Страница 4 из 9
Итак, по логике профессора Е. Р. Россинской следует, во-первых, что унификация законодательства о судебно-экспертной деятельности – это насущная проблема сегодняшнего дня, во-вторых, что разработка теоретических основ правового регулирования судебно-экспертной деятельности – это прерогатива судебной экспертологии, а процессуальные аспекты – это область процессуального права. Наконец, в-третьих, что все обозначенные профессором Е. Р. Россинской закономерности судебно-экспертной деятельности характерны только для теории (науки) судебной экспертологии (!?).
Заметим, что, по крайней мере, некорректно рядом с термином «правовой» использовать и термин «процессуальный» как разные понятия, ибо термином «процессуальный» обозначается понятие «правовой». Само же понятие «правовой» используется для обозначения материального права и процессуального права, например, уголовное право (это материальное уголовное право) и уголовно-процессуальное право (это процессуальное уголовное право).
И в то же время непонятно, что имеет в виду профессор Е. Р. Россинская под «правовым регулированием», а что под «процессуальным правом». Представляется, что здесь идет некоторая подмена понятий. Из теории права известно, что предметом правового регулирования являются общественные отношения, на которые направлены регулирующие воздействия той или иной правовой нормы, а совокупность общественных отношений, регулируемых правовыми нормами, образует сферу правового регулирования. Если перенести это на почву судебно-экспертной деятельности, то можно предположить, что речь идет о правоотношениях, возникающих между субъектами в процессе назначения и производства судебной экспертизы, а также в процессе привлечения эксперта в качестве специалиста для участия в проведении отдельных следственных действий (например, в качестве консультанта) и в суде. Но и эти правоотношения регулируются процессуальным законодательством и не должны регулироваться ведомственными приказами и инструкциями, поскольку процессуально-правовые отношения подлежат регулированию исключительно процессуальным правом (ст. 1 УПК РФ и подобные статьи ГПК РФ, АПК РФ).
Процессуальное право – это часть правовой системы, совокупность норм, регулирующих отношения, возникающие в досудебном и судебном уголовном процессе, при подготовке к рассмотрению дела и в ходе рассмотрения дела в порядке гражданского, арбитражного, конституционного, административного судопроизводства.
Профессор Е. Р. Россинская абсолютно права, утверждая, что «единство интегрированной природы всех родов и видов судебных экспертиз независимо от вида процесса (а точнее, независимо от формы судопроизводства или независимо от формы процесса. – Т. А.) диктует единство процессуальных форм использования специальных знаний, а не только судебных экспертиз»[16]. Конечно, целесообразно чтобы законодатель Российской Федерации оптимально урегулировал процессуальную форму судебной экспертизы в каждой из четырех сфер судопроизводства с привлечением ученых специалистов в области судебной экспертизы. Но это прерогатива законодателя (!), а не судебного эксперта, о чем говорит и сам автор. Однако ее утверждение о том, что только «в рамках экспертологии возможна разработка единых подходов к получению доказательственной информации с использованием специальных знаний», вызывает недоумение.
Во-первых, такие доказательства, как заключение (показание) эксперта, заключение (показание) специалиста, – это лишь одни из форм доказательственной информации, и в строго процессуальном смысле эта информация появляется в деле лишь в результате решения ряда предусмотренных законом задач доказывания. Например, в ст. 86 ГПК РФ говорится, что заключение эксперта не обязательно для суда, но несогласие с ним должно быть мотивировано в решении или определении. Другими словами, получение доказательственной информации – это чисто процессуальный вопрос.
Во-вторых, непонятно, почему разработка единых подходов получения доказательственной информации с использованием специальных знаний возможна лишь в рамках экспертологии? Аргументы, которые приводит автор в доказательство своего вывода, весьма уязвимы и вовсе не дают основания для него. Кстати сказать, профессора Ю. Г. Корухов, И. А. Алиев, К. Н. Шакиров тоже включали в структуру своих концепций правовые и организационные проблемы, однако от этого не изменилось название науки – общей теории судебной экспертизы.
Что касается организационного обеспечения судебно-экспертной деятельности, то оно, как было отмечено выше, также регулируется законами и подзаконными правовыми актами, среди которых процессуально-правовые акты и, в большинстве случаев, административно-правовые акты, регулирующие порядок подготовки и осуществления экспертных исследований, техническое и технологическое производство экспертиз и исследований, сроки их производства и т. п.
Попутно заметим, что в предложенной нами концепции общей теории судебной экспертизы эти вопросы предусматривалось рассмотреть в учении о судебной экспертизе как разновидности практической деятельности, где организационным проблемам экспертной деятельности, решаемым с привлечением положений нау ки управления и ее раздела – научной организации труда эксперта, отведено основное место. Но, включая в данное учение вопросы рассмотрения организационных проблем судебно-экспертной деятельности, мы четко отграничили управленческую составляющую (организация системы и структуры экспертных учреждений) от организации деятельности судебного эксперта, отдавая предпочтение последней.
Подводя итог сказанному, отметим следующее.
Включение в структуру концепции правовых и организационных проблем не является достаточным аргументом для переименования общей теории судебной экспертизы в экспертологию, тем более, что организационные закономерности, обозначенные Е. Р. Россинской в определении предмета экспертологии, относятся к компетенции такой науки, как наука управления, ее разделу – научной организации труда эксперта, а правовые – это сфера исследования процессуально-правовых наук.
Рассмотрение судебной экспертизы как процессуального института, процедур ее проведения на разных стадиях судопроизводства в уголовном, гражданском, арбитражном, административном судопроизводствах не может быть предметом общей теории судебной экспертизы, да и вообще не является предметом теории, а есть не что иное, как изложение нормативного материала, хотя бы даже с комментариями.
Закономерности формирования и развития отдельных родов и видов судебных экспертиз, входящие в предмет экспертологии, – это предмет не общей, а частных теорий экспертизы. Здесь скорее следовало бы говорить о закономерностях, обусловливающих общность основ объединения отдельных видов судебных экспертиз в единую систему.
В определение предмета науки не следует включать группу закономерностей, касающихся «постоянного обновления и видоизменения судебно-экспертных знаний». Это закономерности функционирования экспертной деятельности, а не самой экспертной деятельности.
Есть и другие проблемы в судебной экспертизе, но ограниченный объем статьи не позволяет здесь на них остановиться.
Нужна ли «внесудебная экспертиза»?
Продолжающаяся дискуссия о так называемой внесудебной экспертизе, которую могли бы назначать сами стороны, в том числе сторона защиты или представитель потерпевшего, не обращаясь с ходатайством к следователю или суду[17], требует серьёзного внимания. Масла в огонь подлило и появление проекта Федерального закона «О судебно-экспертной деятельности в РФ» (далее – проект), проекта откровенно сырого и недоработанного, а также вступление в силу Федерального закона № 23-ФЗ от 04.03.2013, содержащего очередной пакет поправок к УПК РФ, что стимулировало всплеск интереса к проблемам назначения и производства экспертизы в уголовном процессе. Однако проект, хоть и представлял собой определённый шаг вперёд по сравнению с действующим законом «О государственной судебно-экспертной деятельности»[18], сам отличается спорностью ряда ключевых положений, что может далее породить немало проблем. Последующие поправки, внесённые в проект при обсуждении, кардинальных улучшений не принесли.
16
Россинская Е. Р. Современные представления о предмете и системе судебной экспертологии // «Lex russica». 2013. № 4.
17
См., например: Внуков В. И., Зайцева Е. А. Независимая экспертиза в уголовном судопроизводстве России. Волгоград, 2008; Лазарева Л. В. Об использовании специальных знаний стороной защиты при производстве по уголовным делам // V Межд. науч. – практ. конференция: «Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях». М., 2015. С. 322–325.
18
Укажем хотя бы на то, что проект предназначен, судя по его названию, для регулирования не только государственной, но и негосударственной судебно-экспертной деятельности.