Ты будешь рядом

Арнольд провёл со мной остаток дня, а ночь я провела у него дома. Брат очень переживал за меня, но ничем не мог помочь. Лучшее, что он мог для меня сделать - просто быть рядом.

Весь следующий день я провела словно в тумане. Не хотелось ни есть, ни пить, ни говорить. Вообще хотелось превратиться в атом и распасться на ничтожно мелкие частицы, которые ничего не чувствуют, потому что едва существуют. Я даже забыла покормить Дасти и вспомнила об этом только к обеду. Пришлось вернуться домой и приласкать бедное животное. Дасти был моим питомцем и нуждался во мне. А я не нуждалась ни в ком, кроме Коллина. Мои чувства и эмоции зачерствели, словно сухое дерево. Таких как я нужно изолировать от ответственности за чужую жизнь. Иначе кому-то может быть очень больно.

Я узнала правду только спустя два дня. Сергей Бра позвонил мне на работу и попросил прилететь в центр геологии. Как только я очутилась на пороге центра, Сергей подхватил меня под локоть, и мы помчались к космопорту. Оказалось, нам придётся лететь на орбиту.

Вы никогда не были на орбите? Там необычайно красиво. И одновременно очень одиноко. Кажется, вы застряли между несколькими мирами, и уже непонятно, какой их них родной, а какой чужой.

Путешествие на орбиту Земли было далеко не повседневной вещью, но в тот день я не могла наслаждаться этим маленьким приключением. Я бы всё отдала, если бы можно было его избежать.

Новости, которые мне предстояло услышать, были неутешительными. Лучше бы мне их не слышать. Я стояла и думала о том, как быстро сгорает в атмосфере органическое тело, упавшее, например, с орбиты.

Безнадёжность. Это ещё хуже чем смерть. К ней, по крайней мере, можно привыкнуть.

Какой-то человек в серебристом костюме очень много говорил, но я с трудом улавливала суть. Одно я поняла точно: я смогу увидеть своего любимого очень нескоро.

Сергей Бра не мог понять моего состояния, как и того, почему я стою абсолютно равнодушная и молчу, как рыба. Сам он постоянно задавал вопросы, пытаясь разобраться в том, что же действительно произошло. Человек в блестящем костюме старался отвечать предельно ясно.

- Мы не знаем. "Татум 146-С" неожиданно сместился с орбиты и принял неизвестный нам курс. Мы по-прежнему не можем с ним связаться.

- Разве робот не починил систему связи?

- Починил. Мы сразу связались с капитаном и узнали, что вся команда в добром здравии и готовится к полёту на Землю.

- Тогда я не понимаю, что происходит?

- Если честно, мы можем только строить предположения. Во время нашего последнего контакта выяснилось, что связь работает с перебоями. Мы снова общались через спутник. Было решено запустить программу расширенной проверки, как вдруг начались перебои в системе управления кораблём.

- Корабль неисправен?

- Мы так не думаем. "Татум" - очень надёжная модель, уже не раз проверено. Очевидно, всё дело в магнитном поле Далиды-5.

- Почему оно не было исследовано раньше, во время полёта роботов.

- Роботы не проходили сквозь точки соприкосновения полей Далиды -5 и её спутника. Орбита Психеи-8 нестабильна.

- Как они смогут вернуться?

- Вариантов много. Можно отправить за ними другой корабль. Дело в том, что "Татуму" нельзя было оставаться на орбите Психеи. Могли выйти из строя все системы и тогда корабль был бы обречён.

- Что же тогда делать?

- Капитан Бражский принял единственное правильное решение - переместиться на орбиту Далиды - 5 или какой-нибудь другой стабильной планеты. Остальное зависит от нас. Они задали курс, и команда вновь подключилась к системе искусственного сохранения жизни. По идее они должны были достигнуть орбиты Далиды-5, а робот - последовать за ними и устранить неполадки.

- Но что произошло?

- Система связи полностью вышла из строя. Спутник передал, что "Татум" следует в непонятном направлении, мы отследили всего лишь малую часть, а после "Татум" вышел из поля зрения спутника.

- Но робот должен был последовать за ним.

- Он именно так и сделал. Проблема в том, что мы можем следить за роботом только посредством спутника. Это наше упущение. Мы и предположить не могли такой исход событий. Но роботы с автономной системой связи - очень дорогое удовольствие. Извините.

- Значит, они просто болтаются в космосе, непонятно где?

- Выходит так.

- И ничего нельзя сделать?

- Мы, конечно, будем искать их. - человек в блестящем костюме старательно отвёл глаза.- Но, скорее всего, робот доберётся до них раньше нас. Он отрегулирует все системы, и "Татум" сможет вернуться на Землю самостоятельно.

- И как долго это будет длиться? - с ужасом спросила я.

- Мы не знаем. По нашим подсчётам, как минимум несколько лет.

Я в первый раз в жизни упала в обморок. Хотя скорее всего, это не слишком точное определение того, что со мной произошло. Я находилась в сознании, но ноги подкосились и я рухнула на пол, словно мешок с игрушками. Сергей опустился рядом со мной на колени и взял мою руку в свою.

- Мне так жаль, Лара. - голос его звучал так ласково, что мне вдруг захотелось спать. Заснуть бы на несколько часов и, проснувшись, обнаружить, что всё это лишь дурной сон.

Но это не был сон. Это была жестокая явь, от которой никуда не денешься.

Я находилась словно в прострации, и мир кружился вокруг в диком насмешливом танце. Я полулежала на коленях у Сергея, а он целовал мои ладони. Я чувствовала, что глаза мои открыты так широко как никогда. Должно быть, Сергей был счастлив видеть моё лицо именно таким - застывшим в немом удивлении. Его поцелуи незаметно переместились с рук на щёки и губы. Должно быть, со стороны мы представляли странную картину, но мне было всё равно.

Так же равнодушно я поднялась и освободилась из его объятий. И пошла куда-то, куда вели ноги. Наверное, Сергей пошёл за мной.

Вскоре я обнаружила, что каким-то образом очутилась на Земле в центре геологических исследований. Сергей предложил проводить меня домой, но я отказалась. Я попросила его связаться с Арнольдом. Сегодня мне не хотелось оставаться одной.

Сергей пообещал, что свяжется со мной завтра. Или послезавтра. Он много чего говорил, но я почти не слушала. Наконец, поток его слов иссяк, и Сергей замолчал, немного расстроенный тем, что я не обращаю на него внимания.

Мне вдруг стало смешно. Я посмотрела ему прямо в глаза и улыбнулась. Улыбка получилась грустной.

- Прости, Серёжа. Сегодня я тем более тебя не замечу.

Кажется, я сказала это вслух. Сергей всё понял и тяжело вздохнул. Потом взял меня за руку и усадил на один из стульев, стоящих в ряд у стены. Сам опустился на соседний стул, и мы вместе стали дожидаться Арнольда. Больше Сергей не сказал мне ни слова.

-13-

Начиная с этого дня мой мир резко изменился. Если раньше я ждала и строила планы на будущее, то теперь я тоже ждала. Неизвестности. Вы пробовали когда-нибудь ждать неизвестности. Это хуже, чем ждать смерти.

Хоронить свою любовь живьём очень тяжело. Я и не собиралась этого делать, но почему-то складывалось впечатление, будто я присутствую на собственных похоронах. Все вокруг продолжали жить своей жизнью, только мой мир рухнул. Я сидела среди осколков и не знала, что с ними делать.

Ясно, что ничего уже не будет как раньше. Неважно, когда вернётся Коллин, - наша любовь уже не будет прежней. Если конечно я доживу до того момента, когда он вернётся. Может, кому-то покажется романтичной перспектива ждать любимого несколько лет, наложив на себя обет верности. Но этому человеку вряд ли довелось испытать то, что испытываю сейчас я.

Если бы дело было только в верности... Если бы дело было в паре-тройке лет.

А вдруг он вернётся лет через пятнадцать? Как много может произойти за этот срок. Я забуду как он выглядит, как улыбается, как целуется. Я отвыкну от звука его голоса и перестану узнавать его запах. Он станет чужим. Я тоже могу измениться, потерять свою детскую непосредственность, вырасти и превратиться в закалённую жизнью сильную женщину, к встрече с которой Коллин не будет готов. А самое главное, я постарею. А Коллин останется молодым. Вот почему космонавты обычно летают семьями.