Камень

Наконец-то товар и разгружен, и оплачен. Осторожный старейшина на машинах (ну и что же, что город пришлых, береженого первопредок бережет) со всей охраной отправился в Тверской Торговый банк, поменять увесистые колбаски золота на чековую книжку. И только после этого, выйдя из банка, отослал водителей поставить машины на стоянку. Сопя и недовольно хмурясь, Рарри отсчитал им деньги на оплату и передал их Орри под ироничным взглядом охранника банка, стоявшего на каменном крыльце. После чего и распустил их всех. Кто хотел - мог походить по городу, по лавкам и торговым рядам. Или попить пива. Или все, что угодно, но! Встретиться договорились через два часа в "Водаре Великом" - Рарри уже успел с кем-то договориться о деловой встрече в этом трактире. Впрочем, это было удобно им всем. "Водар Великий" был самым популярным трактиром на площади, а то и во всем Пограничном. Большой двухэтажный дом с резным крыльцом и длинной коновязью был приметен, там просто, но хорошо готовили, и пиво было прекрасным. Орасу Пню (так звали хозяина трактира из аборигенов, Дарри успел уже это узнать) его завозили аж из Твери. На втором этаже были "кабинеты", но не для скабрезностей каких, нет, там собирались люди и нелюди из серьезных клиентов, обсудить сделки, союзы, планы... Что-то вроде людской биржи, где к тому же можно закусить и выпить. И от банка, и от рынка, и от стоянки недалеко, намного ближе, чем "Улар-река", в которой, к тому же, и не поешь толком всей их компанией. Орри, в своем скрипучем и блестящем новеньком реглане похожий на самовар, слегка смущенно предупредил, что ждет всех, чтобы угостить пивом по обычаю предков - все же это была его первая поездка первым в колонне и она благополучно достигла цели. В итоге город решили идти смотреть вся охрана каравана. Торир и Бофур, охранники со второй машины, так же, как и Дарри, были в Пограничном впервые, а Гимли брюзгливо буркнул, что без него их облапошат все эти жулики-людишки. С ними захотел пойти и Глоин, водитель второй машины, и они дождались, пока водители выйдут со стоянки. Орри, заботливо убирая квитанцию в огромный бумажник, такой же новый, солидный и скрипучий, как его пальто, сказал, что Пограничный ему уже надоел, и он лучше пойдет и проверит, так ли хорошо пиво в "Водаре". В итоге Рарри и оба Балина, племянники старейшины, отправились на встречу в "Водар", Орри вместе с ними - проверять пиво, а все остальные неторопливо пошли по рынку. Дарри все было интересно. Ему хотелось посмотреть и на маранийские шелковые платки, и на диковинные плоды из Астрахани, и на... Впрочем, как любой уважающий себя гном, он не возражал первым делом пойти в оружейный магазин. Ввалившись в него всей гурьбой, они заполнили немаленький торговый зал - и собой, задевая необьятными плечами стены и полки, и звуками. Сопя, пыхтя, как паровики и громко переговариваясь, они словно шмелиным гуденьем наполнили все вокруг. Казалось, даже обитая толстым стальным листом и укрепленная магией добротная дубовая дверь гудит вместе с ними. Холодное оружие их не интересовало, хотя тут, как везде в пограничье, были и интересные образцы. Но интересные не гномам. Новинок тоже не обнаружилось, да и для гномов уж больно своеобразное оружие должно быть, под их широченные, с толстыми, но короткими пальцами лапищи. В итоге, после получаса придирчивого исследования, сопровождаемые обиженным взглядом продавца-пришлого, они засобирались уходить с пустыми руками. Лишь Глоин, такой же весь кожаный, как и Орри, но только рыжий и в рыжей же куртке-бушлате, а не реглане, купил патроны под гномий маузер. Гномьи патроны, конечно, были лучше, но людские существенно дешевле. Беспокойство, весь день грызшее Дарри, будто толкало его купить пачку на двадцать совершенно обычных патронов к своему револьверу сорок четвертого калибра, словно взамен той, что осталась в его вещь-мешке. Но боязнь оказаться смешным пересилила, и патроны он все же не взял. Да и денег было жалко - в его вещмешке было целых две пачки, и тратить деньги на третью было непозволительной роскошью (ну, для гнома, по крайней мере).

На выходе из лавки они столкнулись с парочкой, недружелюбно их оглядевшей - нордлингом и аборигеном, в форме какой-то баронской роты. Зло посверкав глазами, парочка все же освободила им дорогу, и они гордо и величественно прошли мимо. Рынок бурлил - народу было очень много. С их ростом было не рассмотреть, везде ли так, зато с их комплекцией на толкотню можно было не обращать внимания. Они шли сбитой и сплоченной пятеркой и раздвигали толпу, как монитор речную волну, неторопливо, но неуклонно, и не обращая внимания на толпу и недобрые взгляды. Патрулей тоже заметно прибавилось. Потолкавшись еще с полчаса, так ничего и не приглядели себе - уж больно толчея мешала! Гимли задумчиво сплюнул на дорогу, рискуя угодить в неосторожного прохожего, и обратился к ним:

- В такой сутолоке только карманникам раздолье. Сдается мне, что Орри не обидится, если мы присоединимся к нему чуток раньше. Потому что, клянусь бородой Прародителя и его волосатой задницей, кроме оттоптаных ног мы тут ничего не найдем, и пить пиво выглядит самым разумным выбором.

Гномы одобрительно загудели. Кроме Дарри. Его желание увидеть самолет никуда не пропало. Он настолько хотел увидеть это летающее без магии чудо механики, что даже позабыл про свою тревогу. Уже зная, как стоит обратиться к Гимли, он сказал:

- Ур-барак, вы идите, а я все же попробую посмотреть на самолет!

- Воля твоя, Камень, но я бы этого не делал. Если они будут летать, ты и отсюда углядишь. А в форт тебя все одно не пропустят! - говоря так, Гимли (и вслед за ним остальные трое гномов) продолжал свой путь, а Орри остановился, приотстав на несколько шагов. И в этот момент, перекрывая базарный гул, раздались первые выстрелы. Сказать, откуда раздался первый, было уже невозможно. Почти сразу пальба пошла со всех сторон. Толпа, словно кто-то один огромный и безмозглый, охнула, ахнула, завопила и заметалась во все стороны. Орри на секунду оторопел и растерялся. Привел его в чувство рев Гимли:

- Камень! Эй, малец! Ты где? Ах ты... Нннааа!

Родичей не было видно - толпа, мятущееся многоногое чудище с сотней выпученных глаз и раззявленых ртов, закрывала их, но Дарри с силой снаряда из пушки метнулся на голос. Там явно было что-то нехорошее и там были свои. Взгляд выхватывал отдельные лица, ноги, руки, не давая уловить картинку целиком. Он даже не заметил, что в него целится из "Чекана" нордлинг с тощим лицом, врезался в него и сбил с ног так, что тот с горшечным звуком стукнулся головой о булыжник на земле и затих. Визжащая тетка с залитым кровью лицом оглушила его. Впереди, примерно там, где он слышал родовичей, часто забахали выстрелы - и он устремился на этот звук, как на спасительный колокол в тумане, даже не сообразив достать оружие - ни топор, ни револьвер. Толпа же, как испуганный зверек, от выстрелов шарахнулась во все стороны, и он неожиданно, словно из мутной реки на воздух, вынырнул из смятения и сутолоки на расчистившийся пятачок. Прямо перед ним, уже поднимая револьвер, на тот же островок выскочил человек, какой-то баронский солдат из аборигенов с желтой повязкой на руке. Где то недалеко, в стороне кордегардии, мощно бухнул взрыв, и баронец инстинктивно чуть присел, так и не выстрелив в спину кому-то из гномов. Не раздумывая, Дарри со всей силы вбил ему кулак куда-то в район печени и, схватив его за руку с револьвером, бросил солдата через спину. Желтоповязочник в полете то ли случайно, то ли специально выстрелил и кто-то в толпе завыл от боли. Дарри рухнул на солдата, не отпуская оружной руки противника, и стал молотить его кистью об землю.

- Замри! - рявкнул знакомый голос. Дарри едва успел выполнить приказ, как, чуть не снеся ему нос, перед лицом сполохом синей стали мелькнула секира и напрочь оттяпала голову врагу. Гимли, боясь задеть Дарри, удар нанес не совсем чисто, и нижняя челюсть, роняя в пыль, словно слезы, выбитые зубы, осталась на шее, вместе с языком, а отрубленная верхняя часть головы укатилась куда-то вбок. То ли при ударе, то ли на обратном ходу секиры лицо молодого гнома забрызгало кровью, и его едва не вывернуло наизнанку.