Страница 7 из 23
По всему выходило, что он дурак. Страж недоделанный, горе-защитник. Знал ведь, что помощи ждать неоткуда. Так чего же шлялся без оружия? Топор не следовало выпускать из рук. Или недостаточно было примера Таара? Но отчего вообще так вышло? Почему Кота не предупредил? Прошляпил, прозевал? Маловероятно. Если бы следящие постоянно допускали такие ошибки, многовато было бы жертв. Впрочем, ведь когда-то какой-то следящий пропустил ту тварь, которая напала на Каву. Значит, иногда случается. И снова на Каву, что за судьба несчастная такая! Теперь-то Кота учуял, иначе не примчался бы. Но что толку? Он ничего не сможет сделать с тварью. А кто сможет? По всему выходит, что никто.
Краем глаза Кайтен заметил движение в той стороне, откуда пришел сам. Кто-то еще шел сюда, прямо в пасть ненасытной твари. Кайтен поднял голову, собирался крикнуть этому человеку, чтобы не приближался, чтобы прятался, но крик застрял в горле. Это был Ан-Таар. Босой, голый по пояс, если, конечно, это можно так назвать: чуть ли не все его тело покрывали повязки. Он шел нетвердо, здоровой рукой придерживался за стену. И снова без оружия. Кайтен похолодел. Ну куда он опять лезет без меча?! Мало было одного раза? Впрочем, какой тут меч, он им, наверное, и замахнуться толком не сможет.
Тварь тоже заметила новую добычу, глухо урча, повернулась и побежала. И на третьем шаге лопнула.
– Тебе очень нравится лазить по деревьям? – осведомился Таар.
Кайтен с облегчением рассмеялся. Ситуация и в самом деле очень походила на ту, в которой он впервые встретился со стражем. Теперь, конечно, положение его было не столь бедственное, но от этого не менее глупое. Кое-как справившись со смехом, Кайтен спрыгнул на землю.
– Вовремя ты появился, – виновато сказал он. Ему было стыдно.
Приоткрылась дверь, и наружу высунулся нос Коты. Следящий оглядел по очереди обоих стражей, нашел глазами остатки твари и только после этого распахнул дверь настежь. Изнутри доносились приглушенные рыдания.
– Что происходит? – спросил у него Таар. Кота одними глазами указал за спину, внутрь помещения. Вид у стража тут же сделался крайне мрачный. Он смотрел недоверчиво, и в ответ на немой вопрос в его глазах Кота кивнул.
Кажется, они отлично поняли друг друга, подумал Кайтен. Тут что-то происходит, что-то очень скверное, и они уже это обсудили, один я, как дурак, ничего не понимаю. Вслед за Тааром и Котой он вошел в дом. Кава сидела в углу, сжавшись в комок, закрыв руками голову, рыдания сотрясали ее тело. Мужчины озабоченно переглянулись. Кота присел рядом с девушкой, неловко погладил по волосам.
– Ну ладно, все уже. Все прошло.
Та, казалось, не слышала. Кайтен подумал, что если бы Таар взял ее за руку, она наверняка успокоилась бы гораздо быстрее. Но Таар и не пытался ничего предпринять. Он прислонился к стене и уставился в пол невидящим взглядом.
В домик стремительно влетела Ан-Мару. Локтем отпихнула с дороги Кайтена, решительно отодвинула Коту, сама склонилась над Кавой.
– Мару, – начал было Кота, – она…
– А вот ты помолчи-ка, – вдруг напустилась на него ведьма. – Ты свое дело сделал, а это мое дело.
Следящий опасливо попятился. А Мару что-то зашептала на ухо девушке, слегка поглаживая по голове, и та вдруг перестала всхлипывать, обмякла, и ведьма подхватила ее за плечи, подняла и повела с собой. Кава не сопротивлялась, но ни на кого не подняла глаз. Бабушка тоже что-то знает, – подумал Кайтен провожая их взглядом. Все тут что-то знают, и он один как…
– Да что такое?! – не выдержал он.
– Это Кава вызвала тварь, – бесцветным голосом сообщил Кота.
– Что? – Кайтен поперхнулся.
– Ты ведь знаешь, откуда они берутся?
– Ну… от всяких плохих эмоций, – неуверенно ответил Кайтен. – Но при чем тут?..
– Таар, ты разрешишь называть вещи своими именами? В конце концов, Кайтен тоже должен понимать.
Таар молча кивнул, по-прежнему не поднимая глаз.
– Видишь ли, тут сыграла роль ревность, – с некоторым смущением заговорил Кота. – Ты, наверное, заметил, что Таар, скажем так, неравнодушен к нашей гостье.
– Тоже мне, тайна, – пробурчал Кайтен. – Только она с зимы тут гостит.
– Все верно. И напряжение нарастало постепенно. Кава постоянно думала об этом. Крутила это у себя в голове, понимаешь? Лес реагирует не на сами эмоции, а на напряжение. Когда слишком много в одну точку.
– Что-то вы меня все запутали, – ворчливо признался Кайтен.
– Эмоции сами по себе не слишком важны, – пытался объяснить Кота. – Представь себе страх и ярость матери, чей ребенок провалился в колодец. Но когда ребенок вытащен, страх исчезает, появляется радость, и поэтому ничего не происходит. Такие моментальные вспышки ничего не значат. Только агрессия почему-то стоит особняком, – Кота неуверенно пожал плечами. – Не знаю, почему так, но когда кто-то на кого-то нападает, лес реагирует мгновенно. А в остальном – нет. Он начинает реагировать, только когда человек постоянно нагнетает, накручивает, понимаешь?
– Наверное, – протянул Кайтен. – Но почему сейчас?
– Думаю, из-за ранения Таара. Она испугалась за него.
– Но это было днем!
– Я же говорю, что сам по себе испуг ничего не значит. Но потом она продолжила думать об этом. Ее нервы совершенно расстроились. Она понимала, что ей нельзя так сильно беспокоиться, но не могла перестать, чувствовала себя виноватой, и от этого ей становилось только хуже. Я говорил ей об этом несколько раз. Я давно заметил, что лес начинает реагировать на нее. Но она не сумела справиться с собой.
Кайтен вспомнил ту сцену, которой был свидетелем как раз перед тем, как они с Тааром помчались на охоту. Вид у Кавы уже тогда был совершенно убитый. Она была почти на пределе еще утром.
– Мы должны что-то предпринять, – сказал Кота уже Таару. – Кава опасна. Она опасна для себя самой и для всех нас. Мы должны как-то защитить ее от себя, а нас от нее. Сама она не справится.
Таар промолчал. Он знал, что нужно что-то делать, но ничего не мог предложить.
– Похоже, точка напряжения создается из-за меня, – сказала Ретофа.
Кайтен вздрогнул. Он не заметил, как она появилась, но теперь она стояла в дверях, опираясь плечом о косяк.
– Не могу этого отрицать, – осторожно сказал Кота, ежась от неловкости. В этой ситуации всем было все ясно, и лгать было бы глупо.
– Не следовало мне доводить до такого, – повинилась разведчица. – Похоже, мне лучше уехать.
Кайтен вздрогнул. Этого ему хотелось бы меньше всего. Он предпочел бы сражаться ежедневно с тварями, вызываемыми Кавой.
– Это уже ничего не решит, – мрачно отозвался Таар.
– Действительно, – согласилась Ретофа. – Я опоздала. Но все же я уеду. И предложу Каве совершить путешествие вместе со мной.
– Думаешь, это поможет? – с надеждой спросил Кота.
– Это отлично прочищает мозги – уехать из дома с целью никогда не вернуться.
– Как это, не вернуться? – не выдержал Кайтен.
– Это, на самом деле, не обязательно, – успокаивающе сказала Ретофа. – Но лучше держать в голове такую мысль.
– Полагаешь, Кава согласится? – уточил Кота.
– Ей придется согласиться. Она и сама понимает, что зашла в тупик. То, что я ей предложу, ее единственный шанс на новую жизнь. Ну, если нас по дороге никто не съест, конечно, – Ретофа ухмыльнулась.
– Вот именно! – Кайтен ухватился за эту мысль. – Как же вы одни поедете куда-то? Да тут же вокруг полно тварей!
– Ерунда! – Ретофа пренебрежительно отмахнулась от его опасений. – Твари на севере. Они не успели далеко разбрестись. А мы поедем на запад, к горам. Потом проедем вдоль хребта, придется немного выбраться на территорию «цивилизованных» народов. Обогнем горы, и мы уже почти дома. С той стороны мне все знакомо. Таар, нам понадобятся ящеры и кое-какие припасы. Я думаю, что будет лучше нам выступить прямо завтра, на рассвете.
Ан-Таар с трудом сглотнул комок в горле и сипло проговорил:
– Мару распорядится.
Ретофа ушла, за ней ушел и Кота, чтобы помочь со сборами, а стражи так и стояли столбом. Кайтен хотел многое сказать. Он хотел сказать, что это подло со стороны Таара, перекладывать решение проблемы на плечи девушки, да еще и посторонней. Что их никак нельзя отпускать одних. Что он решительно не согласен, и вообще, нечего принимать такие серьезные решения впопыхах, в панике, сгоряча. Что утром надо все еще раз хорошенько обдумать, и другой выход наверняка найдется. Потому что (чего уж тут врать!) они оба любят одну женщину, и пусть Кайтена тут никто не станет слушать, но ведь слово стража хоть что-то да весит!