. Готов ли ты принять её? – продребезжал старик.
- Готов, – коротко ответил принц.
- Будешь ли ты заботиться о нас?
- Да.
- Станешь ли нашим щитом и мечом?
- Да.
- Нашим хлебом и водой?
- Да.
- Станешь ли соблюдать законы?
- Да.
- Умрёшь ли за нас?
- Да.
Старик подъехал к золотому креслу и нажал на какие-то кнопки, в результате чего поддерживающий его аппарат слегка опустился, давая дедуле возможность взять корону.
- Именем великой империи. Правь нами так, чтобы память о тебе осталась в веках.
Наим преклонил одно колено, аристократическая окаменелость надела золотой обод на его голову и тут же отъехала в сторону, давая всем возможность рассмотреть коронованного императора. Новоиспечённый самодержец торжественно уселся на золотой стул и замер, как статуя.
Внезапно позади Наима по краю площадки стали проявляться фигуры в синем. Я вздрогнула: оказывается, на возвышении стояло не менее тридцати гвардейцев! Всегда молчаливые, бессменные охранники вдруг заговорили: как по команде, коротко и слаженно трижды прокричали что-то и отсалютовали императору, вскинув правую руку, сжатую в кулак, к левому плечу.
Тут же клич подхватили аристократы, но на свой манер: в толпе начали раздаваться приветственные возгласы, крики, даже аплодисменты. Наим, посидев так ещё с минуту, быстро наклонил голову, обозначая вежливый кивок, и… растворился в воздухе! Следом за ним, один за другим, так же исчезли гвардейцы. Шумящая толпа начала поворачиваться к выходу.
- И это всё? – недоверчиво спросила я Лавинию. – Так быстро?!
- Да, – рассеянно ответила она, покусывая губу. – А зачем тянуть? Всё, что требовалось – чтобы кто-то надел на него корону.
- А кто был этот дедуля?
- Самый старый аристократ империи. Кажется, ему уже исполнилось сто пятнадцать лет.
- Надо же! Неплохо сохранился, – восхитилась я. – И куда теперь?
А теперь, как оказалось, все приглашённые перетекали из коронационного зала в остальные дворцовые помещения, подготовленные для развлечений. Мы вышли следом за всеми, не принимая участия в весёлых разговорах и взрывах смеха, то и дело раздававшихся отовсюду. Когда я вспоминала, что всего два дня назад эта толпа искренне скорбела над телом умершего властителя, происходящее ещё больше напоминало какую-то фантасмагорию. Воистину, надо было родиться и умереть здесь, чтобы не замечать вокруг ничего странного.
Мы не стали уходить вглубь лабиринта залов, выбрав небольшое проходное помещение, позволявшее видеть развлекающихся гостей, но обеспечивающее хотя бы видимость уединения. Настроение, Всевидящий знает почему, было отвратительным. Лавиния молчала, Маугли насторожённо оглядывался, один стратег казался невозмутимым. Расположившись, хоть и с трудом, креслах, мы сидели, думая каждый о своём. Проклятые костюмы старательно отравляли жизнь.
- Когда мы сможем уйти? – осведомилась я негромко, разглядывая прогуливающиеся пары сквозь стоящую колом золотистую юбку верхнего платья.
- Не раньше, чем через пять часов, – ответил Эдор, наклоняясь всем корпусом вперед, чтобы взять бокал с лимонадом.
- Кто-нибудь видел Эктора? – спросила Лави, выныривая из своих дум.
- Я, мельком, – ответил мачо, разглядывая янтарную жидкость в бокале. – Они были в числе родственников императора, с другой стороны сцены.
Златовласка кивнула и снова ушла в себя.
- Давайте не будем привлекать внимания своими мрачными физиономиями, – сказал стратег, всем корпусом поворачиваясь к нам. – Мы на празднике, помните об этом… Лави, прошу тебя. – ГИО-девушка тут же подняла голову и улыбнулась. – Не расслабляйтесь, друзья мои, еще не время…
Насколько он оказался прав, выяснилось уже очень скоро. Всего лишь через час, когда я стояла у стены одной из танцевальных зал, ожидая, когда закончится музыка, и Эдор с Лавинией покинут шеренгу танцующих, возле меня материализовался гвардеец в синем. Не удержавшись, я шарахнулась от него в сторону, и в результате, чуть не налетела на вторую фигуру, возникшую с другой стороны.
- С-сагите Ва-айберссс… – прошипел первый, наклоняясь ко мне. – Император ж-шшдёт васссс…
- Что? – поразилась я. – Меня? Император?!
- Да… Это сссрочшшно… Пож-шшшалуйссста, не медлите…