Страница 4 из 33
С другой стороны, нас постоянно осуждали жители нашей деревни, такие же беженцы, как и мы сами. Им не нравился мой внешний вид, они не понимали, как Инга может жить с женщиной, и имеем ли мы вообще право воспитывать ребенка! Особенно сильно это все отражалось на Инге, а через нее и на нашем сыне, который любил нас обеих и остро переживал происходящее.
Еще один очень серьезный и болезненный момент – это выживание в чужой стране, не зная языка… Андрей постоянно жаловался на местных подростков, которые дразнят и оскорбляют его, а непонимание им шведской речи очень забавляет их… К нему относились, как к бесплатному развлечению, до тех пор, пока он не начал более-менее нормально разговаривать по-шведски. У меня не раз складывалось впечатление, что к приезжим и эмигрантам местные жители относятся, как к совершенно ненужным и бесполезным людям, и желают только одного – поскорее отправить их восвояси.
Со временем я твердо поняла, что людям со слабой психикой здесь не место! В моей семье возникли серьезные проблемы: Инга стала обвинять меня в том, что я разбила ее семью, лишила ребенка отца и притащила их сюда, в эту дыру, где подвергла жестоким испытаниям и заставила страдать… Трудно выразить словами те чувства, которые я испытывала, слыша подобные обвинения из уст любимой женщины… Ко всему этому примешивался страх депортации на родину, куда нам не было возврата. Мы уже не смогли бы жить там даже морально, успев отвыкнуть от жестких азиатских устоев…
Андрей слышал все наши ссоры и споры и не понимал их причины, поскольку привык считать нас одной семьей и всегда воспринимал меня, как близкого и родного человека… Ему, как и любому ребенку, хотелось иметь дружную семью, в которой все любят и поддерживают друг друга… Мальчик очень тяжело переживал нестабильность наших с Ингой отношений. А как же разрывалось мое сердце! Когда ты беспокоишься только за себя – это одно, но я несла полную ответственность за людей, ставших моей семьей, за свою женщину и ребенка! Я старалась, как могла, и делала все возможное, чтобы нам жилось лучше… Мизерное пособие не могло обеспечить нам сытую и безбедную жизнь, и были моменты, когда мне приходилось даже воровать для Андрея вещи и еду, чтобы он ни в чем не нуждался… Однако, когда я стала подрабатывать, я перестала воровать – это было моим моральным принципом.
Я отлично знала, что в деревне к нам относятся с осуждением и не уважают нас за, якобы, аморальную жизнь… Но мне вспомнился один случай, когда я заставила-таки уважать себя! Началось с того, что я стала ходить в тренажерный зал, чтобы хоть немного поддерживать себя в форме. Один раз туда пришел местный парнишка, и мы оказались на соседних тренажерах совсем близко друг от друга. На мне была надета майка, оголяющая плечи, а на плече красовалась татуировка в виде оскалившегося волка, очень качественная и впечатляющая… Увидев ее, парень спросил: «Ты что, сидела в тюрьме? Это вроде бы тюремная татуировка?» Не задумываясь, я ответила: «Да, тюремная! Я действительно сидела в тюрьме». «Серьезно?! А за что?» Я на ходу придумала легенду: «Ты знаешь, я завалила одного мужика…». «Как завалила? За что?» «За то, что он задавал слишком много вопросов и доставал меня ненужными советами! Вот я и сорвалась… По крайней мере, я всегда смогу постоять за себя и никому не позволю себя обидеть!» Эта шокирующая новость о моем прошлом быстро разнеслась по деревне, и ко мне стали относиться с некоторой опаской. На улице на меня перестали показывать пальцем и шушукаться за спиной чуть ли не вслух. А некоторые соседи даже начали здороваться. Странно, но сила почему-то всегда берет верх над всеми остальными человеческими качествами…
Некоторое время спустя, Инга стала подрабатывать по своей специальности – парикмахером. А поскольку она была парикмахером высшего класса, у нее очень быстро появились клиенты. Я тоже подрабатывала – помогала фермеру в поле и по хозяйству. В семье стали водиться деньги, но периодические депрессии у моей любимой женщины не прекратились, наоборот, стали еще сильнее и мучительнее. Обстановка усугубилась еще и тем, что из Миграционного отдела нам пришло извещение о том, что Швеция отказывает нам в предоставлении убежища. Эта новость была тяжелейшим ударом для нас! Она поставила под угрозу всю нашу дальнейшую жизнь и семейные отношения…
Я поймала себя на том, что начинаю, как и Инга, сама того не замечая, медленно скатываться к упадническому, полудепрессивному состоянию… О если бы я могла себе это позволить! Я понимала всю ответственность за свою семью и, как бы тяжело мне ни было, брала себя в руки и, стиснув зубы, продолжала бороться за нашу жизнь. Я уже не надеялась, что эта борьба когда-нибудь закончится, но и не имела права сидеть, сложа руки…
Как часто приходится слышать от людей: «Мне так плохо! Я не могу ничего изменить! Обстоятельства сильнее меня!» Да, сила обстоятельств велика, но есть и еще более великая вещь: работа над собой! Ведь часто бывает так, что человек сам формирует жизненные обстоятельства силой своего восприятия окружающей действительности. Он опускает руки, покоряется судьбе и медленно плывет по течению, пеняя на силу обстоятельств… Он отрицает свою слабость и преувеличивает значение внешних сил. В самые трудные периоды жизни я говорила себе: «Нет, мой друг, так не пойдет! Давай-ка осознаем для начала, что есть в тебе такого, что мешает твоему счастью и препятствует гармоничному течению жизни! Примем это в себе, а потом уже начнем осознанно и медленно, капля за каплей, выдавливать ненужное из своего характера, из своего восприятия…».
Нередко человек ищет счастье вовне, думая: «Вот будет у меня много денег, тогда… Вот встречу я свою Любовь… Вот поменяю работу на более престижную…». Но, как ни странно, это не всегда приносит счастье… Потому что оно спрятано не где-то вовне, а внутри нас самих. И искать гармонию нужно в себе, не дожидаясь пока придет добрый Некто и принесет нам желанное счастье. Если вы потеряли себя, ищите себя в себе! И нигде больше… Потому что нигде больше вас нет.
Что-то холодно мне, и совсем темно вокруг… Поздняя ночь. Тихо на улице. Все спят. Куда же я иду? В никуда…
Иногда в покоях кромешной темноты и тишины оживают минуты, падающие в океан времени. Их шепот едва слышен, словно легкое шуршание снежинок, кружащихся в причудливом танце. Их очертания расплывчаты, словно плавность линий на ладони вечности. Минуты плачут слезами сердца, оставляя следы в дневнике уединения… Они что-то пытаются сказать мне, но я слышу лишь печаль бесконечности и гулкое завывание холодного осеннего ветра. Сейчас он мой единственный собеседник и слушатель. Я невольно задаю ему мучающий меня вопрос:
– Не знаешь, почему все люди так серьезно относятся к иллюзиям? Может быть, вся наша реальность – это всего лишь иллюзия, просто сон, длиною в жизнь?
– Люди слишком крепко спят, – задумчиво ответил ветер, чуть слышно скользя по каменным джунглям.
– Странно… Наверное, я начинаю сходить с ума, раз слышу ветер и говорю с ним. Но, может быть, это и к лучшему…
– Безусловно, твое нынешнее состояние раскрыло тебе не только глаза, но и уши, – рассмеялся ветер в ответ.
– Ничего, друг мой, сейчас я возьму телефон, наберу несколько цифр, и нас с тобой будут лечить в красивом желтом здании.
– В этом ты ошибаешься, я всегда свободен! Это ты приковала себя к иллюзиям и стереотипам, – заметил ветер.
– И что же? Таких, как я, несколько миллиардов!
– Так много?! Но почему же тогда каждый из вас так боится потерять иллюзии и обрести свободу? Ведь я-то всегда свободен, – прошелестел ветер, взмахивая воздушными крыльями.
– Наверное, это сила привычки. Люди склонны цепляться за то, что них есть, даже если это просто иллюзии…
– Но ты говоришь со мной, значит, избавилась от одной из своих иллюзий, – шепнул ветер прямо мне в ухо.
– Ну и что из того? Я такой же человек, как и все. Я тоже не вижу ничего, кроме иллюзий, созданных собственными, подчас не самыми приятными, мыслями и фантазиями…