Страница 11 из 12
Чтобы достать морскую воду, нужно из кокпита перебраться на корму и зачерпнуть там ее ведром. Спрашиваю у мужа разрешения.
– Только ползком со страховочным ремнем, – разрешает Федор.
Мне нужно это совершить впервые при сильных волнах. Знаю заранее, что мой муж бросит сейчас чистить рыбу и начнет наблюдать, справлюсь ли я с этой задачей.
Федор здесь в своей стихии. Он так легко двигается, как я конечно же не могу. Попробуйте во время сильной качки достигнуть плавного движения по узким отсекам и низким проходам внутри лодки или на скользкой яйцеобразной поверхности снаружи. Это искусство.
19 июня 1999 года. 11 часов 26 минут
39° 41′ N
56° 21′ W
Небо в тучах, большая зыбь.
Вчера не делали никаких записей. Был новый шторм, яхту бросало, большие волны били по ней. Со штормом пришло недомогание. Мы оба весь день страдали от головной боли, чувствовали тошноту и ломку в костях. Сегодня хворь отпустила.
Я ненадолго вышла в кокпит – «погулять» или подышать свежим воздухом. Вернее, присела и стала смотреть на океан. Федор стоит у руля. Эти минуты, когда мы созерцаем стелющееся вокруг нас пространство мироздания и слушаем звуки океана, – божественные.
Океан сейчас как никогда огромный, волны большие, и птицы великолепны над высоко вздымающимися массивными морскими гривами. Их плавное и величественное парение над волной говорит о том, что только им неведом страх перед морской пучиной. Нам, людям, часто бывает страшно.
Яхта идет на боку. Кажется, волна вот-вот перевернет ее. Но наша яхта грациозно обходит волну или поднимается на ее гребень и снова упорно двигается навстречу пучине.
Под нами сейчас глубина около 4800 метров. Мы молча смотрим на бездну, но что удивительно, кажется, оба не испытываем сейчас страха. Мы доверяем океану и нашей яхте.
Иногда мне кажется, что яхта живая. Вот сейчас она, как человек, стонет от надсады. Слишком большие волны и резкий встречный ветер. Ее так жалко, когда волна бьет по бушприту или по корме. Она вся вздрагивает и словно кричит от боли. Внутри яхты в это время все сотрясается, как от взрыва. Но наша яхта трудится неутомимо и упорно продолжает идти вперед.
24 июня 1999 года. 7 часов 32 минуты
40° 20′ N
44° 09′ W
С востока половину океана осветила радуга. Она отразилась в водной глади – и образовался радужный круг. Блики от яркого солнца придавали этому кругу свечение. Оно расходилось в пространстве и проникало в морскую глубину.
Сквозь радугу двигался косяк кашалотов. Огромные черные туши проходили совсем рядом. Они мощно выпрыгивали, немного игриво и даже чуть кокетливо демонстрировали свои хвосты. Киты чувствовали себя хозяевами в океане и шли своим путем.
– Эти киты, похоже, миролюбивы, – сказал Федор.
– А разве такие безобидные создания способны быть агрессивными?
– Бывает. Год назад стая китов у побережья Бразилии напала на яхту. На ней были двое – муж и жена. Яхта натолкнулась на одного из китов, когда их косяк проплывал мимо. После этого киты напали на яхту, били ее бока своими огромными тушами до тех пор, пока от нее не остались одни обломки…
– Никто не разгадал причину?
– Никто.
Звуки-сонары, издаваемые касаткой или китом-убийцей, способны пронестись не только через океан, но и вокруг света. Эмбрион касатки похож на человеческий. Их мозг почти такой же по размеру, как у человека, если не больше. Касатки моногамны. Они так же, как лебеди и волки, живут парами. И превыше всего ценят свободу.
Я вспомнила фильм «Смерть среди айсбергов», где касатка-самец мстила человеку за то, что он погубил его подругу. Герой фильма, капитан Нолан, не сразу решился заняться промыслом касаток. Его подруга, женщина-ученый, посвятившая свою жизнь изучению этих животных, отговаривала его. Перед тем как пойти в океан, капитан Нолан пришел в храм на исповедь.
Капитан Нолан:
– Святой отец, можно ли согрешить против животного?
Священник:
– Согрешить можно даже против травинки. На самом деле мы грешим против самих себя.
11 часов 40 минут
Солнце уже очень сильное. Оно беспощадно обжигает. Мы сидим в рубке, прячась от него. Федор рисует, а я пытаюсь читать ему вслух новеллы Проспера Мериме. При такой жаре плохо читается. Хочется больше просто думать или разговаривать.
Как быстро летят дни в океане! Быстрее, чем там, на земле. Мы уже привыкли к качке, сильному солнцу и резкой перемене погоды.
Я предчувствую, что океан теперь неизбежно будет приходить ко мне во сне. Эта стихия обладает невероятным притяжением. Теперь я понимаю моего мужа, почему он на суше произносит эти слова: «Я соскучился по океану».
– Здесь, в океане, человеку одному намного легче, чем там, на суше, среди людей, – с грустью в голосе говорю я.
Федор изумленно смотрит на меня. Даже отложил в сторону карандаш и альбом. Затем улыбается и произносит:
– Да, конечно.
20 часов 30 минут
Мы смотрим в бинокль на луну. Там видны холмы и кратеры.
Луна значительно выросла за последние дни. Она сейчас очень яркая. Даже слепит глаза.
– Что ты видишь на луне? – спрашивает Федор.
– Луна мне напоминает человеческое женское лицо. Два пятна – это два глаза.
– Два пятна на луне – это два человека: Каин и Авель. Они там для напоминания нам о человеческом грехе. Ты согласна, что это так?
– Как я могу с этим не согласиться?.. Хотя по-научному пятна – это низина. А где возвышенность, там светло.
А ты знаешь, что на Луне есть свои моря и горы? – спрашиваю Федора.
– Конечно. У поверхности Луны очень красивые линии.
Почему люди, однажды побывав на Луне, перестали на нее летать? Наверное, это Господь не пускает. Человек может слишком далеко зайти, если начнет хозяйничать на других планетах. Тело его создано из плоти земли, на земле оно должно жить, и прах его здесь должен быть погребен.
27 июня 1999 года. 14 часов 15 минут
44° 09′ N
32° 53′ W
Сейчас затишье, волны слабые. Ветер – три узла. Мы лежим на стакселе[3] и любуемся на белесо-голубой кусочек неба между гротом и генуей[4]. Смотреть в пространство между парусами – истинное наслаждение!
Федор объясняет, где у генуи шкоты. Мы мечтаем о новом совместном плавании на Баффинову Землю или на остров Питкэрн, и мой муж настраивает меня «на серьезный лад».
– Тебе надо серьезно взяться за изучение яхтенного дела. Ты первая в мире доктор юридических наук, которая пересекает Атлантику. Ты должна теперь пройти на яхте и все другие океаны.
– Как жаль, что скоро закончится это плавание!
– Все в этой жизни заканчивается. – Помолчав с минуту, Федор добавляет: – Одно не закончится никогда. Это моя любовь к тебе.
– И моя любовь к тебе.
Федор убегает в машинное отделение заливать масло, а я по-прежнему созерцаю небо, паруса и мечтаю. Казалось бы, все сейчас так хорошо, так радостно. Но что-то не дает мне покоя. Мне грезится новая дорога, но уже не наша вдвоем. Я чувствую, что впереди моего мужа ждет сложный и опасный путь. Тревога преследует меня, и я не могу от нее избавиться, хотя пытаюсь все время внушить себе, что это только наваждение, плод моего больного воображения. Свадебное путешествие скоро закончится. Что ждет нас на новом пути?
Глава 4. Куда ведут дороги?
Я хотела бы научиться любить Федора тихо, сдержанно, покорно и безропотно. Но чувства – это не река, которую можно обуздать дамбой. Чувства как стихия, управлять ими нам не дано. Одна надежда на Господа Бога.
3
Стаксель – треугольный косой парус, который поднимается между мачтами или впереди мачты.
4
Генуя – большой широкий парус со шкотовым углом, далеко заходящим за мачту. Используется для увеличения скорости.