Страница 9 из 13
Какую, принц? Мы рады.
Вовек не разглашать того, что было.
Принц, мы не станем.
Поклянитесь.
Ей-же,
Не стану, принц.
И я не стану, ей-же.
Нет, на моем мече.
Ведь мы клялись.
Как должно, на моем мече, как должно.
(из-под земли)
Клянитесь.
А! Это ты сказал! Ты здесь, приятель? —
Вот, слышите его из подземелья?
Клянитесь же.
Скажите клятву, принц.
Молчать о том, что видели вы здесь,
Моим мечом клянитесь.
(из-под земли)
Клянитесь.
Нic et ubique?21 Переменим место. —
Здесь станем, господа,
И вновь на меч мой возложите руки,
Что будете о слышанном молчать:
Моим мечом клянитесь.
(из-под земли)
Клянитесь.
Так, старый крот! Как ты проворно роешь!
Отличный землекоп! — Что ж, отойдем.
О день и ночь! Все это крайне странно!
Как странника и встретьте это с миром.
И в небе и в земле сокрыто больше,
Чем снится вашей мудрости, Горацио.
Но отойдем.
Клянитесь снова, — бог вам да поможет, —
Как странно бы себя я ни повел,
Затем что я сочту, быть может, нужным
В причуды облекаться иногда, —
Что вы не станете, со мною встретясь,
Ни скрещивать так руки, ни кивать,
Ни говорить двусмысленные речи,
Как: «Мы-то знаем», иль: «Когда б могли мы»,
Иль: «Если б мы хотели рассказать»,
Иль что-нибудь такое, намекая,
Что вам известно что-то; так не делать —
И в этом бог вам помоги в нужде —
Клянитесь.
(из-под земли)
Клянитесь.
Мир, мир, смятенный дух!
Они клянутся.
Так, господа,
Я вам себя с любовью поручаю;
И все, чем только может бедный Гамлет
Вам выразить свою любовь и дружбу,
Даст бог, исполнится. Идемте вместе;
И пальцы на губах, я вас прошу.
Век расшатался — и скверней всего,
Что я рожден восстановить его!
Ну что ж, идемте вместе.
Уходят.
Акт II
Комната в доме Полония.
Входят Полоний и Рейнальдо.
Вот деньги и письмо к нему, Рейнальдо.
Да, господин мой.
Ты поступишь мудро,
Рейнальдо, ежели до встречи с ним
Поразузнаешь, как себя ведет он.
Я так и думал сделать, господин мой.
Хвалю, хвалю. Так вот сперва узнай,
Какие там есть датчане в Париже,
И как, и кто; на что живут и где;
С кем водятся, что тратят; обнаружив
При помощи таких обиняков,
Что сын мой им известен, вникни ближе,
Но так, чтоб это не было расспросом;
Прикинься, будто с ним знаком немного,
Скажи: «Я знал его отца, друзей,
Отчасти и его». Следишь, Рейнальдо?
Да, как же, господин мой.
«Отчасти и его; а впрочем, мало;
Но слыхивал, что он большой буян»,
И то и се; тут на него взведи
Все что угодно; впрочем, не настолько,
Чтоб обесчестить; это — берегись;
Нет, так, блажные, буйные проказы,
С которыми, мол, юность и свобода
Неразлучимы.
Например, игра.
Да, или пьянство, ругань, поединки,
Распутство: можешь и на то пойти.
Но это обесчестит, господин мой.
Да нет же; ты и сам смягчишь все это,
Ты про него не должен говорить,
Что он живет в безудержном разврате;
Совсем не то; представь его грехи
Так, чтоб они казались вольнолюбством,
Порывами горячего ума,
Дикарствами неукрощенной крови,
Чему подвластны все.
Но, господин мой…
Зачем так действовать?
Да, господин мой,
Хотел бы знать.
А умысел мой вот в чем —
И думаю, что это способ верный:
Когда его ты очернишь слегка,
Так, словно вещь затаскана немного,
Изволишь видеть,
Твой собеседник, если замечал,
Что юноша, которого ты назвал,