Аусвельмские охотники

– Ну, и?..

Эрна только сглотнула. Тогда вошедший расшифровал свой вопрос:

– Где Нич?

– Ушел на свидание, – вырвалось у девушки как-то само собой. Она не знала, правильно ли вот так сдавать коллегу непонятно кому, но ее возмущение было столь велико… Впрочем, пришелец не удивился.

– Как всегда, – равнодушно отозвался он. – Когда у нас айзё, его нет.

– Как айзё? – Эрна мгновенно взмокла. Неужели ей придется вот сейчас отравляться непонятно куда и делать там непонятно что?!

– Обыкновенно, – незнакомец с Башни пожал плечами. – Мелкий айзё, Ничу в самый раз. Да, кстати, мы ведь друг другу не представлены. Я Айдеранэн.

Эрна тоже назвалась. До нее только сейчас дошло, что это и есть сирайэн, и теперь она смотрела на него во все глаза. Но он был самый обычный человек, каких тысячи по улицам ходят, совершенно ничего странного.

– Ладно, раз ты тут одна сидишь, давай хоть чаю попьем, – неожиданно заявил он.

На это Эрна вообще ничего не могла ответить. Все это представлялось ей делом немыслимым. Где-то там – монстр из другого мира, а они тут будут пить чай и ждать, пока кое-кто закончит свое свидание! Айдеранэн не обратил никакого внимания на ее замешательство. Он по-хозяйски распоряжался у столика. Появился на свет исцарапанный чайник, который сирайэн водрузил на некую небольшую подставку и что-то там повернул. После, даже не пытаясь развести какой-то огонь, занялся чайными чашками. Эрна, позабыв даже об айзё, наблюдала за его действиями, пытаясь уловить хоть какой-то смысл. Пока ее новый знакомец сыпал заварку в маленький чайник, пока добывал из общей кучи чашки, которые хотя бы казались чистыми, пока отыскал и высыпал на блюдечко печенье, большой чайник запыхтел и заплевался.

– Как ты это сделал?!

Айдеранэн пожал плечами.

– Я не смогу тебе объяснить, откуда берется энергия. Некоторые вещи доступны только сирайэнам.

И за чаем он рассказал немало любопытнейших вещей. Например, объяснил, что у сирайэнов есть особый язык, которым владеют только они. В этом языке нет терминов, нет понятий, вообще нет никаких слов. Понимание просто передается от сознания к сознанию одним цельным образом. Так они очень быстро могут обмениваться между собой информацией, которая вовсе не находит отражение в языке этого мира. Именно этим способом и происходит их общение на любые технические темы, и на человеческий язык подобный диалог непереводим.

– Но я всегда думала, – робко вставила Эрна, – что сирайэны – вообще не люди.

– Это только в первом поколении, – объяснил Айдеранэн.

Он рассказал, что настоящие сирайэны – действительно совсем не люди, и что таков, к примеру, их начальник Тособойн. Вряд ли кто-то точно знает, как он на самом деле выглядит. Но потомки от смешанных браков сирайэнов и людей выглядят уже вполне обычно. Вот как он, Айдеранэн. Но способности сохраняются, и пока доподлинно не выяснено, в скольких именно поколениях. Даже потомки тех, кто появился здесь сто лет назад, следом за первыми айзё, до сих пор обладают всеми возможностями сирайэнов.

Увлекательная их беседа была прервана появлением Нича, довольного и несколько потрепанного.

– Ну и где тебя носило? – поинтересовался Айдеранэн без признаков раздражения или упрека. Он и ответа, кажется, не ждал.

– Если я начну рассказывать, я не остановлюсь до рассвета, – ухмыльнулся Нич.

– Тогда не рассказывай, – флегматично отозвался сирайэн. – А то у нас тут айзё.

– Как назло! – воскликнул Нич. – А я был так счастлив!

– А я-то полагал, что работа делает тебя счастливым.

– Да ну тебя! Нечего тут ехидничать. Просто ткни пальцем в карту.

Айдеранэн поступил в точности так, как его просили. Молча подошел к стене, на которой значилось изображение Вельмской земли, и ткнул в нее пальцем. Нич некоторое время изучал карту, после чего обернулся к своей напарнице.

– Ну ладно, пойдем, что ли? Уделаем этого зверя, тут близко. Вернемся еще до рассвета. Где твоя сумка?

Каким-то чудом, несмотря на полное смятение чувств, Эрна сообразила, куда они с Гарром вчера упрятали ее сумку. Подхватила увесистый баул, набросила на плечо лямку. Нич тоже вытащил откуда-то с полки свою ношу, после чего кивком указал на дверь.

– Сейчас до центра, а оттуда… А, ладно, чего рассказывать, сама увидишь.

Они вышли из конторы и зашагали к выходу Теневой Тропы. Нельзя сказать, чтобы Нич особенно торопился. Эрна как-то иначе все это себе представляла. Ей казалось, что они должны мчаться сломя голову, спешить на вызов, пока чудовище не успело наделать бед. А на деле они без спешки прошагали вдоль улицы, переместились в центр, там пересекли городскую площадь и оказались на Площади Прибытия, через которую Эрна некогда и попала в Аусвельм. Нич уверенно выбрал нужную Тропу, должно быть, знал все пути наизусть.

Через миг охотники оказались почти в полной темноте. Крохотный захолустный городок не освещался уличными фонарями. В свете луны едва угадывался ряд темных строений, ветер гонял по мостовой бумажки и сухие листья. Больше ничего не было видно и слышно. Нич выудил из одного кармана компас, а из другого – еще какую-то штуковину, давшую настолько яркий свет, что Эрна непроизвольно зажмурилась. Осторожно приоткрыв один глаз, она разглядела, что Нич внимательно изучает стрелку компаса.

– Куда-то туда нам надо, – он ткнул пальцем влево. На дорогу перед ним лег яркий луч света.

– Что это за штука такая? – шепотом спросила Эрна.

– Понятия не имею, – Нич безразлично пожал плечами. – Нас сирайэны техникой снабжают, а от них двух слов связных не добьешься. Светит, да и ладно. Фонарь такой.

– Удобная вещь, – похвалила Эрна, пытаясь разглядеть, что же такое скрывается в ладони ее напарника. Ясно было одно: огня там нет. Да и какой огонь дал бы такой яркий луч?

Фонарь выхватил из темноты четкий круг на мостовой, а вот все остальное окончательно утонуло во мраке. Так они и шли, не видя ничего, кроме рядов аккуратно уложенных камушков. Потом мостовая закончилась, и Нич, поводив фонарем из стороны в сторону, обнаружил какую-то тропу, ведущую примерно в нужном направлении. Он зашагал впереди, освещая путь, Эрна кралась сзади, шумно дыша ему в спину. Она полагала, что не боится ночного леса. Дома никогда не боялась. Но сейчас при мысли о неведомом чудище, укрывшемся в темноте, ей было страшно.

Еще раз сверившись с компасом, Нич свернул с тропы и зашагал прямо через заросли. Темные ветки неожиданно возникали прямо перед носом. Где-то громко заухала ночная птица, заставив Эрну вздрогнуть. Нич совершенно не таился. Он с треском ломал сучья под ногами, шумно отодвигал ветки, топал и сопел.

– Он же нас услышит, – прошептала Эрна.

– Разумеется, услышит, – спокойно подтвердил Нич. – Это мой метод. Делать мне нечего, рыскать по лесу до скончания века, разыскивая какую-то мерзость. Если он пришел сюда, чтобы напасть на кого-то, так пусть на меня и нападает.

– А если нет?

– А тогда чего его и ловить?

Эрна задумалась. Ей припомнились рассказы селян об этих монстрах.

– Но они ведь иногда разоряют курятники, например…

– А, таких пусть Гарр ловит, – небрежно отмахнулся Нич. – Он у нас мастер расследований. Следы какие-то выискивает, приметы, засады устраивает. Долго это все и скучно. Если эта тварь на нас так и не выбредет, вернемся и скажем ему, что не поймали.

Эрна подумала, что никогда еще столько не удивлялась, как в эту ночь. Она-то представляла себе, что они так и будут рыскать по этому лесу день, два, сколько понадобится, пока не поймают айзё. Зачем же тогда нагрузили сумки таким количеством припасов, будто жить здесь собрались?

Пока она размышляла над этим вопросом, ее нос уловил странный запах. Такого ей прежде не доводилось чуять. От деда-оборотня ей досталось обостренное обоняние, более чуткое, чем у обычных людей, хоть и не такое острое, чтобы с его помощью, к примеру, идти по следу. Но запах, обрушившийся на нее сейчас, был как-то особенно отчетлив, он словно жил собственной жизнью, висел зловонным облаком над травой, тянулся плотным столбом куда-то в заросли.