Страница 13 из 13
Милейшие друзья мои! Как поживаешь, Гильденстерн? — А, Розенкранц? Ребята, как вы живете оба?
Как безразличные сыны земли.
Уж тем блаженно, что не сверхблаженно;
На колпачке Фортуны мы не шишка.
Но и не подошвы ее башмаков?
Ни то, ни другое, принц.
Так вы живете около ее пояса или в средоточии ее милостей?
Право же, мы занимаем у нее скромное место.
В укромных частях Фортуны? О, конечно; это особа непотребная. Какие новости?
Да никаких, принц, кроме разве того, что мир стал честен.
Так, значит, близок судный день; но только ваша новость неверна. Позвольте вас расспросить обстоятельнее: чем это, дорогие мои друзья, вы провинились перед Фортуной, что она шлет вас сюда, в тюрьму?
В тюрьму, принц?
Дания — тюрьма.
Тогда весь мир — тюрьма.
И превосходная: со множеством затворов, темниц и подземелий, причем Дания — одна из худших.
Мы этого не думаем, принц.
Ну, так для вас это не так; ибо нет ничего ни хорошего, ни плохого; это размышление делает все таковым; для меня она — тюрьма.
Ну, так это ваше честолюбие делает ее тюрьмою: она слишком тесна для вашего духа.
О боже, я бы мог замкнуться в ореховой скорлупе и считать себя царем бесконечного пространства, если бы мне не снились дурные сны.
А эти сны и суть честолюбие; ибо самая сущность честолюбца всего лишь тень сна.
И самый сон всего лишь тень.
Верно, и я считаю честолюбие по-своему таким воздушным и легким, что оно не более нежели тень тени.
Тогда наши нищие суть тела, а наши монархи и напыщенные герои суть тени нищих. Не пойти ли нам ко двору? Потому что, честное слово, я не в силах рассуждать.
Мы в вашем распоряжении.
Не надо этого. Я не хочу приравнивать вас к остальным моим слугам; потому что — сказать вам, как честный человек, — служат мне отвратительно. Но если идти стезею дружбы, что вы делаете в Эльсиноре?
Мы хотели навестить вас, принц; ничего другого.
Такой нищий, как я, беден даже благодарностью; но я вас благодарю; хотя, по правде, дорогие друзья, моя благодарность не стоит и полгроша. За вами не посылали? Это ваше собственное желание? Это добровольное посещение? Ну, будьте же со мною честны; да ну же, говорите.
Что мы должны сказать, принц?
Да что угодно, но только об этом. За вами посылали; в ваших взорах есть нечто вроде признания, и ваша совесть недостаточно искусна, чтобы это скрасить. Я знаю, добрые король и королева за вами посылали.
С какой целью, принц?
Это уж вы должны мне объяснить. Но только я вас заклинаю — во имя прав нашего товарищества, во имя согласия нашей юности, во имя долга нашей нерушимой любви, во имя всего еще более дорогого, к чему лучший оратор мог бы воззвать пред вами, будьте со мной откровенны и прямы: посылали за вами или нет?
(тихо, Гильденстерну)
Что ты скажешь?
(в сторону)
Так, теперь я вижу. — Если вы меня любите, не таитесь.
Принц, за нами посылали.
Я вам скажу, для чего; таким образом моя предупредительность устранит ваше признание и ваша тайна перед королем и королевой не обронит ни единого перышка. Последнее время — а почему, я и сам не знаю — я утратил всю свою веселость, забросил все привычные занятия; и, действительно, на душе у меня так тяжело, что эта прекрасная храмина, земля, кажется мне пустынным мысом; этот несравненнейший полог, воздух, видите ли, эта великолепно раскинутая твердь, эта величественная кровля, выложенная золотым огнем, — все это кажется мне не чем иным, как мутным и чумным скоплением паров. Что за мастерское создание — человек! Как благороден разумом! Как беспределен в своих способностях, обличьях и движениях! Как точен и чудесен в действии! Как он похож на ангела глубоким постижением! Как он похож на некоего бога! Краса вселенной! Венец всего живущего! А что для меня эта квинтэссенция праха? Из людей меня не радует ни один; нет, также и ни одра, хотя вашей улыбкой вы как будто хотите сказать другое.
Принц, такого предмета не было в моих мыслях.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.