Страница 4 из 12
Были среди этой живности небольшие морские скаты. Главной примечательностью которых, был их половой член. К всеобщему удивлению он был абсолютной копией человеческого.
Десять часов утра корабельного времени. Только что промысловая команда подняла очередной трал. На палубе появляется повариха с кастрюлей и просит одного из курсантов набрать из нового улова хорошей рыбы для обеда.
"Дай сюда".- сказал штатный матрос Сабуров, работавший в траловой вахте, и забрал кастрюлю у курсанта. Привычным ловким движением профессионального рыбообработчика он начал отрезать у скатов их половые члены и складывать в кастрюлю. Набрав приличное количество этих органов, он отдал кастрюлю курсанту и сказал: "Теперь набирай рыбу и неси на камбуз".
Сказано, сделано. Курсант отнес кастрюлю на камбуз и вернулся. Все члены экипажа на траловой палубе и курсанты, занятые сортировкой пойманной рыбы и штатные матросы, работавшие с тралом, затаили дыхание и ждали. Ждали взрыва негодования, крика и скандала со стороны поварихи. Но..., ничего не дождались
На палубе и камбузе было тихо. Только плескалась о борт корабля вода, кричали чайки, да скрипели блоки, пропускавшие траловые тросы. "Ты отдал кастрюлю?",- спросил Сабуров. "Да",- ответил курсант. "А она что?", - не унимался Сабуров. Курсант ответил, что ничего, ни какой реакции не было. Вообще, этот Сабуров был особый матрос. Он носил бороду и все время кого-нибудь задирал, а у начальства все искал правду, по делу и без дела.
Время шло, напряжение ожидания спадало и все уже стали забывать эту историю. А тут и вахты конец, пора на обед.
Обед был, как всегда, без изысков: на первое борщ, на второе рыба с гарниром, на третье компот. Молча похлебали борщ, потянулись за вторым. Подходили к раздаточному окну и забирали выставленные на прилавок перед окном тарелки. Но, что это? Какая-то странная рыба. Моряки с недоумением ковыряли вилкой обваленные в муке и обжаренные странные продолговатые куски.
"Да это х...и!", - заорал Сабуров и кинулся с тарелкой к раздаточному окну. Однако, окно уже было закрыто. Начал стучать, кричать. Ничего. Побежал к каюте поварихи. Опять крик, всякие нелестные эпитеты. Но дверь заперта и никаких звуков из каюты не доносится. Вернулся в столовую.
Совсем раскипятился. Стал кричать: "Оставила всю вахту голодной. Как теперь работать? Я к капитану пойду!" Публика в столовой сочуственно роптала. Раздавались возгласы: "Что это такое? Надо к капитану. Сабуров давай к капитану." Окрыленный поддержкой товарищей, Сабуров прямо с тарелкой в сопровождении группы поддержки ринулся в сторону капитанской каюты. В столовой напряженно ждали. Делегация вернулась неожиданно быстро.
"Ну, что? Что капитан?", бросились моряки к Сабурову. "А ничего", - мрачно изрек Сабуров. Он сказал: "Так вам, дуракам, и надо." Наступило тяжелое молчание. Что делать? "Надо к первому обратиться", - раздалиь неуверенные голоса. "К первому я не пойду, действуйте без меня", -сказал Сабуров. Сабурова можно было понять. С первым помощником капитана у него шла затяжная тяжелая война.
На русском флоте сроду не было никакого первого помощника капитана. Были старший помощник (старпом, чиф), второй помощник (секонд, карго) и третий помощник, не имеющий специфического жаргонного названия. Чиф отвечал за общий порядок на судне, его внешний вид, чистоту внутренних помещений, обеспеченность судна хозяйственным инвентарем (канаты, краски, спецодежда пастельные принадлежности и так далее), продуктами питания, мебелью и другое. Правой рукой старпома был боцман, а также в подчинении находились буфетчик, кок, палубные матросы. Секонд отвечал за груз, грузовые помещения (трюмы, танки и др.), грузовые механизмы, грузовые документы. Третий помощник, как правило, самый молодой, отвечал за штурманское оборудование: карты, компасы, секстаны, хронометрпы, лоты, лаги и т.д. Разумеется, все три помощника несли ходовую вахту. По традиции старпом нес вахту с 4.00 до 8.00 и с 16.00 до 20.00 Секонд соответственно стоял собачью вахту (собаку) с 0.00 до 4.00 и с 12.00 до 16.00. Третьему помощнику оставалась, как моряки называют, детская вахта: с 8.00 до 12.00 и с 20.00 до 24.00.
Первый помощник вахту не нес. Это был фактически политрук, комиссар, заодно сотрудник КГБ. Он целыми днями слонялся по помещениям и службам корабля, заводил с народом душеспасительные разговоры, периодически в столовой собирал моряков и проводил политинформации, политзанятия, следил за морально-политическим состоянием членов экипажа. На почве нравственности он воевал с Сабуровым, заставляя его сбрить бороду. Ну нельзя советскому человеку быть с бородой. На каждом политзанятии первый тераризировал Сабурова по поводу этой самой бороды. В конце концов, он добился своего. По истечении рейса, когда пришли в порт Венспилс, Сабуров сошел с трапа корабля без своей жиденькой бородки.
Курсанты трудились рыбообработчиками, главным образом в цехе заморозки и обработки. Некоторые работали на палубе по обслуживанию трала. В цехе. первые два месяца, когда шла селедка работали на конвеере. Сверху, с палубы по транспортеру поступала рыба. Ее укладывали в металлические противни и отправляли в морозильные камеры. После заморозки наступал новый технологический этап. Из шланга с кипятком обдавали дно противня и пласт мороженой рыбы отделялся от него. Эти пласты укладывали в картонные ящики - на транспортер и в трюм. В трюме тоже работали морозильные установки и работали курсаНты, которые брали ящики с траспортера и укладывали их в штабеля. Вообщем, конвеер. Каждый стоял на своем месте и делал свою монотонную однообразную работу.
Последующие два месяца ловили донную рыбу: морского окуня, камбалу, палтуса и др. Здесь уже, прежде чем замораживать, рыбу обрабатывали. Отсекали голову и удаляли внутренности. Курсантов научили делать это быстро всего в два движения. Первое действие - отрезаешь голову рыбе, второе - вскрываешь брюхо, изменив положение ножа удаляешь внутренности и сбрасываешь рыбу на транспортер. В свободное о работы время старались набраться практики в морском деле: стояли на руле, осваивали секстан и способы определения места корабля по солнцу, работали с эхолотом, лагом, радиопеленгатором и т.д.
Кроме того, было другое массовое увлечение, плели сетки-авоськи. Из дощечек делали специальный инструмент - иглицу и с ее помощью из капроновых ниток, которых было много на корабле, делали эти самые авоськи. Зачем? Так, для интереса. А еще делали чучела диковенных рыб, попадающих в трал, сушили морских звезд. Когда они только что вытащенные из воды, то очень красивые, ярко красные. А вот высушенные становятся серыми, менее привлекательными. Вообщем, все курсанты везли потом домой эти самые морские сувениры.Некоторые курсанты ловили акул тоже из интереса. Обычно акул ловили, когда судно лежало в дрейфе и перерабатывало пойманную рыбу. При удачном тралении рыбы добывали много и переработчики не успевали ее всю обработать. Тогда траление прекращали, ложились в дрейф, цеха во всю трудились, а траловая команда отдыхалап.
Брали в сушилке крюки, на которые моряки после вахты вешали для просушки мокрую робу. К крюку привязывали тонкий стальной тросик. На крюк насаживали селедку и орпускали за борт. В один прекрасный момент "рыбак", держащий тросик в руке, вдруг чувствовал, что "клюет". То есть тросик из руки кто-то тянет. Тогда "рыбак" кричал: "На помощь!" Все моряки, которые работали на палубе подбегали к "рыбаку" и совместными, усилиями, ухватившмсь за трос вытаскивали акулу на палубу.
Добытая акула бешено извивалась на палубе, все разбегались, боясь попасть под удар ее хвоста. Говорили, что она запросто перешибает этим самым хвостом ноги зазевавшемуся моряку. Наконец находился смельчак, который подкрадывался к акуле со стороны головы и ударом лома по этой самой голове успокаивал безумную рыбину.