Страница 20 из 31
Глава 4
Муром – центр княжества
Историки прошлых столетий довели до нас сведения о Муроме, как центре Муромского княжества.
Алексей Мусин-Пушкин, упомянутой в предыдущей главе данной книги, цитировал историка Татищева:
– «Муром, при реке Оке, по течению её на левой стороне.
Начальное построение сего города сокрыто от исследователей наших, яко выходящая далее тех времён, с коих История Российская начинается.
Основатели оного суть народ Мурома, который в течение многих веков превратился в русских, приняв их веру, законы, язык и обряды, так что ныне ниже малейших знаков бывшего иноплеменства, в потомках его не осталось.
Город Муром известен быть стал по летописям нашим в исходе X столетия.
Великий Князь Владимир I-ый, разделяя Государство Русское детям своим, дал Муром в удел сыну своему Глебу; и сей князь яко места всегдашнего пребывания своего, оный паче укрепил и жителями умножил; но к православной вере обратить не мог, и хотя о времени крещения жителей его в Летописях точных известий и не обретается, но из Пролога известно (21 дня месяца мая), что Муром с его областию крещён князем Константином Святославовичем, построившим в нём церковь, при которой он с детьми своими Михаилом и Фёдором погребён, где и поныне хранятся нетленные их мощи.
Муром был удельным Княжением, с первоначалия Киевскому, а потом Ростовскому и Владимирскому Княжению подчинённым.
Граничил прежде с народом, от Болгарского Царства зависящим и неоднократно от нечаянных их владений терпел разорения, как-то в 1088 году совершенно Болгарами был взят и ограблен.
Во время нашествия Батыева подвергся равной с прочими участи, а в последствии времени претерпел более тесноты и налогов от татар Болгарских, в рассуждении близости жилищ их.
Наконец, построением Нижнего Новаграда стал быть несколько от оных обезопасен.
Однако ж никогда не мог прийти, по толь долговременном претерпении, в прежнее своё цветущее состояние, в каком находился во время существования в нём Княжеского престола».
Историк И.Токмаков в материалах для историко-статистического описания города, в связи с церковно-археологическим обзором священных достопамятностей этого края с IX по XIX столетия, писал в 1887 году о Муроме следующее:
– «Название города Мурома, как и самоё основание его, приписывают финскому племени Мурома, жившему в IX веке по берегам реки Оки. Имя Мурома известно с самых древних времён. Неизвестно когда построенный, он однако же в IX и XI столетиях был уже обширным торговым пунктом в северо-восточной России, что обусловливалось его счастливым положением».
Область, заселённую этим народом, покрывал дремучий лес, составляющий центр леса, который занимал большое пространство средней и части северной России.
Народная поэзия в некоторых сказках и песнях передала потомству славу Муромских лесов, как страшного жилища разбойников, хищных зверей, злых духов и ведьм.
Здесь, в первобытно диких местах, в неприступном гнезде своём, свитом на семи дубах, сидел Соловей-разбойник, убивавший человека одним свистом.
По некоторым легендам можно догадываться, что этот ужасный Соловей-разбойник был ни кто иной, как Богомил, главный жрец Перунов /Языческий бог грозы, грома, молнии, войны, главный среди шести богов языческого культа, установленного Великим Киевским Князем Владимиром Святославовичем в конце Х-го века н. э. Считался покровителем князя и его дружины/ в Киеве, убежавший оттуда в Муромские леса по принятии князем Владимиром христианской веры.
Он назывался Соловьём по своему особенному красноречию.
В глубину этих непроходимых лесов он унёс упорную веру в своих богов, утопленных в Днепровских пучинах, и здесь возмущал народ против принятия новой религии. А было это в 988–990 годах н. э.
Для усмирения Богомила князь Владимир вынужден был послать одного из своих знаменитых богатырей, уроженца Мурома, известного Илью Муромца (по народному преданию Илья родился в селе Карачарово недалеко от Мурома), как хорошо знавшего леса своей родины и все тайные места разбойничьих приютов.
Вот это и легло в основу старинной сказки о Соловье-разбойнике.
Ныне Муромские леса потеряли свою поэтическую занимательность.
Муромский народ занимал небольшую, но привольную землю. Их область граничила к югу с Мещерой, к востоку – с Мордвой и Черемисой, а к северу – с Мерей, где пограничным рубежом этих двух народов была река Клязьма.
Память об этом народе осталась в названии города Мурома, бывшем некогда столичным и единственным городом этой области. Он один из самых древних городов во всей русской земле. На карте средней России IX-го века указаны только два города – Ростов и Муром.
Но, без сомнения, Мерянская столица Ростов и Муром были построены задолго до этого времени.
Каждому, кто ныне живёт на истлевших костях этих племён, было бы любопытно узнать историю исчезнувших народов, может и переняв от них некоторые черты характера и обычаев.
Но, кроме небольшого числа слов, названий мест и двух-трёх искажённых обрядов, ничто не может нам сказать о быте тех народов. Всё это относится и к Мурому.
Муром ещё при Владимире был уже под властью Киевских князей.
Получив от отца в удел Муром, Глеб княжил здесь с 988 /по Татищеву Глеб получил Муром в удел в 1010 году/по 1015 год.
После смерти отца на Великое Киевское княжение вступил брат Глеба Святополк, умертвивший в 1015 году родного брата Бориса.
Такая же участь постигла и Глеба, которого Святополк вызвал из Мурома в Киев и там тоже умертвил.
Таким образом, первый Муромский князь стал считаться мучеником.
Глеб Владимирович не оставил в Муроме никаких следов своего княжения или они были затеряны в памяти народа от давности и разных переворотов.
Первые христиане в Муроме появились при князе Глебе потому, что он был привержен к христианству и славился набожностью. Но он не мог обратить в новую веру дикий муромский народ весь, разве только небольшую его часть.
Даже при последующих князьях от благоверного Константина и его сынов Михаила и Фёдора, до самых времён Всеволода Ш-го (1176–1212 гг.) в самом Муроме и его окраинах язычников было ещё много.
Поэтому муромцы всегда должны считать Глеба первым просветителем их стороны.
Сразу после страдальческой кончины своего первого князя Глеба, во время княжения Ярослава 1-го (1015–1054 гг.) Муром принадлежал Великому Престолу Киевскому.
После смерти Ярослава в 1054 году его сын Святослав, получив в свои владения Чернигов, взял всю восточную сторону русской земли до самого Мурома, то есть и Муром вошёл также во владения Святослава Ярославина.
За неимением ясных летописных сказаний нельзя понять, почему Муром никогда не мог стать сильным удельным княжеством. Он постоянно зависел от разных уделов и считался третьестепенной землёй.
Так по разделу земель и городов России между детьми Ярослава и вся Муромская земля осталась у черниговского князя Святослава.
Следовательно, Муром зависел от Черниговского княжества, и им правили посадники Черниговского князя.
Потом, при сыновьях Святослава, одному из которых была отдана Рязань, Муром, до самого перехода Великого Княжения из Киева во Владимир, подчиняется Рязанским князьям.
С восшествием на Великокняжеский Престол Андрея Боголюбского (1157–1174 гг.) Муром уже зависел больше от города Владимира.
Летописи очень мало упоминают о Муромской области и её князьях.
Из этого можно предположить, что Муромские князья были слабы и не имели никаких материальных средств отличиться силой и славой в кругу царствующих. Ни в общих делах за честь русской земли, ни во внутренних распрях междоусобицы Муромские князья почти не принимали никакого значительного участия. Некоторые удельные Муромские князья были известны только по Родословным, и никаким славным делом они не вписали своего имени в Историю России.