Кровавая ярость (ЛП)

Когда он снова вернулся внутрь, госпожа Миниана посмотрела на него.

— Все нормально?

— Да, мадам. Все в полном порядке.

— Вы видели кого-нибудь?

— Нет, никого. — Он посмотрел на Сэкстона. — Наверное, стоит оставить телефон для связи с нами?

— Да, разумеется. — Сэкстон запустил изящную руку в карман пиджака. — Вот моя визитка… Ран, у тебя же нет визитной карточки?

— Я могу продиктовать свой номер? — сказал он хозяйке дома.

— Вот ручка. — Она выдвинула небольшой ящик на боковом столике рядом с собой. — Запишите свой номер на его карточке?

Ран застыл.

Но, к счастью, Сэкстон сгладил неловкую паузу, взяв предложенную ручку.

— Ран? Продиктуешь номер?

Проглотив ком в горле, он назвал цифры, стараясь не чувствовать себя при этом совсем тупым.

— Вот, держите. — Сэкстон встал, протягивая женщине карточку. — Звоните любому из нас. В любое время суток. Я проведу собственный независимый аудит прав собственности, хотя сомневаюсь, что найду какие-либо правонарушения. А потом как ваш адвокат я свяжусь с Мистером Романски, и мы посмотрим, как можно будет решить вашу проблему.

Госпожа Миниана, встав, прижала визитку к груди.

— Я так благодарна вам. Я на самом деле ненавижу приносить неудобства, но я не… наверное, моя внучка права. Не следовало пытаться решить это в одиночку.

— Вы сказали, что ваша внучка живет неподалеку?

— В двадцати милях отсюда.

Сэкстон кивнул.

— Есть вероятность, что прежде чем пойти на поправку, дела могут принять опасный оборот. Я не могу приказать вам покинуть свой дом, могу лишь посоветовать.

— Я бы предпочла остаться.

— Мы понимаем. Но, прошу, рассмотрите такой вариант.

Они низко поклонились, и когда хозяйка пожелала им хорошей ночи, Сэкстон надел свои ботинки, и они вернулись в грузовик.

— Я нашел кое-что, — сказал Ран, увозя их от дома к проселочной дороге.

— Рассказывай.

— Вот. — Он достал камеры из кармана. — Я заметил только две. Но может быть и больше.

Сэкстон взял их в руки.

— Где ты нашел их?

— На деревьях. Они следят за ней.

Когда Сэкстон прошептал что-то нецензурное, Ран вывернул на дорогу и прибавил газу.

— Не могу не согласиться, — пробормотал он.

За следующие двадцать минут королевский адвокат сделал несколько телефонных звонков, один Вишесу, личности же остальных было сложно определить.

А после они просто продолжили свой путь к особняку Братства.

— Я пойду с тобой, когда ты соберешься разговаривать с людьми, — заявил Ран.

— Да, думаю, буду готов завтра ночью или послезавтра. Мне нужно изучить документы.

— Я собираюсь периодически проведывать ее. — Он почувствовал на себе взгляд Сэкстона. — Можешь сказать ей… или не говорить. Как посчитаешь нужным. Но сейчас я могу дематериализоваться сюда, причем незаметно. Я не хочу, чтобы она оставалась там одна.

— Нужно обговорить твои действия на случай, если ты встретишь кого-то из них. Особенно если это случится до того момента, как я закончу изучать документы на собственность.

— Я не причиню им вреда. Но и нежничать не стану, прогоняя их с территории этой женщины.

Внезапно до носа Рана дошел необычный запах… темные специи. Странно. Но чтобы это ни было, оно проникло в его нос и каким-то образом распространилось по всему телу. На самом деле, он никогда не чувствовал такого чудесного аромата. Это был…

Ран нахмурился, ощутив перемену в теле, странный инстинкт наполнил его кровь… и сделал тверже кое-что другое.

Когда он осознал, что был возбужден, то резко отшатнулся на водительском сидении, руки с силой вцепились в руль, пот выступил на груди и лице.

«Это было сексуальное притяжение», подумал он шокированно.

К… мужчине.

— Ран?

Он подскочил.

— Прости, что?

— Ты в порядке? Ты только что издал странный звук.

Понимая, что сердце от паники забилось быстрее, он проглотил ком в горле.

— Я в порядке. В полном порядке.

— Хорошо. В общем, Вишес хочет взглянуть на камеры, я отнесу их ему. А потом…

Адвокат Короля продолжил, и Ран пытался уследить за разговором, заполняя паузы подобающими поддерживающими и одобрительными кивками и мычанием.

Но внутри себя он кричал.

Одно он знал о себе точно — он нигде не мог найти себе место. Ни с любимыми родителями, с которыми он рос, ни в мрачные годы его жизни, ни когда он искал свою потерянную сестру… и даже когда он прибился к Братству, стал жить в их красивейшем особняке и принял материальные блага, которых не заслуживал.

Он всегда был одиночкой, и уже долгое время считал или, может, надеялся, что эта изоляция закончится, когда он найдет, наконец, свое место в этом мире.

Шокирующее влечение? К мужчине? Это казалось очередным напоминанием, что его удел — быть изгоем. В конце концов, подобные отношения могли счесть приемлемыми в Глимере, но не среди рабочего класса.

— Ран?

Закрыв глаза, он ответил:

— Да?

— Ты неважно выглядишь.

— Я в порядке. Не беспокойся, я в состоянии выполнить свою работу.

И он доведет дело до конца, несмотря на это мгновенное… чем бы оно ни было… а потом он покинет особняк. Он найдет себе пристанище в одном из домов в Колдвелле, чтобы иметь возможность видеться с Битти, и вернуться к своей работе — починке вещей и уходу за домашним хозяйством.

Пока его не призовут в Забвение.

Непримечательная жизнь для кого-то. Но не всем предначертано иметь великую судьбу, и кто он такой, чтобы считать себя особенным?

Что он знал наверняка? У него было достаточно тайн.

Странное, неуместное влечение к Сэкстону не войдет в этот перечень.

Глава 11

В итоге Пэйтон остался на день в учебном центре, как и остальные. Все новобранцы ночевали здесь… и он старательно избегал их. После разбора полетов с Рейджем, он покинул офис и подумывал о том, чтобы присоединиться к трапезе в комнате отдыха. Но непонятная тошнота и вполне конкретная головная боль в лобной доле сообщили, что это плохая идея. К тому же, последнее, что всем нужно — чтобы Крэйг сорвался с цепи и набросился на него.

Хотя, учитывая, как Пэйтон себя чувствовал, он бы не стал защищаться, предлагая своего рода старомодный рит[36].

По крайней мере, Ново была жива. Как сказали Пэйтону, Крэйг и Бун кормили ее. Он удивился, что никто из Братьев не вызвался, но потом решил, что медицинский персонал осознал важность сплочения учеников и помощи своему раненому товарищу, хотя кровь Братьев, без сомнений, была сильнее.

Боже… он хотел бы дать ей свою вену. И, по крайней мере, она уже пришла в сознание, ведь в ином случае ее не смогли бы покормить.

С другой стороны, никто не просил его, и он знал, что не стоит соваться с предложениями.

Предоставленный самому себе, Пэйтон добрался до учебных классов и обнаружил, что комната под номером 3 оказалась незапертой: он окопался среди столов, стульев и классной доски в пустом помещении, где Тор учил их, как делать бомбы и детонаторы, а Ви читал курс по пыткам.

На хрен алгебру. Вот это дерьмо им действительно пригодится.

Точнее, пригодится остальным. Хотя Рейдж сказал, что вопрос о его исключении не поднимался, сам Пэйтон считал, что оно не за горами.

А терапия? С Мэри?

Кого они пытаются надурить? Последнее, чего он хотел — поговорить с шеллан Рейджа о своих чувствах относительно произошедшего. Черт, достаточно сложно было обсуждать факты… к тому же, ничего нового там нет. Вина, сожаление, стыд.

Да ладно. Ну-ну.

Походив туда-сюда, он улегся на стол и вперил взгляд в потолок. Копчик тут же сообщил, что под ним не было матраса, рука заныла, потому что он согнул ее и использовал вместо подушки. Дневные часы шли неторопливо, и он периодически вставал и прохаживался по классу, скользя пальцами по блестящим поверхностям столов, за которыми они сидели во время занятий.

36

Рит — ритуал искупления вины, предлагаемый лицом, которое нанесло оскорбление. Если предложение принимается оскобленной стороной, оскорбивший подвергается наказанию оружием, выбранным оскорбленным, и не имеет права защищать себя.