Как я был китобоем

Приведены личные впечатления и рассуждения автора о работе, жизни и быте моряков в суровых условиях Южного океана. Рассказывается о смешных, трагических и героических эпизодах китобойного промысла. Но начинается все с описания курсантской жизни в мореходном училище, практики на паруснике и большом морозильном рыболовном траулере.

Калинин Владимир Матвеевич

Калинин Владимир Матвеевич

Как я был китобоем

ТЕОРИЯ

Ревущие сороковые, свистящие пятидесятые, неистовые шестидесятые - так моряки окрестили широты Южного океана, омывающие со всех сторон не гостеприимные берега Антарктиды.

Китобоец стремительно взбирается по крутому склону очередной штормовой волны, вот он добрался до ее вершины и как бы приостановился, покачиваясь с борта на борт. Грохочет, без воды, обножившийся гребной винт. С высоты водяного вала предстает вся картина стихии. Море не синее и не серое, оно белое, сплошь покрыто белой пеной. Ветер срывает эту пену, и гонит по поверхности моря, как поземку во время снежной метели. Мглистый горизонт совсем близко, воздух над морем весь пропитан мелкой водяной пылью. Само море выглядит как сильно пересеченная холмистая местность, абсолютно пустынная и мрачная. Не видно ни вездесущих альбатросов, ни дельфинов, ни китов. Только свист в снастях чудовищной силы ветра, да шум перемещающихся водяных валов.

"Постояв" немного, судно начинает спускаться по обратному склоны волны, все с возрастающим дифферентом (наклоном) на нос. Вот передняя часть китобойца достигла подошва вала и корабль, ничуть не задерживаясь, продолжает стремительное скольжение вниз, словно самолет, сорвавшийся в пике. С мостика видно, как под воду ушел полубак с гарпунной пушкой, скольжение продолжается, вода почти затопила якорный шпиль, кажется, остановки не будет. Тревога перерастает в страх, вдруг не остановится, а так и уйдет в пучину под углом сорок пять градусов. Уфф..., кажется, пронесло. Корабль начинает выравниваться, вот из воды показалась гарпунная пушка, затем вылазит весь полубак, вода потоками стекает с палубы. Тем временем нос китобойца начинает задираться вверх. Судно приготовилась к новому восхождению на очередной водяной вал.

Место действия: неистовые шестидесятые, несколько севернее островов Балени прямо к югу от Новой Зеландии. Здесь мы штормуем, носом на волну, малым ходом. Не дай бог, захлохнет двигатель, корабль потеряет ход, его развернет лагом (боком) к волне и он перевернется.

Не смотря на форс-можорные обстоятельства, жизнь на китобойце идет своим ходом. Часть свободных от вахты моряков смотрят после ужина в столовой художественный фильм, в кают-компании старпом со стармехом играют в походные шахматы, некоторые пытаются спать, стремясь отдохнуть перед "собакой". Так моряки называют вахту с 12 часов ночи до четырех утра. Спать в штормовой обстановке сложно. Это называется "голова-ноги". Койка расположена вдоль судна. Когда корабль взбирается на волну, голова стремительно поднимается, а когда спускается с волны, голова падает вниз, а ноги летят вверх. Ходить по коридорам и отсекам судна, и стоять тоже, не держась за леера и поручни, невозможно. В противном случае, падение, травмы и ушибы неизбежны.

В такой сильный шторм особенно остро вспоминается сухопутная жизнь. Причем, в голове всплывают самые приятные, самые благостные моменты. Как хорошо было. Вспоминаются и мечты про море, которые преследовали меня всю мою сознательную юность. Эти мечты привели меня в Ростовское мореходное училище рыбной промышленности.

"Р..р.ота...а..а...а подъе..е..е..е..м ! ! !" разносится зычная команда в 7 утра по коридорам курсантского общежития. Одеяло долой, ноги в "гады", бегом в туалет. Через 15 минут новая команда: "Рота на зарядку выходи строиться!". Зимой может прозвучать немного другой вариант команды: "Рота на зарядку в тельниках выходи строиться!". Это значит, что на улице холодно, мороз. В обычную погоду курсанты "заряжаются" без тельняшек с обнаженным торсом.

Строятся в 4 шеренги повзводно во дворе общежития. Появляется старшина роты. Командует: "Равняйсь! Смирно!" Затем: "Вольно! На ле...во! Бегом марш!". Грохот двух сотен пар ног, обутых в тяжелые "гады" нарушает тишину утренних ростовских улиц. 500 метров до сквера, где зарядка, а потом таким же манером назад. Уборка пастели, умывание и снова построение, уже на завтрак.

Так целый день, все время строем, ни каких индивидуальных движений. Единственная отдушина - это личное время с 5 до 7 вечера, когда заканчиваются занятия в учебном корпусе. Правда, в это личное время надо кое-какие домашние задания сделать.

После ужина опять в строй и на самоподготовку в учебный корпус. Два часа этой самой подготовки. Весь взвод сидит в аудитории и делает домашние задания: учит теорию, решает задачи, делает чертежи и т.д. По звонку на перерыв - 10 минут и снова в аудиторию. После самоподготовки строем в общежитие, затем подготовка ко сну и отбой в 11 вечера.

Вобщем, порядки военного училища, хотя курсанты считались людьми гражданскими. Каждому курсанту полагалось бесплатно полное обмундирование, аналогичное экипировке матроса срочной службы, только без пагон: форменка парадная и рабочая, бушлат, шинель, бескозырка с надписью на ленте "Ростовское мореходное училище" и так далее.

Обувь: ботинки парадные и рабочие. Последние делались из толстой грубой кожи и назывались на курсантском жаргоне "говнодавы" или сокращенно "гады". Парадная форменка и брюки были из черного сукна, а вот рабочая одежда из светлосиней хлопчатобумажной ткани. Еще у парадной и рабочей форменки был матросский полосатый воротник, который курсанты почему-то звали "гюйс". Хотя гюйс это вообще-то флаг, который военный корабль 1,2 ранга несет на носовом флагштоке.

А еще полагалось денежное содержание - 3 рубля в месяц, совершенно аналогичное "окладу" матроса срочной службы. Считалось, что этих денег курсанту достаточно для покупки сигарет, зубной пасты и сапожного крема. Остальные средства жизнеобеспечения государство предоставляло сполна и больше ничего не требовалось.

Согласно военным и морским порядкам учебная группа называлась взводом, а староста группы помощником командира взвода. Почему помощник, а не командир? Потому что командир взвода должен быть офицер, хоть и младший офицер типа лейтенанта, но офицер. Все судоводительское отделение называлось ротой, а староста - старшиной роты. А вот командиром роты был офицер - подполковник Филатов. Он назывался подполковником, но носил морскую форму капитана 2 ранга. Фактически это был куратор, воспитатель, аналог классного руководителя в школе или куратора группы в университете. Это был очень хороший воспитатель. Как говорят, строг, но справедлив. Великолепный строевик. Любо, дорого было смотреть, как он в парадной морской форме с кортиком у пояса шел, чеканя строевой шаг, на доклад начальнику училища перед строем курсантом по случаю какого-нибудь праздника или мероприятия.

Курсанты жили в комнатах по 4 человека. Комнаты назывались кубриками, пол - палубой, потолок - подволоком, лестница - трапом. А вот окна в общежитии так и остались окнами, а не иллюминаторами.

Рота занимала один этаж. Как положено в воинской части были дневальные по роте, которые, как вахты на корабле менялись каждые четыре часа. Был и дежурный по роте, как бы начальник дневальных. Он мог поспать, не раздеваясь с 12 ночи до 6 утра. Обязанности этого наряда (дневальных и дежурного) - порядок в помещениях, уборка коридора, туалета, умывальника, озвучивание команд, отдаваемых старшиной или командиром роты и т.д. В наряд ходили по очереди, но за провинности старшина мог дать курсанту наряд или какую-нибудь работу , например на камбуз, вне очереди.