Страница 11 из 20
К острову выбрались ближе к вечеру. Посадив свое судно на мель на основательном удалении от берега, Цохт высадил пассажиров прямо в воду (глубина была едва по колено) и некоторое время толкал лодку перед собой, пока она окончательно не увязла в песке. На суше ему пришлось дожидаться, пока люди натянут обувь, и он с любопытством допрашивал Кайги, для чего они это делают. Потом он повел группу прямо в заросли, правда, вскоре под ноги подвернулась тропа.
Тропа вывела путников к странному сооружению. Это был некий гибрид между землянкой и шалашом: часть его была сложена из огромных бревен, присыпанных землей, сверху же возвышалась куча веток. Строение даже не сразу удавалось разглядеть, настолько оно вросло в окружающий ландшафт, настолько покрылось вьющимися растениями. Здесь, у этого странного здания, Цохт внезапно съежился, в его движениях обнаружилась доселе невиданная робость. Он приблизился к отверстию, видимо, означающему вход, и с почтительной предупредительностью в голосе окликнул кого-то. Внутри заворочались. Наружу высунулся и встал во весь рост на пороге престарелый хаццка. Шерсть его, когда-то черная, теперь стала наполовину седой. И весь он был какой-то ссохшийся, согбенный, но глаза блестели, как у молодого, и во взгляде чувствовалась властность. Цохт торопливо заговорил, он довольно долго и сбивчиво объяснял что-то, а потом палец его указал на Кайги.
Кайги сделал еще два шага вперед под изучающим взглядом старика. И тогда тот, пристально глядя ему в глаза, заговорил:
– Этот хаццка сказал, что ты один из нас, только странно выглядишь.
– Да, – Кайги кивнул, тоже чувствуя непонятное смущение и робость.
– И тебя нашли где-то на другом берегу.
– На континенте.
– В лодке. Что за лодка это была?
– Странная такая лодка, – Кайги замялся, не зная, как объяснить. – Гладкая и плоская. Как скорлупа ореха.
– И теперь ты пришел сюда с людьми, которые живут в лесу, где есть большое мыслящее дерево? – К концу этой фразы голос старика странно сорвался, словно от волнения.
– Ну да, и мы хотели спросить…
Кайги осекся. Старик внезапно шагнул к нему, схватил за плечи и порывисто прижал к своей мохнатой груди.
– Малыш! Мог ли я надеяться, что когда-нибудь увижу тебя!
Потом он отстранил опешившего парня, по-прежнему держа за плечи, и его глаза засверкали почти безумным восторгом.
– Но ты в самом деле был там? Ты видел его?
========== Рассказ старого хранителя ==========
Кайги, смущенный и недоумевающий, переспросил:
– Его? Ты имеешь в виду дерево?
– И дерево, и лес, который оно создало.
– Так оно… – Кайги запнулся. – Я знал, что оно не просто так, но чтобы… Но, выходит, ты знаешь обо всем этом? И сможешь нам рассказать?
– Разумеется, – подтвердил старик. – И непременно расскажу. Ох, что же я такой невежливый? – спохватился он. – Заходите! Заходите все.
Цохт тут же попятился, словно ему предложили сделать что-то ужасное. Он замахал рукой, виновато что-то бормоча, и постарался незаметно отодвинуться за спины своих путников. Старик сердито на него фыркнул, отмахнулся, и Цохт немедленно бросился наутек на четырех ногах.
– Не хочет слушать, – пояснил старик в ответ на недоуменные и слегка встревоженные взгляды людей. – Глупые, суеверные существа. Ему кажется, что знание того, что знаю я, автоматически сделает его хранителем, и ему тоже придется посвятить этому свою жизнь. Вот так и пропадает информация!
Он с горечью махнул рукой. Кайги перевел это, а также приглашение войти в дом. Люди переглянулись, согласно покивали и подошли ближе. Таар был как взведенная пружина. Может быть, их проводник сбежал действительно из-за боязни услышать лишнее, но, как знать, не скрывается ли неведомая, но страшная опасность в полуподземном жилище старого хаццка. Считая себя ответственным за безопасность экспедиции, он с самого ее начала был склонен не доверять ничему вообще. Просто на всякий случай.
В доме было прохладно. Земляной пол, присыпанный сухими листьями, тщательно выровнен. Снаружи это строение выглядело просто холмом, и не представлялось возможным предположить, сколько места окажется внутри. Его оказалось достаточно, чтобы все пятеро смогли там расположиться, не теснясь, но встать во весь рост было невозможно. Надо полагать, старик перемещался здесь исключительно на четвереньках. Хранитель и Кайги уселись друг напротив друга, чтобы удобнее было разговаривать, а люди устроились рядком поближе к выходу. Кайги еще сделал необходимые пояснения, что его спутники не могут разговаривать с хаццка, как он, и требуется переводить, а потом спросил:
– Так ты, получается, меня знаешь?
– Еще бы! – воскликнул хранитель. – Ты же Итта. Твоя мать была моей внучкой. А ты, выходит, мой правнук.
И без того круглые глаза Кайги полезли на лоб. С трудом справившись с волнением, он сообщил эту новость своим спутникам.
– Ого! – прокомментировала вполголоса Ретофа. У остальных слов не нашлось.
– Но это точно? – опасливо, словно боясь спугнуть, спросил Кайги. – Откуда ты знаешь?
– Иначе и быть не может. Кто еще мог бы стать так похож на этих странных существ? – Старик кивнул в сторону людей. – И лодка, которую ты описал. Ты вырос большой. В ту пору, когда ты был младенцем, существовала только одна такая лодка. Та самая, на которой уплыли твои родители. Но расскажи-ка мне подробнее, как тебя нашли. Что ты знаешь об этом?
Кайги рассказал все, что стало ему известно от его приемных родителей. Те, конечно, ничего не скрывали, но не отличались ни наблюдательностью, ни памятью. Поэтому сообщить он мог очень мало, но старику оказалось и этого довольно.
– Ты – Итта, в этом нет никакого сомнения, – резюмировал хранитель. – Такое имя дали тебе родители, прежде чем отправились в это путешествие.
– Но зачем они вообще поплыли туда? – воскликнул Кайги. – И почему не доплыли? Ведь здесь так близко!
– Никто теперь уж точно не узнает, – печально проговорил старик. – Мне остается только строить догадки. Думаю, им помешал шторм. Что же касается первого твоего вопроса, то, чтобы на него ответить, придется рассказать очень много.
– Эй, ты переводить-то не забывай! – воскликнул изнывающий от любопытства Кайтен.
– Ой! – Кайги опомнился и поспешно исправил свою оплошность. Люди оживились. Их глаза блестели любопытством, и даже Таар забыл о своих опасениях и необходимости быть начеку. Кажется, все ответы, за которыми они приехали, готовы были лечь к их ногам.
И старик начал свой рассказ.
Имя у него оказалось длинное: Инниц Нохт Аццай. Он пояснил, что первое имя используется для обращения, второе как бы про запас, чтобы отличать его от возможных тезок, а третье – родовое. Древний клан Аццай – один из тех, кого нынче называют хранителями. На самом же деле отличает их от остальных не эта должность, а врожденная способность воздействовать на живые организмы и заставлять их меняться.
– Раньше таких кланов было много, – печально рассказывал Инниц. – А теперь всего шесть. И нам приходится очень старательно сберегать эти гены. Твои родители были одними из нас.
– А как вы сами себя называете? – полюбопытствовал Кайги.
– Никак не называем, – старик даже немного удивился. – Просто все знают, что в таком-то клане есть способности. Хочешь себя обозначить, просто назови свой клан.
Сообщенная информация не оказалась неожиданной для исследователей. Они и раньше предполагали, что странные умения Кайги являются врожденными, и новостью стало лишь то, что такая способность – не общая для вида, а достояние отдельных его представителей. Но вот дальше началось такое, чего никто из них не мог и вообразить.
Давным-давно на месте нынешних островов располагался целый континент. От северного соседа его отделял пролив втрое уже нынешнего. Однако хаццка предпочитали обживать только собственный континент. Там было тепло, берег изрезан множеством бухт, в которых изобиловала рыба и прочая морская живность. Хаццка с самой древности кормились по берегам, примерно в том же стиле, что видели гости не так давно в становище Цохта. Кроме того, здесь, на юге, не оказалось крупных наземных хищников, а хищники морские не могли подойти к берегу из-за незначительной глубины и многочисленных рифов. Словом, для хаццка здесь был рай земной.