Тайна, покрытая глазурью

Конечно, вслух я этого не сказала. Проводила любимого до двери, даже улыбнулась, Халеменчука шёпотом поблагодарила, а когда закрыла за ними дверь, замерла в тишине квартиры. Потом и свет выключила, так и стояла в тишине и темноте, достаточно долго. Невольно представляла разговор Андрея с Зудиным, его слова и реакцию Родиона, потом принялась об Олеге думать. О том, чем для него всё это закончиться может. Мне даже жаль его стало, он явно не рассчитывает на такую подлянку от судьбы. Но что делать, он сделал свой выбор, когда решился убить Есина. Но, кажется, всерьёз рассчитывал, что это сойдёт ему с рук.

Под утро я всё-таки уснула. Андрей не вернулся и не звонил, и я, открыв глаза, неожиданно почувствовала беспокойство. На часы взгляд кинула, потом за окно посмотрела, и поняла, что меня переполняет плохое предчувствие. Кажется, оно ещё во сне присутствовало, и я проснулась с неприятно колотящимся сердцем. За окном мрак, дождь моросит, и я подумала о том, что Андрей ухал в одной футболке. Вот об этом ли мне сейчас думать? Кто-то за высоким забором сейчас мою судьбу решает, а я думаю о том, как бы любимый не простыл.

Халеменчук позвонил ещё когда я в постели лежала. Никак не могла себя заставить встать.

— Не появился? — коротко поинтересовался он вместо приветствия.

— Нет.

— Беспокоишься?

— Конечно.

— Конечно, — передразнил он меня. Потом помолчал и уже серьёзным тоном осведомился: — Лиля, ты уверена? Насчёт него?

— Да, Аркадий Николаевич, уверена.

— Что ж, в одном он прав: надо валить. Хотя, жалко. Столько трудов…

— Ты Димке позвони, — попросила я. — У меня сейчас голова другим занята.

— Позвоню. — А когда я уже хотела повесить трубку, позвал: — Лиля.

Я трубку к уху вернула.

— Что?

— У тебя есть план?

Почему, почему меня все об этом спрашивают?

Я глаза закрыла, собралась с духом и соврала:

— У меня всегда есть план.

Но в этот раз Халеменчук кажется не спешил мне верить, судя по недоверчивому хмыканью.

— Будем надеяться.

Данилов появился через час. Я варила кофе, пытаясь чем-то себя занять, жарила блины, а он в квартиру вошёл, глянул на меня странно, прошёл к холодильнику и достал бутылку минеральной воды. И снова на меня посмотрел, с досадой. Я нахмурилась, почувствовав неладное. Плохое предчувствие начинает сбываться, сомневаться уже не приходится.

— Что? Он не поверил?

Андрей опустил взгляд к бутылке минералки, уж не знаю, что занятного он в ней нашёл.

— Да поверил, куда он денется. Тут другое, сладкая… И новости у меня, прямо скажем, тебе по нраву не придутся. Ты сядь.

— Сесть? — После подобного предложения я натуральным образом с трудом на ногах удержалась. Потом всё-таки на стул опустилась. — Андрей, в чём дело? Хватит тянуть, говори.

— Это о твоей сестре. Я, конечно, сказал тебе тогда, что готов к тому, что она сделает пакость, но, признаться, верил, что пакость будет безобидная, при таком скудном умишке-то…

— Андрей!

Он рукой после моего окрика взмахнул, и немного воды из бутылки вылилось на пол.

— Она переписала свою долю в бизнесе на Родиона.

Я рот открыла. Вот правда, впервые в жизни я открыла рот от удивления и так застыла. Пыталась осмыслить услышанное, представить, как… кто и когда Лизку надоумил… и не могла. Медленно поднялась, но поняла, что не знаю, что делать. Бестолково покрутилась на месте, повернулась к плите, потом к столу развернулась и уставилась на стопку румяных блинчиков на тарелке.

— Лиля. — Андрей бутылку на стол поставил, кажется, ни одного глотка так и не сделал, ко мне приблизился и положил руки мне на плечи. Помолчал, раздумывая, а затем просто сказал: — Мне жаль.

— Она сделала это мне назло, — проговорила я. Смотрела на эти злосчастные блины и пыталась дышать. — Она настолько на меня разозлилась, что…

— Продала всё Родиону, — закончил за меня Данилов. Поцеловал меня в затылок и осторожно убрал руки с моих плеч, видимо, успокоился, решив, что замертво падать от предательства сестры я не стану. Сел за стол, посмотрел на меня снизу, даже прищурился, пытаясь расценить степень моего потрясения. Я, кстати, до сих пор стояла и сверлила взглядом тарелку, сердце в груди билось тяжело и гулко. — В принципе, — снова заговорил Данилов подозрительно вкрадчивым тоном, — это не глупый поступок, в свете последних событий. Согласись. — Я молчала. — Просто удивляюсь её прозорливости. Хотя, это не интуиция, и не ум, это банальная зависть и злость. Но ведь ткнула пальцем в небо и попала в точку. Повезло.

— Андрюш, замолчи, — попросила я, не в силах слушать его.

Он спорить не стал, поторопился кивнуть, правда, перед этим не забыл кинуть на меня ещё один изучающий взгляд. Я говорить и обсуждать поступок сестры ещё не была способна, и поэтому Данилов аккуратно свернул верхний блин и откусил от него. Тоже выглядел не слишком весёлым.

— А Родион, — поинтересовалась я наконец, — что он говорит?

— А что он скажет! — тут же повысил голос Андрей. Поторопился прожевать и продолжил: — Он доволен. Его слово уже что-то значит, и он может ставить условия. По крайней мере, попытаться. А уж когда про Есина узнал…

Я опустилась на стул.

— Как всё не вовремя.

— Да уж, это единственный минус.

— Лиза у него?

Данилов откровенно скривился, затем даже вздохнул для затравки. Снова на меня посмотрел, с сожалением.

— Лиля, она уехала. Ещё вчера. Документы подписала, деньги получила и уехала.

— Из города? — не поверила я.

— По всей видимости. Может, твоей реакции испугалась?

Я лицо руками закрыла. Что я должна была сказать? Что простила бы её? Что махнула бы рукой на её поступок, попыталась всё исправить или по крайней мере понять? Я не могла этого сказать. Как можно простить такое, да ещё в момент, когда мы должны были поддерживать друг друга, а получилось так, что разошлись в разные стороны, но, по моему мнению, откровенного предательства я всё-таки не заслуживала. К тому же, меня волновало ещё кое-что. Один существенный факт, который все как-то упустили из вида…

— Андрей, подожди, она не могла уехать. А Денис? Ладно Олег, чёрт с ним, а Денис?!

— Лиля, я не знаю, что тебе сказать. Но я сам лично видел документы, видел распечатку банковского счёта на её имя. Ты же знаешь, я бы не стал говорить тебе этого, не проверив. Но я уверен, что в городе её нет. Деньги переведены на счёт московского банка.

— Боже мой, она с ума сошла…

Я вскочила и в комнату ушла. Не могла на месте усидеть, принялась мерить комнату шагами, а когда Андрей в дверях появился, даже не подумала остановиться.

— Лиля, а если они договорились с Олегом? Если она оставила с ним ребёнком, не сомневаясь, что вскоре он привезёт Дениса в Москву?

Я остановилась, но спокойно осмыслить его слова никак не получалось, я слишком нервничала. Но логику уловила, и даже готова была согласиться, и, не смотря на то, что это было бы направлено против меня, для Дениса это было бы лучшим вариантом, и я от души понадеялась, что Лиза так и поступила. Пусть против меня, но не против сына.

— Мне нужно с ним поговорить.

— С Олегом?

Я кивнула. Данилов, правда, не обрадовался моему желанию.

— Не слишком удачная идея. Тебе сейчас не стоит с ним встречаться. Я рассказал Родиону про Есина, обрадовал, так сказать, и он сейчас планы мести строит. Он этот процесс весьма уважает. И появляться сейчас рядом с Аштаевым я бы никому не посоветовал.

— Я хочу узнать, что с моим племянником! Господи, Андрей, а если Олег не в курсе? Что с Денисом будет?

— В конце концов, у него есть отец!

Я отвернулась от него и невесело кивнула.

— Ага, есть. Отец, на голову которого Зудин готов обрушить весь свой гнев.

Переубедить меня Андрей не смог. Не прошло и получаса, как я уже вышла из дома и направилась к своей машине. Данилов следом за мной вышел, был далеко не в восторге от моего решения, но, в конце концов, заявил, что сам меня отвезёт, и слушать возражения не захотел. Я села в его автомобиль, и почти всю дорогу молчала. Даже не представляла, что меня ожидает в доме сестры. Всё думала о её отъезде или бегстве, не в силах избавиться от мысли о том, до чего же всё не вовремя.