Малышка

Дуняша покачала головой:

— Нет, Малышка, сейчас не прощу. Потом когда-нибудь. — И ушла вместе с мамой.

А Малышка опять остался один в своей клетке. Он был огорчён и удивлён: почему девочка заплакала, почему ушла? Ведь халатик-то был совсем невкусный.

ТЕТРАДКА

В телятнике была ещё одна очень важная вещь: голубая тетрадка. Она лежала на столе в кухне. Как все здесь вещи, она пахла сеном и молоком.

В этой тетрадке у тёти Клани всё было записано про каждого телёнка: как зовут, хорошо ли ест, быстро ли растёт.

— Мам, можно я тоже буду в тетрадку записывать, — попросила Дуняша. — Я ведь и буквы все до одной знаю.

— Ладно, дочка, записывай, пусть это будет и твой дневник.

Мама раскрыла тетрадь посередине и написала: «Дуняшин дневник».

— А что такое «дневник»? — спросила Дуняша.

— Это значит — всё, что за день важного произойдёт, то и запишешь. Понятно?

— Конечно. А то я могу потом забыть и напутать.

Дуняша тотчас же забралась на лавку. Вынула из кармана своего халатика карандаш и, подумав, написала: «Вчера у Малышки нос был мокрый. Сегодня тоже».

На следующий день в Дуняшином дневнике появилась такая запись: «А Малышка хотел сломать доску у клетки».

И больше ничего. Вся тетрадка была измята, некоторые страницы совсем вырваны, а на других налипли жёлтые сухие крошки от корма.

В тот день вот что произошло.

Лежал Малышка на подстилке. Глядел в окошки. Окошки в телятнике почти наполовину закрыло пушистыми горками снега. На ветках тополя, что рос рядом, тоже был снег.

Малышка долго глядел на эти белые горки, удивлялся. «Вот так молоко! Не течёт, а сыплется, точно опилки какие-нибудь. Оно, наверное, сладкое да тёплое», — подумал телёнок и облизнул губы. Ему захотелось выйти на волю, погулять. Но где там — клетка мешает.

Малышка боднул головой дверку. Может, забыли закрыть? Нет. Телёнок повернулся, подпрыгнул и ударил задними ногами по нижней доске клетки. Доска зазвенела: дзек-тра-ра-ра-ра…

Малышке это понравилось: доска-то петь умеет!

Он опять подпрыгнул и ещё сильнее ударил. Дзек-тра-ра-ра-бум!

На шум прибежала Дуняша.

— Ах ты, озорник! — Она открыла клетку и сгоряча — раз, раз! — ударила телёнка по рыжему боку: —Не балуй, не балуй!

Малышка повернул голову, глянул с укоризной: «Вот ты какая! А я-то думал — хорошая».

Обиделся и лег на подстилку.

А Дуняша сама не понимает, как у неё это получилось. Вышла из клетки, на глазах слёзы.

Мама спрашивает:

— Ты чего, дочка?

Дуняша головой качает:

— Так, ничего.

Принялась было маме в уборке помогать, да только всё у неё из рук валится. Ходит мимо Малышкиной клетки, будто за делом. А сама смотрит, как там телёнок. Может, опять повеселел.

Когда уборку закончили, Дуняша сказала маме:

— Пойдём Малышку навестим.

— А чего его навещать? — удивилась мама, — Разве он заболел? Дуняша не отвечает, тянет маму за рукав.

Вошли они в клетку. Малышка на том же месте на подстилке лежит. Голову вытянул, на боку белое пятнышко вздрагивает. Глянула на телёнка Дуняша да как бросится к нему:

— Малышечка! Телочек!

Телёнок ткнулся мордой в её руку и начал лизать. Язык у него шершавый, точно маленькими камешками посыпанный.

— Ах ты, бедненький, — приговаривает Дуняша, — обидела я тебя!

Малышка головой кивает, будто соглашается. Потом опустил ниже морду, вытащил у девочки из кармана тетрадку — Дуняшин дневник — и начал потихоньку жевать.

Увидела Дуняша — растерялась: опять рассердиться или простить?

А телёнок поднял морду и глядит виновато. Ну что ты будешь делать с таким озорником!

— Ой, мама, — сказала Дуняша, — это же не телёнок, а крокодил какой-то!

НА НОВОМ МЕСТЕ

Малышку перевели в новое помещение: из маленькой клетки в большую. Тётя Кланя называла ее хлевушком.

Хлевушок очень понравился Малышке. В маленькой клетке и повернуться негде, а здесь и вертись, и прыгай сколько хочешь. Вот хорошо-то как!

А главное — в хлевушке Малышка был не один: тут же, вместе с ним, жили две тёлочки: беленькая Зорька и пятнистая с чёрной спинкой и белой грудкой Звёздочка.

Телята сразу же затеяли игру.

Малышка наклонил голову и двинулся на тёлочек. Ух, какой грозный бычок! Сейчас всех забодает!

Тёлки бросились в стороны, будто испугались бычка.

Малышка и сам себе казался страшным зверем с огромными острыми рогами. Он раздувал ноздри, фыркал: «Берегись! Забодаю, забодаю!»

И вдруг, быстро повернувшись, ткнул Зорьку в бок.

Тёлочка насмешливо замычала: «Ох! Ох! Он меня ушами уколол!»

Вот уж неправда: у Малышки уши хоть и большие, да мягкие.

А вот рога ещё не выросли. Только бугорки на макушке. Да ведь он сам ещё маленький.

Телок обиделся, отошёл от Зорьки и лег на подстилку. Ах, как приятно растянуться на ней!

Малышка закрыл глаза. Можно было подумать, что он заснул. А он-то, хитрец, притворялся. Ждал. Чуть за дверью раздались шаги, уши у Малышки беспокойно зашевелились.

Дверь со скрипом отворилась. Ну конечно же, он не зря ждал! Это тётя Кланя и Дуняша пришли.

— Здравствуйте, ребятки-телятки! — крикнула Дуняша.

Быстро вскочив на тонкие ноги, Малышка первым потянулся к ней.

Дуняша подбежала к телёнку, погладила по шелковистой морде. Потом принялась за уборку.

Пока Дуняша меняла подстилку, Малышка тихонечко подобрался к ней сзади и — цап за косичку! Ну точно мальчишка какой.

Дуняша рассердилась, пальцем грозит:

— Ах ты, баловник!

А Малышка доволен; «Что, ловко?»

Зорьке, глядя на него, тоже захотелось поиграть с Дуняшей. И, когда девочка повернулась к ней спиной, тёлочка, вытянув губы, схватила Дуняшину косичку.

Малышку словно пружиной подбросило. Подскочил он к Зорьке и тук головой в бок: «Не тронь! Мой хвостик!»

Зорька выпустила косичку и сердито замычала: «Нужен мне больно твой хвостик! Это же смешно — у девочки хвостик… на голове!»

Малышка совсем рассердился. У него зашевелились уши, глаза стали блестящими. Он топнул ногой: «Пусть смешно! Но она всё равно хорошая. Очень хорошая».

ХИТРЫЙ ЗВЕРЬ

Всё чаще и чаще в окна телятника заглядывало солнце.

Тётя Кланя убрала вторые двери в тамбуре. И теперь тёплый ветерок пробирался на ферму. Он весело прокатывался по доскам настила, заворачивал к телятам в клетки. И тут, запутавшись в соломе, шуршал, точно мышка.

Как-то раз телята услышали: открылась и захлопнулась дощатая дверь, привычно прошуршал ветерок в соломе, и сразу же раздался грубый голос:

— Ну, кто здесь больной? Тоненький знакомый голосок ответил:

— Вот тот, с белым пятном на боку.

Малышка открыл один глаз и увидел Дуняшу, а рядом с ней высокого человека в белом халате, без шапки, с торчащими в стороны рыжими усами.

— А что у него болит? Кхе-кхе!

Человек закашлялся.

— Всё болит, — зачастила Дуняша, — и ножки и головка. В обед молоко плохо пил. Вон он пригорюнился.