Страница 17 из 37
Подсудность дел военным трибуналам расширялась также в отдельные периоды в связи с установлением уголовной ответственности за иные правонарушения, приобретавшие в период войны повышенную общественную опасность. Дела этой категории передавались на рассмотрение военных трибуналов в связи с тем, что разрешение их народными судами было невозможно либо весьма затруднительно ввиду близости линии фронта, либо в связи с тем, что для выяснения всех обстоятельств уголовного дела и принятия правильного решения требовались знания особенностей военной службы, военного законодательства и т. п.
К подсудности военных трибуналов были отнесены в дальнейшем дела о преступлениях, совершенных лицами строевого и административно-хозяйственного состава НКВД, лицами, состоящими в истребительных батальонах и частях народного ополчения, формированиях местной противовоздушной обороны, военизированной и пожарной охраны. Передача этой категории преступлений для рассмотрения их в военные трибуналы обуславливалась тем, что эти лица выполняли специфические обязанности, в той или иной мере сходные с обязанностями по военной службе, и, как правило, в прифронтовой полосе, где не действовали народные суды.
Кроме того, действовало общее правило: во всех случаях, когда в соответствии с указом о введении уголовной ответственности предусматривалась ответственность «по законам военного времени», дела о таких преступлениях всегда были подсудны военным трибуналам[94].
Так, к подсудности военных трибуналов были отнесены дела в отношении лиц, уклоняющихся от обязательного обучения военному делу в местностях, объявленных на военном положении. В то же время дела об уклонении граждан от всеобщего обязательного обучения военному делу в местностях, не объявленных на военном положении, подлежали рассмотрению в народных судах[95].
Таким образом, расширение подсудности дел военным трибуналам обуславливалось исключительно обстановкой военного времени и допускалось в отношении только тех гражданских лиц, которые по характеру выполняемых ими обязанностей были связаны с обеспечением боеготовности войск или нужд обороны страны. Передача их в военные трибуналы обеспечивала «наиболее быстрое и квалифицированное рассмотрение уголовных дел с учетом конкретной военной обстановки»[96].
Особое место в годы войны занимали военно-полевые суды, созданные в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. для рассмотрения дел о зверствах и чудовищных насилиях, совершаемых фашистскими плачами и их приспешниками над мирным советским населением и пленными. Правовым основанием для этого служила декларация руководителей трех держав от 2 ноября 1942 г., в которой указывалось: «Немцы, которые принимали участие в массовых расстрелах, должны знать, что они будут обратно отправлены в места их преступления и будут судимы на месте народами, над которыми они совершали насилия»[97]. Такие судебные органы создавались только в частях действующей армии для разрешения каждого конкретного дела, дела этой категории рассматривались не позднее 48 часов с момента поступления применительно к процедуре, предусмотренной гл. XXVIII УПК РСФСР. В соответствии с Директивой «О порядке рассмотрения дел в военно-полевых судах» в судебном заседании обязательно заслушивались объяснения подсудимого, допрашивались свидетели, исследовались иные доказательства с целью выяснения всех данных о характере совершенных злодеяний и об их последствиях. Приговоры военно-полевых судов утверждались командиром соединения и немедленно исполнялись. В порядке надзора эти дела военными трибуналами фронтов не пересматривались. Как показал опыт, за период проведения следствия по этим делам соединения действующей армии нередко перебазировались на значительные расстояния и военно-полевые суды вынуждены были выезжать в тыл для разрешения расследованных дел[98]. В связи с этим специальными Указами Президиума Верховного Совета СССР некоторые дела этой категории передавались на рассмотрение военных трибуналов фронтов и армий[99], а также Военной коллегии Верховного Суда СССР и рассматривались ими в выездных сессиях[100]. Однако в этих случаях судебное разбирательство проводилось по общим правилам, установленным УПК РСФСР.
Таким образом, обстановка военного времени обусловила расширение подсудности уголовных дел военным трибуналам и сделала их в условиях военного времени более гибким и острым оружием советского государства в деле борьбы с преступностью в армии[101]. В условиях военного времени важное значение приобретал вопрос о системе военных трибуналов. Как известно, накануне войны военные трибуналы создавались применительно к организационной структуре армии, ибо без этого, как правило, указывает М.С. Строгович, «невозможно обеспечить органическое участие военной юстиции в жизни и деятельности армии, невозможно обеспечить реальную и эффективную борьбу с преступлениями»[102].
Низовым звеном в системе военных трибуналов являлись военные трибуналы корпусов. Однако уже опыт ведения боевых действий с белофиннами показал, что военные трибуналы целесообразно иметь в дивизиях, т. к. такие трибуналы являются подвижными и позволяют обслуживать соединение, где бы оно ни находилось. Существовавшая корпусная система, как указывалось в отчете о деятельности военных трибуналов в боевых условиях, «не обеспечивала оперативного рассмотрения судебных дел, быстрого применения репрессии к нарушителям дисциплины, не обеспечивала живого контакта в работе с командованием дивизии и совсем не обеспечивала судебной деятельности борьбы с преступностью и нарушениями воинской дисциплины в дивизиях, когда они действуют в отрыве от корпусов»[103].
С началом боевых действий потребность в создании военных трибуналов дивизий стала ощущаться более остро, и был поставлен вопрос о необходимости реорганизации системы военных трибуналов. Так, председатель военного трибунала Центрального фронта 10 августа 1941 г. ходатайствовал перед У ВТ о создании военных трибуналов дивизий[104]. Постановлением Военного Совета Юго-Западного фронта были расформированы корпусные и созданы дивизионные военные трибуналы[105]: 38 военных трибуналов дивизий и 6 военных трибуналов армий. Решением Военного Совета Черноморского флота от 27 июня 1941 г. были увеличены за счет резерва штаты военных трибуналов и сформированы военные трибуналы Очаковского и Керченского сектора обороны[106].
Учитывая опыт работы военных трибуналов в условиях боев советских войск с немецко-фашистскими захватчиками, Нарком юстиции поставил вопрос о создании повсеместно военных трибуналов дивизий и реорганизации корпусных военных трибуналов в армейские[107]. 23 сентября 1941 г. были утверждены штаты новой системы: военные трибуналы фронта (24 чел.), военные трибуналы армий (9 чел.), военные трибуналы дивизий (5 чел.), военные трибуналы района авиабазирования (5 чел.). Корпусные военные трибуналы сохранялись в кавалерийских и танковых частях[108]. При этом принималось во внимание, что такие трибуналы являются подвижными, перебазируются вместе со штабом корпуса и сумеют обслуживать части, где бы они ни находились.
94
Гусев Л.Н. Подсудность уголовных дел военным трибуналам. М., 1955. С. 12–16.
95
Карев Д. С. Военная подсудность. М., 1950. С. 12–15.
96
Любавин А.А. Подсудность в советском уголовном процессе: Автореф. дисс… канд. юрид. наук. М., 1953. С. 12.
97
Трайнин А.Н. Уголовная ответственность гитлерцев. М., 1944.
98
Архив УВТ. On. 1. Ед. хр. 202. Н.З. Л. д. 259; On. 1. Ед. хр. 204. Н. 10. л. д. 30–33; On. 1. Ед. хр. 340. Н. 99, Л. д. 93–98.
99
См. подробнее: Утевский Б. С. Судебные процессы о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на территории СССР. М., 1946; Судебный процесс по делу о зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории г. Краснодара и Краснодарского края в период их временной оккупации. М., 1943; Неотвратимое возмездие. М., 1984; Маслов В.П., Чистяков И.Ф. Суровое предостережение любителям военных авантюр // Советское государство и право. 1985. № 4. С. 62–69.
100
Архив ВК ВС СССР. Оп. 8. Ед. хр. 12. Н. 148. Л. д. 1–5.
101
Гусев Л.Н. Источники советского военно-уголовного процесса. М., 1950. С. 5.
102
Строгович М.С. Основные принципы организации советской военной юстиции // Ученые труды ВЮИН. Вып. VIII. 1946. С. 117.
103
Архив УВТ. Оп. 3. Ед. хр. 47. Н. 04/1. Л. д. 32.
104
Там же.
105
Там же. Л. д. 227–232.
106
Там же. On. 1. Ед. хр. 129. Н. 131. Л. д. 18.
107
Архив УВТ. On. 1. Ед. хр. 74. Н. 114. Л. д. 186.
108
Там же. On. 1. Ед. хр. 74. Н. 114. Л. д. 262–264.