Страница 10 из 17
Широкие возможности сообщения благодаря обилию водных путей являются и важной геоэкономической особенностью. Средиземное море – вкупе с образующими с ним систему морей Эгейским, Мраморным, Черным, Азовским, Адриатическим, Ионическим, Тирренским морями, впадающими в них реками Дунаем, Днестром, Днепром, Доном, Роной, По и, наконец, с примыкающей к нему Атлантикой – чрезвычайно благоприятная среда для торговли. Торговля же открывает возможность для разделения труда, большие выгоды от которого проистекают из разнообразия входящих в Круг земель территорий и связанных с этим значительных сравнительных преимуществ. Земли, обеспечивающие высокоэффективное зерновое производство, – Египет, Мессения, Фессалия, Северное Причерноморье, Сицилия, Средняя Италия – были житницами всего Средиземноморья. Другим распространенным экспортным товаром являлись продукты средиземноморской триады, как вино и оливковое масло, в эпоху Морского союза бывшие монополией Афин, перешедшей в эпоху Римской империи соответственно к Галлии и Испании.
Другая важная геоэкономическая особенность Средиземноморья как целого – «некоммунальность материально-технической среды» [Кирдина, 2004, с. 62]. Имеется в виду, что для реализации хозяйственных преимуществ территории не требуется создание инфраструктуры и необходимых для этого сплоченных усилий всех обществ Круга земель. В результате у средиземноморских обществ должен был отсутствовать экономический стимул к центральной организации хозяйства, что исключало экономическую мотивацию для создания и расширения деспотических государств. Правда, древнейшие деспотические государства возникли именно в Средиземноморье или на примыкающих к нему территориях. Экономическим основанием для этого могла служить необходимость в центральной организации для создания ирригационных сооружений в «гидравлических» обществах Египта и Междуречья или строительства фортификационных сооружений в дворцовых обществах в бассейне Эгейского моря.
Таким образом, когда-то ближневосточные общественные системы господствовали и на территории будущих античных обществ, несмотря на то что Балканы и Египет – антиподы в плане условий возникновения единой политической системы. Ведь Египет располагается вдоль великой реки, реализация выгод от которой требует центральной организации, – так что даже македонское завоевание и греческие «фараоны» не изменили стиля управления страной, – тогда как изрезанная местность Балкан не только делает ненужной, но и крайне затрудняет такую политическую организацию. Однако хотя подобные египетскому строю дворцовые системы и имели место на Балканах в микенский период, они не выходили за пределы отдельных ахейских городов, оставляя полуостров как целое совокупностью таких изолированных ближневосточных обществ в миниатюре.
В целом же, идет ли речь о Египте или о Микенах, создаваемая этими обществами инфраструктура имела местное значение, и вызванные ее созданием тенденции к доминированию вертикальных связей вытеснялись противоположными тенденциями. В итоге географические особенности Средиземноморья оказались благоприятны для формирования множества мелких оседлых сообществ, построенных по республиканскому принципу и вступающих друг с другом в систематические горизонтальные связи. В этом и заключается основное отличие античных обществ от обществ ближневосточных. И отличие это во многом проистекает из своеобразия территории.
Характер Круга земель, благоприятствующий горизонтальным связям на обширной территории, явился и важной геокультурной характеристикой, создавая широкие возможности для культурного обмена. Такая спаянность разнообразных и удаленных друг от друга территорий стала одним из важнейших факторов распространения христианства. Христианская проповедь, воспользовавшись благоприятными для сообщения географическими условиями, одержала культурную победу в Средиземноморье, которое стало для нее форпостом для обращения варварских народов, переселявшихся из Азии в Европу. В конечном счете расселение этих народов на территориях Западной и Центральной Европы, принадлежавших ранее Западной Римской империи, естественно способствовало их приобщению к ее великому наследию и тем самым их вхождению в орбиту латинского христианства.
Киевская Русь как «гидравлическое» торговое общество
В истории России фактор территории сказывался настолько заметно, что именно этот фактор – «колонизация [как] основной факт нашей истории» – для В.О. Ключевского послужил критерием ее периодизации [Ключевский, 1987, с. 49–53]. Конечно, выделение периодов по датам условно, поскольку история плавно перетекает из периода в период. Предпосылки следующего периода уже очень рано складываются в периоде предыдущем, и в то же время следы прошлых периодов очень долго сохраняются в периодах последующих. И это свойство постепенности истории особенно заметно проявлялось в России, веками готовившейся к следующим периодам и столько же сохранявшей остатки периодов прошедших.
Тем не менее при попытке как-то организовать ее исторический путь один из самых легких способов обеспечивает критерий территории, в соответствии с которым важнейшие вехи в истории русского этноса выделяются по его освоению территории. В основе характеристики каждого периода в таком случае должны быть такие данные относительно освоения территории, как (а) центр и область обитания основной части населения; (б) общая площадь территории; (в) изменение и направление изменений основной области расселения; (г) плотность населения; (д) геоэкономическая, геополитическая и геокультурная характеристики территории.
Первый период по этому критерию характеризуется концентрацией населения вдоль двух великих торговых путей – Великого Волжского и Волховско-Днепровского. Хотя вначале, вероятно, торговая деятельность восточных славян и варягов, впоследствии образовавших с ними первое русское государство, сосредоточивалась на берегах Волги, в конечном счете главным направлением стал второй путь, что позволяет обозначить первый период по географическому признаку как (волховско) – днепровский период.
По этому географическому критерию начало периода следует относить к VIII–IX вв. – эпохе заселения и освоения восточными славянами Верхнего Поволжья и, что важнее, Приднепровья, а конец – эпохе запустения этой территории – XII–XIII вв. Внутри этого периода основными вехами геополитической эволюции территории стали период даннических отношений восточных славян с хазарами в VIII–IX вв.; формирование около 855 и 862 гг. варяжских княжеств во главе соответственно с Аскольдом и Диром в Киеве и Рюриком в Ладоге, что означает фактический переход контроля над путем «из варяг в греки» в руки скандинавских вооруженных купцов; объединение этой территории в 882 г. под единым управлением Олега; фактический распад единого государства, которое до этого по воле случая было объединено под единой властью Владимира и Ярослава (при последнем в 1036–1054 гг.), в связи со вступлением сыновей Ярослава Мудрого в права наследства после его смерти в 1054 г.; наконец, фактическое перемещение в 1157 г. старшего князя (Андрея Боголюбского) из Киева в Северо-Восточную Русь.
Важнейшим геополитическим и непосредственно связанным с ним геокультурным свойством данной территории было соседство с Византийской империей, значение которого усиливалось благодаря наличию удобного водного сообщения с ней. В эпоху зарождения русского государства Византия являлась наиболее привлекательным примером для подражания, будучи единственной культурной, политической и экономической сверхдержавой тогдашнего мира. Во многом благодаря этому Византия была и одним из наиболее мощных полюсов религиозной жизни, фактически представляя собой интеллектуальный и культурный центр христианского мира. Поэтому неудивительно, что в силу соседства и тесных торговых связей русские князья сделали выбор в пользу византийского христианства, определившего культурный облик и весь общественный строй России.
Другим геополитическим свойством местности была спаянность ее разбросанных территорий через водные пути, обилие и удобство пользования которыми позволяло связывать воедино множество мелких сообществ, подобно морю в греческом мире. И подобно последнему же, связи между территориями имели скорее горизонтальный характер.