Страница 2 из 14
Дракон затих. Прошёл час.
– Может это исчадие ада уже сожрало остальных и улетело… В любой случае мне придётся выбираться отсюда. Оно может ждать целую вечность, без еды и пить. А я здесь долго не протяну.
Охотник выглянул из пещеры. Никого. Только звёзды и небольшой островок леса на дне каньона. Сверху сорвался камешек и упал под ноги. Лаэль поднял взгляд вверх. Весь облачённый в панцирь пепельного цвета, он висел там, на отвесной скале, вцепившись когтями в скалу. К счастью, дракон его не заметил. Охотник отступил назад во мрак пещеры. В горле пересохло, а сердце стучал так, что отдавалось глухими ударами в ушах.
– Что делать… Что делать…
И тут послышался рёв дракона. Тяжёлая туша промелькнула в проёме пещеры и упала в лес. Лаэль выбежал наружу и огляделся.
– Я его подбил! – Послышался сверху радостный голос Аримана. – Спускайся к лагерю! Я буду ждать тебя там!
Через пару часов оба охотника стояли у того места, куда упал дракон. Следы крови и обломок копья говорили о том, что ему крышка. Откуда-то из-за кустов выбежала Куста, и радостно виляя хвостом, загавкала.
Лаэль погладил её и указал на кровавое пятно на зеале.
– След, Куста, след!
Собака принюхалась и повела охотников в чащу леса.
– А где Люк? – спросил Лаэль.
– Его поджарили.
Больше он не задавал вопросов. Они выбрались из леса и побежали по каменной долине за Кустой, огибая каньоны, и, перебираясь через расщелины по верёвочным мостам. Собака чуяла запах драконьей крови, капающей с неба. На четвёртый день охотники добрались до расщелины в скале, в которой горели огни Грингарда.
Глава 2
Скалы чаек
Почуяв опасность, чайка резко дёрнулась, вскинула крылья и прыгнула вниз. Там, где бушевал океан, в небольшом углублении она устроила гнездо из высохших водорослей. Океан периодически выбрасывал их пучками на берег. Два больших пятнистых яйца Аника заметила ещё на мосту, и, чтобы добраться до них ей пришлось карабкаться вдоль отвесной стены, в сотне метрах над океаном, хватаясь за острые камни.
Чайка напала на Анику в тот момент, когда она повисла на выступе скалы, всего в нескольких метрах от гнезда. Птица впилась в плечо девушки стальными когтями и пыталась скинуть её в бездну океана. Аника почувствовала пронизывающую боль, и в следующую секунду, повиснув на одной руке, выхватила длинный кинжал и отсекла птице голову. Капюшон плаща защитил девушку от липкой, багровой, почти чёрной крови, брызнувшей в неё сзади, в шею. Аника сунула окровавленный клинок за пояс.
– Проклятая курица! – со злостью воскликнула она и оторвала обезглавленную тушку от плеча.
Добравшись до места, Аника расколола яйцо о камень и одним глотком осушила его, а второе положила в рюкзак.
Верёвочные мосты затянули паутиной скалы над океаном до самого горизонта. Мосты крепились на длинных деревянных кольях, вбитых в трещины скал. Аника вцепилась в натянутый вдоль отвесной стены канат и, осторожно ступая по прогнившим доскам моста, спускалась вниз к берегу. С океана дул холодный пронизывающий ветер, а волны, пенясь, разбивались о гладкие камни, торчащие из каменистых барханов, будто молчаливые надгробья. Солёная жижа, облизывала камни и оставляла на них следы, поблёскивающие в свете звёзд сиреневыми искрами.
Аника укуталась в плащ и быстро пошла по берегу в сторону мыса Драконий хвост, что торчал из скалы, будто острая пика. Под ним в полумраке зияли чернотой каменные арки – входы в затопленные тоннели.
– Обойти мыс кругом не получится. Если только здесь где-нибудь не спрятана лодка…
Дойдя до каменных сводов арки, Аника разделась, уложила одежду в рюкзак, а сверху – яйцо и кинжал, затем прижала рюкзак к груди, чтобы можно было бросить его, если затянет течение, и вошла в воду. Дно грота застилали гладкие, скользкие камни, а сверху капала какая-то зелёная слизь. Своды тоннеля многотонной массой угрожающе нависали над девушкой и с каждым шагом сужались и затягивали её вглубь, в недра скалы.
Аника зашла в воду по пояс. Свет звёзд сюда не проникал и приходилось двигаться практически в слепую. Подводное течение усиливалось. Ещё несколько шагов… Девушка ушла в воду по грудь, подняв рюкзак над головой. И ещё шаг… Вода подступила к горлу. Аника напряглась, вытянулась, как струна, жадно глотая, как ей казалось, последний воздух. И тут вода отступила. Глубина была пройдена!
И в этот момент под ногой что-то треснуло, лопнуло, раскрошилось, и стопу пронзила острая, режущая боль. Одно мгновение – и девушка оказалась под водой вместе с рюкзаком. На дне, в том месте, где она поранилась, меж двух камней была зажата керосиновая лампа. Аника дёрнула за помятую, алюминиевую ручку, достала из воды свою находку, затем привязала её к рюкзаку и продолжила путь. Из раны девушки сочилась кровь, но она этого не замечала. А вот хищники, дремлющие на дне океана, сразу почуяли кровь…
Спустя полчаса Аника выбралась из грота с обратной стороны мыса, упала без сил на холодные камни и потеряла сознание. Последней мыслью её был зажаренный на углях до золотистой корочки бифштекс из грудки дракона.
Океан выбросил на берег чёрную бугристую массу. Из под неё показались две мощные лапы, а на панцире сверкнули чёрные плавники, похожие на шипы динозавра. Изо рта твари текла слюна. Чудовище двинулось на Анику. Постепенно ускоряя ход, и, волоча за собой вереницу зелёной тины, оно быстро приближалось. Казалось, под его тяжёлым шагом сотрясается земля. Девушка дрожащими руками пыталась отвязать лампу и достать из рюкзака кинжал, но шнурок запутался…
А внутри лампы, тем временем вспыхнул слабый огонёк, и из-за осколков стекла начали вылетать маленькие крылатые существа размером не больше ладони, в широких платьях и с большими живыми глазами. Они махали крыльями и окружали монстра. Будто электроны, они вращались вокруг зависшего в прыжке чудовища. Из его тела не вытянулось нечто бесформенное, неуклюжее, черное…
Аника отползла к скале и в оцепенении наблюдала за происходящим. Порезанная нога, соприкасаясь с камнями, отзывалась резкой болью.
В чёрном облаке, повисшем над телом монстра, возникали черты человеческих и животных лиц. Искаженные в муках, они что-то беззвучно кричали. Ещё возникали разные предметы, будто проглоченные змеёй, они вытягивались, силясь оторваться от уродливой массы. Дух ещё много раз менял форму, но в конечном итоге, он превратился в обычное деревянное колесо. Рёв монстра слился с грохотом свинцовых волн, падающих на берег. Его скрутило… Разорвались сухожилия, мышцы, треснули кости. Лапы срослись с головным плавником. Колесо, виляя восьмёркой, покатилось по берегу и исчезло из виду.
И тут Аника проснулась.… По небу всё так же равнодушно плыли холодные звёзды.
– Приснится же такое… – сказала она вслух и, оперевшись на локти, с трудом приподнялась.
Затем девушка подтянула к себе рюкзак, достала из него яйцо и жадно выпила содержимое. А океан продолжал неустанно выплёвывать на берег всё новые и новые порции пены.
Отдохнув немного, она достала из рюкзака мокрый комок одежды, выжала шорты, блузку, плащ и вылила из сапог остатки солёной воды. После чего собралась с силами, поднялась и натянула на себя влажную, пропитавшуюся кровью, потом и солью одежду. Хромая, Аника пошла по берегу к плотине, выделявшейся белым пятном на фоне чёрных громадин скал, и вскоре забыла о своём сне.
Спустя полчаса она добралась до бетонной стены плотины, поднялась по дугообразной лестнице на вершину и, скинув рюкзак, рухнула от усталости на бетонную плиту. Отсюда был виден весь город. Внизу мерцало множество огней. Слева от площадки из трещины в скале торчал деревянный указатель с надписью «Грингард». А по другую сторону расщелины на пике скалы белел маяк.
– С этого маяка, наверное, видно Томхем, – подумала Аника и, хромая, пошла вниз по извилистой тропе в город.
Раны на стопе воспалились и при каждом шаге напоминали о себе. В сапогах хлюпала вода. Тропа привела девушку к дороге, вымощенной булыжником. Через зазоры между ними пробивались цветы и трава. Вскоре сквозь завесу тумана показались размытые блики уличных фонарей и первые жилые дома, выточенные из деревьев, в несколько обхватов шириной. Они были похожи на уродливых великанов, а в их буграх, наросших на стволах, зияли тёмные глазницы окон. На крыше одного из домов, на водосточной трубе, Аника заметила одноглазого ворона. Он пристально наблюдал за ней, и, казалось, ухмылялся. Вдоль дороги гирляндой тянулись шарообразные фонари. В них тучами роились светлячки.