Большой переполох

– Ты хочешь что-то сказать, Ренджи?

– Ну да, – не слишком удивился Абарай. Он остановился у своего стола, но не сел, остался стоять, скрестив руки на груди. Так ему проще было собраться с мыслями. – Тайчо, она не виновата, по-моему.

– Ты хорошо ее знаешь? – Невозмутимо осведомился Кучики. Не нужно было пояснять, о ком речь: весь Готэй говорил сегодня только об одном.

– Ну… – Ренджи смутился. Не рассказывать же, в самом деле, об издевательствах над Каноги! – Не то, чтобы хорошо. Просто это видно. Да и незачем ей. И ее наставник говорил, что она хорошая девчонка, не злая. Она мелкая совсем, она не стала бы!..

– Так от меня-то ты чего хочешь? – Перебил Кучики.

Ренджи вздохнул. Он и сам толком не знал, чего добивается.

– Разведка ведь будет проводить расследование? Вы могли бы замолвить словечко капитану Шихоинь. Ну, Такато не могла!.. А все выглядит так, будто она…

– Ты хочешь, чтобы я заступился за нее, притом, что я совершенно ее не знаю, – заметил Кучики.

– Зато вы знаете кого-то, кто просил вас за нее, – напомнил Ренджи.

Капитан некоторое время задумчиво разглядывал бумаги, разложенные на столе, потом, не поднимая глаз, спросил:

– Тебе еще есть, что сказать?

– Нет, – покачал головой Ренджи.

– Тогда закончим на сегодня.

Кучики поднялся. Абарай запоздало сообразил, что последний вопрос уже относился к работе, но не стал останавливать капитана. Все равно ничего срочного у него не было.

– Ах, да! – Спохватился он вдруг. – Я же обещал Кентаро позаниматься с ним вечером.

– Вот как? Тогда идем.

И они вдвоем отправились в поместье Кучики. В последнее время Ренджи приходилось делать это все чаще.

Цветущий сад в лучах заходящего солнца – идеальное место для вечернего чая. Хисана и Йоруичи вытащили на улицу столик, уставили его сладостями и вовсю наслаждались жизнью. Появление мужчин прервало идиллию.

– Шихоинь, нужно поговорить, – без предисловий заявил Кучики.

Ага! Он все-таки решил это сделать! Ренджи боялся шевельнуться, бросить хоть взгляд в сторону капитана, чтобы тот из одной вредности не передумал. Вместо того уставился в сад, делая вид, что вообще не слышит, о чем речь.

– Ну вот, мы только начали! – Рассмеялась Хисана.

– Мы ненадолго, – мягко сказал Бьякуя. – Я пока оставлю тебе Ренджи.

Оставлю? Абарай сел на траву у столика и хмуро уставился вслед уходящим капитанам. Это выглядело так, будто Кучики вообще не видит в Ренджи мужчину. Запросто оставляет его со своей женой, и у него не возникает даже тени какого-то сомнения. И вообще, подумал вдруг Ренджи, насупившись, не превратился ли он, лейтенант Абарай, в подобие прислуги для семейства Кучики? То с ребенком позанимайся, то жену в город сопроводи. Хисана обожала сама выбирать на рынке продукты и набирала их обычно целую кучу, а отвлекать кого-то из тех, кто работал в доме (за деньги, между прочим!), почему-то стеснялась. И Кучики вечно посылал Абарая встречать ее. Не слишком ли эти аристократы привыкли его эксплуатировать?

Когда-то Ренджи притащили в этот дом практически силой. Это Хаями вдруг выдумал, что Абараю для того, чтобы превзойти капитана, просто необходимо бывать у того в гостях и вести философские беседы. В ту пору Ренджи сопротивлялся изо всех сил, а в доме чувствовал себя крайне скованно. Слишком уж все это было непривычно, чуждо скромному и грубоватому руконгайцу. Никак не думал он, что будет бывать здесь так часто.

– Угощайся, Ренджи, – мягко улыбнулась Хисана. – Я налью тебе чаю.

Абарай подгреб к себе вазочку с печеньем. Как бы там ни было, а сладости в поместье Кучики всегда подавались отменные.

***

– Что ты об этом думаешь? – Заговорил Бьякуя, когда они с Шихоинь отошли подальше от стола.

Йоруичи, насмешливо щурясь, некоторое время изучала его бесстрастное лицо.

– Такато ведь из ваших знакомцев, верно?

– Мы поддерживаем с этим кланом дружественные отношения, – подтвердил Бьякуя.

– Тогда ты можешь знать, возможны ли у них конфликты с Кимурой или с Кирой.

– Насколько мне известно, никаких.

– Тамура не сумел определить, кто из них врет, – с досадой сообщила Йоруичи. – Редкий случай. Обычно его не проведешь.

– И что это может означать?

– Просто кто-то из них виртуозный лгун.

– И какие меры ты намерена предпринять?

– Ты спрашиваешь из праздного любопытства или собираешься повлиять на следствие?

– Я просто хочу быть в курсе.

Йоруичи поленилась выжимать из него правдивый ответ. Если Кучики не намерен объяснять, чего хочет, он способен отделываться общими фразами до бесконечности.

– Мы сделали вид, что оставили их в покое, – сообщила Йоруичи. – Уже вечер, а мы до сих пор никого не допрашивали, даже на месте происшествия не побывали.

– Ты полагаешь, они расслабятся? – Понимающе кивнул Бьякуя.

– Но нам известен каждый их шаг, – продолжала Йоруичи. – Сегодня они уже ничего не успели сделать. Но как ты думаешь, возможно, им требуется замести следы? Переговорить с сообщниками?

– На их месте я не стал бы делать этого сейчас, – заметил Бьякуя. – Слишком велика вероятность слежки. Позже, когда все уляжется…

– И за это время кто-то может случайно что-то обнаружить, – подхватила Йоруичи. – Я, конечно, не знаю, что это может быть. Но если готовили преступление, да еще с техническими средствами, наверняка есть что припрятать. А что будет, если они заметят слежку?

– Просто избавятся от нее, – сказал Бьякуя с оттенком презрения в голосе. – Неужели твои люди настолько некомпетентны, что позволят себя заметить?

– Всякие есть, всякие, – усмехнулась Йоруичи. – Значит, избавятся. И это будет удобным случаем, чтобы замести следы, тебе не кажется?

– Пожалуй, – согласился Бьякуя.

– И вот тут-то и вступит в дело вторая очередь.

– Вторая? – Бьякуя нахмурился. – Что-то я тебя не понимаю.

– Да все же просто! Следить будут две группы. Первая даст себя обнаружить, а вторая нет. Первая позволит жертве оторваться, а вторая пойдет за ней по пятам.

– Мы их спугнем, – сообразил Бьякуя. – Заставим действовать прямо сейчас, когда это удобно нам.

Йоруичи мысленно усмехнулась. «Мы»? Еще один любитель встревать в работу следствия. Мало ей Кьораку!

– Вот именно, – кивнула Йоруичи. – Но ты все же помалкивай. Мы не знаем, кто может передать информацию девчонке.

Она что-то знает, насторожился Кучики. Насчет Абарая и этой Такато. Или подозревает. Иначе не стала бы так говорить.

– Я умею держать язык за зубами, – надменно отозвался он.

***

Пока Кимура изображал жертву перед новыми сослуживцами, Каори утешали сослуживцы прежние. Они уверяли, что все будет в порядке, что никто ни в чем ее не подозревает, и что разведка во всем разберется. Каори надеялась, что лейтенант Кира скажет ей хоть словечко, но тот опять укрылся в кабинете и не показывался оттуда. Тамура попросил его пока не говорить ни с кем из подозреваемых на эту тему.

Но когда Каори вышла на улицу после утренних занятий, ей показалось, что где-то сбоку, на краю поля зрения, мелькнула черная тень. Впрочем, в Готэй практически все носят черную форму, однако Каори именно эта тень показалась подозрительной. Она оглянулась, но ничего не обнаружила. Только осталось в душе неприятное чувство. Это ощущение, что за тобой наблюдают.

Спустя некоторое время странное движение где-то сбоку повторилось. Каори резко развернулась… и успела заметить фигуру, немедленно скрывшуюся за углом. Не синигами. Разведчик. Вот, значит, как они ее не подозревают!

Каори обиделась и расстроилась. Она так старалась сделать, как лучше, она жизнью рисковала, и вот благодарность! Подозревают ее саму в преступлении! Вот уж нет, подумала она со злостью. Я вам докажу. Сама все найду и докажу.

Весь остаток дня она размышляла о том, какого рода доказательства может представить. Остатки приманки? Нет, вряд ли, Кимуре было выгоднее использовать ее полностью. Пушку изъяли и унесли в двенадцатый отряд. Да и толку с той пушки? А впрочем… Каори пришло в голову, что именно с пушки и стоит начать. Лейтенант Нему сказала, что это копия с образца. Значит, кто-то делал ее. Значит, могут остаться следы изготовления. Инструменты, запчасти. Делали тайно, значит, где-то в темных уголках лабораторий может находиться скрытая комната, в которой будут некие части, указывающие на сборку пушки серо. И тогда можно будет вычислить, чья это работа. И прижать хозяина, узнать у него имя сообщника.