Искры моей души

— Миссис Линч, готова ваша коляска, — знакомый бархатистый голос вырвал из задумчивости, и я нервно вздрогнула, вскинув голову.

Донал встречал нас, только уже в свободной рубахе и без кожаного фартука, и я снова поймала себя на недовольстве и не поджала губы, забывшись и показывая эмоции, но вовремя остановилась.

— Благодарю, Донал, ты очень любезен, — откликнулась бабуля, подходя к коляске, и я последовала за ней, избегая смотреть на кузнеца.

Ба легко забралась и устроилась на сиденье, я же, слишком поглощенная своими эмоциями, неудачно поставила ногу, зацепившись подолом за незаметный гвоздик на подножке. С губ сорвался тихий, досадливый возглас, однако наклониться и поправить юбку не успела: каким-то образом Донал оказался рядом, присел и неожиданно аккуратно для пальцев кузнеца снял зацепившийся край.

— Осторожнее, мисс, — произнес кузнец, подняв голову и посмотрев на меня снизу вверх. — Не упадите.

Глаза у него оказались светло-серыми, как серебро, только вокруг шел темный ободок. Отчего-то от его взгляда, пристального, с толикой искреннего интереса, меня охватила сначала слабость, а потом стало жарко, и дыхание участилось. Я отвернулась, чувствуя, как горит лицо, подхватила юбку и пробормотала:

— Благодарю, — после чего поспешно забралась в коляску к бабушке.

— Хорошо доехать, миссис Линч, — Донал махнул рукой, отступив, и хотя я не смотрела на него прямо, все равно ощущала, что кузнец косится на меня.

— Да, Дон, ты захаживай как-нибудь, — весело крикнула бабуля, направляя лошадей к дороге, и от ее слов я смутилась еще сильнее. — У нас там изгородь подправить надо, а то овцы разбредаются. И мы на днях свежий окорок закоптили, попробуешь.

— С удовольствием заеду, миссис Линч, — раздался ответ уже практически нам в спину.

Я сидела, глядя в сторону, и насупленно думала, что ба специально его позвала, потому что видела, как я краснею. Вот неугомонная, а. Даже папа, когда был жив, не знакомил специально ни с кем, хотя среди его деловых партнеров было достаточно тех, с кем он не прочь породниться. Может, и зря… Может, и не разорился бы он тогда… Настроение упало, едва я вспомнила о папе, с губ сорвался тихий вздох. Мои стиснутые пальцы вдруг сжала ладонь бабули, затянутая в перчатку.

— Не грусти, Шелли, все наладится, — каким-то образом она угадала, о чем я думаю. — Как приедем, пройдемся по ферме, у меня там недавно две овечки окотились, посмотришь. Потом должен управляющий прийти, как раз, думаю, тебе полезно будет посидеть с нами, — Морин покосилась на меня.

— Да, ба, конечно, — я кивнула, радуясь возможности помочь, а не просто праздно проживать в доме.

Мы проехались, забрали наши покупки и отправились обратно. Остаток дня прошел неожиданно быстро, заполненный разбором моих покупок, потом прогулкой к овцам и беседой с управляющим, степенным полноватым мужчиной с роскошной рыжей бородой, щедро приправленной сединой, и абсолютно лысым. Мистер Фергюс Конрой работал у бабули последние лет десять, сколько помню, и ни разу никаких нареканий к нему не было. Он вел дела обстоятельно и скрупулезно, не ленясь лично проверять закупки и проходиться по цехам, где делали масло, сыр, творог. Да, пусть мы снабжали всего лишь несколько деревень вокруг, но зато у бабули всегда охотно покупали, за хорошее качество. Ну а за нашу шерсть, одну из лучших в округе, хорошо платили мануфактуры из Дублина.

А еще, мистер Конрой последние пять лет безуспешно ухаживал за бабулей, а она лишь милостиво позволяла ему иногда пригласить себя на прогулку, да один-два раза в месяц звала управляющего на ланч во дворе. Не понимаю бабушку, мистер Конрой достойный мужчина, у него у самого дом в той деревне, откуда мы приехали — он, кстати, специально переехал сюда из Дублина, когда бабушка приняла его на работу. Сам вдовец, дети тоже взрослые и давно уехали в Лондон, а он здесь остался. Но ба отмахивалась…

Отпустив управляющего, мы покинули кабинет, и я поспешила на кухню, намеренная помочь Джейн — в прошлом мне нравилось готовить, я всегда помогала нашей кухарке по возможности, а то и сама готовила что-нибудь вкусное для папы. В этот раз решила сделать лимонные кексы, я их очень любила, а Джейн обещала сварить свой знаменитый ванильный крем к ним. День закончился очень уютно, в гостиной перед камином. Я читала книгу, а бабушка вязала, водрузив очки на кончик носа. И нет, я не думала слишком часто о Донале-кузнеце. Даже когда легла спать, собственные сны поутру оказались для меня полнейшим сюрпризом, от них горели щеки и сердце трепетало в груди. Ну с чего вдруг вздумалось мечтать, как эти твердо очерченные, полные губы жарко целуют меня, а сильные руки крепко, но бережно обнимают?

Уф. Негоже молодой незамужней девушке так откровенно мечтать о почти незнакомом мужчине. Умывшись холодной водой и полюбовавшись на так и не сошедший со щек яркий румянец, я переоделась в блузку и юбку и спустилась к завтраку. Бабуля, как всегда, уже сидела за столом, Джейн хозяйничала у плиты, и я опустилась на свое место.

— Какие планы на сегодня? — осведомилась я у бабушки.

Она посмотрела на меня с загадочной улыбкой, и я сразу поняла, что планы необычные.

— Поедем, прогуляемся в одно место, — не подвела ба, ее улыбка стала шире. — Кое-что тебе покажу, Шелли, пора уже. И расскажу, — чуть тише добавила она, взгляд стал задумчивым.

— Местную легенду? — улыбнулась я в ответ, накладывая с блюда оладушки и поливая их клубничным вареньем.

— Можно сказать и так, — медленно кивнула бабушка.

— Уже любопытно, — с воодушевлением отозвалась я. — Верхом отправимся или в коляске?

— Верхом, — отозвалась Морин.

Интерес разгорался все сильнее, я быстро доела оладушки, поблагодарила Джейн и поднялась ненадолго к себе, надеть жакет и шляпку на заколотые волосы, после чего вернулась вниз. Бабушка уже стояла у двери, взявшись за ручку, но открыть не успела: раздался звонок. Брови ба поползли вверх, а я почему-то насторожилась.

— И кто это к нам утром? — пробормотала Морин. — Я никого вроде не жду…

Но дверь она открыла с решительным видом. На крыльце стоял статный молодой человек с вежливой улыбкой на лице с правильными чертами, держал в руках перчатки и хлыст и смотрел на нас с бабулей.

— Доброе утро, миссис Линч, — поздоровался он приятным голосом. — Вот, гулял после завтрака и решил навестить соседей. Смотрю, у вас гости? — взгляд серо-зеленых глаз переместился на меня, внимательно оглядывая, и я едва удержалась, чтобы не передернуть плечами и не отступить в глубь холла. — И такие очаровательные… — задумчиво протянул он, улыбка стала шире.

Интуитивно я угадала, что это и есть тот самый граф Кавендиш, о котором говорила бабушка. Только вот не понравился он мне. Вроде все в нем гладко, приятно глазу, опрятная, даже щегольская одежда, но… Чутье шептало, что стоит держаться от этого человека подальше, и судя по поджатым губам бабули, она считала так же.

— Это моя внучка, Шейла, — нехотя ответила она, и не думая отходить от двери и приглашать соседа. — Прошу прощения, граф, мы немного торопимся, — прямо добавила ба, делая шаг вперед и вынуждая Кавендиша отойти от двери.

— О, вы тоже на прогулку? — обрадованно заявил он, и не думая прощаться. — Как удачно, отправимся вместе.

И звучало не как предложение, а как само собой разумеющееся, что мы поедем втроем.

ГЛАВА 6

— Кира, — от громкого голоса я нервно дернулась, вынырнула из записей и уронила дневник на колени, с тревогой и легкой досадой уставившись на Росса. — Привет, не замерзла тут? Давно сидишь? — он подошел ко мне и протянул кружку с горячим чаем. — Держи. Что читаешь?

Старший Рейли с интересом покосился на обложку старинного дневника, и я стушевалась, спрятав лицо в кружке и осторожно отхлебнув напиток с приятным травяным привкусом. Так, Кира, признавайся, живо, что копалась в вещах на чердаке. Вздохнув, я выпалила на одном дыхании: