Следователь и Демон

- А, тогда вы, должно быть, понимаете. -  Музыкант выплеснул остатки шампанского в огонь. - Это слепок моей жизни, Фигаро. Такой, какой она была тогда... У меня в банке лежало столько денег, что я мог бы в них купаться, но они меня мало волновали. Я стал чем-то вроде моста между Землей и Адом; от старого Астора Клерамбо осталась лишь тень, которой этот мир мог дать лишь одно: тех, кто будет слушать мою музыку. Дьявол, да я сам стал музыкой, а потом... Потом все закончилось.

Клерамбо вздохнул и откинулся в кресле.

- В одно ужасное утро я проснулся. Пошел в ванную, умылся, принял душ. Позавтракал. Оделся. Я действовал бездумно как арифмометр, не понимая, что же такое со мной творится. А потом понял - кошмара не было. Сон не пришел в эту ночь. На следующую ночь - тоже. Все закончилось.

Это прозвучит как бред, но я был в ужасе. Трясся, как осиновый лист. Вряд ли вы знаете, насколько ужасна «ломка» после «розовой пыли», но ЭТО было еще ужаснее. Я понял, что без Менестреля - как бы дико это не звучало - нет и Астора Клерамбо. К тому же скоро возникла проблема чисто утилитарная: мои агенты ждали моей новой музыки, а я мог выдать им лишь жалкое пиликанье. Так что я купил справку о сумасшествии и...

- И отправились сюда, на «Черные Пруды».

- Каждый год я ездил в эти места. На все сезоны. Я исходил все здешние холмы, чуть не утонул в болоте, сломал ногу свалившись в овраг, накормил собой всех тутошних комаров и... ничего. Я больше никогда не видел его, Фигаро. Но когда мне пришло письмо от Малефруа, я подумал - вот оно! Может быть, столько жертв Менестреля сразу, в одном месте, призовут его, а, может, колдуны короля что-нибудь придумают... Но не вышло. - Он тяжело вздохнул. - Говорите, вы изгнали его на год-два?

- Не могу сказать точно. Он может появиться и через неделю. Но подумайте вот о чем, Клерамбо: Менестрель карает тех, кто причинил зло невинным. И это всегда как-то проявляется в кошмарах; к Малефруа, например, являлся этот Моржуа, у которого несправедливо отобрали собственность. А что было у вас?

Клерамбо усмехнулся, но это была очень странная улыбка. С такой улыбкой поднимались на эшафот убийцы и святые; ни бравады, ни надежды в ней не было.

- Я причинил зло самому себе. У меня был дар, а я занимался лишь тем, что высчитывал, сколько моя музыка будет стоить в золоте. Менестрель дал мне это понять очень хорошо... Теперь, как я понимаю, меня интересует только искусство, ха-ха... Поэтому проклятие спало.

- А вы уверены, что не способны творить без раскаленной кочерги в вашем заду, Клерамбо? - Фигаро иронично поднял бровь. - Я, конечно, не Менестрель, но, на его месте, проклятие бы с вас снял на пару лет раньше. Вы понимаете, что вам вечно что-то нужно? Либо деньги в кармане, либо пистолет у виска - по-другому вы не работаете. Вы как барабан - звучите только когда, по вам лупят. Не пробовали просто сесть за рояль, нет?

- Фигаро, вы не понимаете...

- Может, и не понимаю - я не музыкант, не художник и не писатель. Но неужели у вас никогда не возникало потребности что-либо творить? Просто желания, черт бы вас побрал? Из вас что, нужно выдавливать музыку как ваксу из тюбика? Тогда наймите себе двух девиц из эскорт-агентства - там у них сейчас есть такая услуга: одна с плеткой, другая с розгами. И пусть лупят вас каждый раз, когда вы отвлекаетесь на очередной приступ жалости к себе.

- Но...

- Я, кстати, вообще не понимаю, в чем ваша проблема. У вас в банке миллионы - не хотите писать музыку, так езжайте в Баден-Баден, купите себе домик, напишите мемуары и живите в свое удовольствие... Но я, почему-то, думаю, что рано или поздно вы все равно возьмете в руки скрипку или сядете за клавиши. Потому что я слышал это - следователь подбросил на ладони катушку с записью. - Вы - творец, Клерамбо. И это будет жечь вас похлеще чем проклятия сотни Черных Менестрелей.

Клерамбо молчал очень долго. Потом встал, налил себе еще шампанского и тихо сказал через плечо:

- Я подумаю, Фигаро. Я очень серьезно подумаю над вашими словами. Но сегодня, пожалуй, прогуляюсь по берегу пруда. Тем более что завтра - последний день сезона.

- Прогуляйтесь, сделайте милость. Вам стоит освежить голову.

- ...Фигаро! - министр резко взмахнул рукой, - нельзя ли ускорить процесс? Это все, конечно, безумно интересно, но у меня билет на шестичасовой поезд. Через час за мной приедет карета, так что...

- Боюсь, сударь, - усмехнулся следователь, - на поезд вы сегодня не попадете. К вам у меня особый разговор. Вы врали мне, врали как по нотам, с самого начала. Вы никогда не видели Черного Менестреля и ночами, к сожалению, спите как младенец, но это мало меня волнует. В конце концов, я следователь ДДД и врут мне регулярно, а вы были не под следствием. Но вот убийство генерала Штернберга... Пристрелить героя войны - то еще дело.

- Ну все, Фигаро, - прошипел Рамбо, краснея от ярости, - вы допрыгались! Вы хоть знаете, сколько дают за клевету на чиновника моего ранга?!

- Очень хорошо знаю, - миролюбиво кивнул следователь. - И, поверьте, не имея на руках доказательств я бы рта не открывал.

- Да вы... Да вы... - Министр вскочил, размахивая бокалом точно пистолетом, - Вы просто...

- Сядьте, Рамбо.

Король сказал это очень тихо, но министр, побледнев, рухнул в кресло как подкошенный. Он открыл рот, но тут же снова его захлопнул, зыркая на следователя как раненая рысь из норы.

- Дабы не отвлекаться на детали следствия, я просто расскажу вам, как именно все было. - Фигаро с наслаждением затянулся, выпустил облачко дыма и зажмурился. - Расскажу вашу историю, поскольку думаю что вы не горите желанием поведать собравшимся здесь правду... Так вот: давным-давно, когда война с Рейхом уже близилась к завершению, вы - тогда просто молодой, но уже страсть какой амбициозный тыловой администратор - встретились с генералом Штернбергом. И очень скоро выяснили, что генерал страшно обижен на весь мир: все вокруг как-то умудрялись делать на этой войне деньги, а он к своим годам получил лишь ранение в ногу и Звезду Героя. Вас тоже беспокоило происходящее - тяжело оставаться непричастным, когда мимо вас на восток идут обозы груженные экспроприированным добром. И вот тогда вы - а я уверен, что это были именно вы; у Штерберга на это не хватило бы мозгов - придумали аферу, которая сегодня известна как «Дело экспресса номер десять».

Фигаро, чуть приподняв бровь, взглянул на министра, у которого на лице выступили крупные белые пятна, и продолжил:

- Вы с генералом подделали путевой лист, направив один из составов, едущих в тыл на взорванные пути в лесной глуши. Когда поезд сошел с рельс, вы и нанятые вами люди штурмовали состав и ограбили его. Восемь человек охраны были убиты. Вам, конечно, пришлось делиться, но вы все равно стали богачами за одну ночь - в поезде перевозили золотые слитки. Единственным свидетелем мог бы стать начальник станции, которому вы вручили поддельный документ, но - вот незадача! - в тот же вечер по станции отбомбился неизвестный дирижабль - очень странный дирижабль: со рейховскими «молниями», но без номера на борту.

Вы стали очень, очень богатыми людьми. В те времена никто не задавался вопросом, откуда у комсостава берутся деньги - это оставалось как бы за скобками общественного мнения и закона. В конце концов, шла война, а золото все равно попадало в Королевство. И вам бы все так и сошло с рук, если бы однажды генералу не взбрело в голову съездить на Черные Пруды пострелять уток. Он стал очередной жертвой Черного Менестреля и я могу лишь представить себе, что творилось в его снах, - следователь присвистнул. - В любом случае, колдуны генералу не помогли, и он решил, что его спасет покаяние... кстати, оно, действительно спасло бы его - от кошмаров, но не от виселицы.

Узнав о намерении генерала вывалить все о происшествии с разграбленным поездом вы пришли в ужас. Вам удалось убедить Штернберга, что от проклятия есть средство и вы немедленно ломанулись на Черные Пруды, где провели, очевидно, весьма мучительные две недели. Вы, конечно, не нарвались на Менестреля, поскольку - я в этом более чем уверен - безвылазно сидели у себя в комнате, боясь высунуть нос. Потом вы вернулись и наврали вашему сообщнику, что пытались решить проблему на месте с бригадой нанятых экзорцистов, но вас -  вот незадача! - тоже достало проклятие. Это был тонкий психологический расчет: вдвоем и в пекло шагать веселее. Штернберг, похоже, приободрился, тем более, что вы таскали его к целой своре самых разных специалистов - есть даже бумага из Института Люпуса Веста где случаем генерала, к счастью, заниматься не стали.