Страница 26 из 90
– В мэрии был пожар как раз в том году, когда была авария, – подсказала Елена.
– А почему нельзя снарядить людей и обследовать долину? – высказалась Марина. – Вдруг там и правда есть невероятное.
– Глупости! Зачем лишние траты, тем более, на такое опасное мероприятие? – мужчина чуть поерзал на стуле. – Я же говорю эта долина для города, как кость в горле. Ничего ценного, кроме болот и торфа, там нет. Интересные легенды, да и только. И тот, кто туда полезет, сам отвечает за свою жизнь, – последние слова мэр особо подчеркнул. – Никого не останавливаю, но и спасательную группу высылать не стану.
Анна опустила глаза. Она понимала, о чем говорит мэр. Теперь понимала и Дениса, и его опасения. Но что делать? Отказаться – лишиться работы и рекомендаций. Она больше никогда не сможет работать журналистом или фотографом на высоком статусе. Возвращаться на свадьбы? Никогда! Ни за что!
Вересов поднялся, поправляя галстук. Кивнул дочерям и обратился к остальным:
– Вынужден проститься, пойду речь давать. Скоро начнется программа, мне еще подготовиться. Хорошо вам провести вечер.
– Спасибо, – сказали девушки. Стас поднялся и подал мужчине руку.
– А что это сам проводник не появился? – вспомнил Вересов.
– Добрый вечер, опоздал немного, – проговорил Денис из-за спины мэра. Разумов был румян, волосы всполошенные, как будто бежал.
– Доброго вечера! Ничего, всякое бывает. Всех благ! – бросил мэр и удалился в темноту за столиками.
Разумов уселся на свободное место возле Рыжей, снова напротив Анны. Он глянул мельком на Савину, но тут же стал обхаживать Марину. Та светилась, как новогодняя елка.
На сцене почти сразу заиграла громкая музыка, ведущий пригласил людей на концерт.
Около часа звучали песни, гремели музыканты, поднимали пыль танцоры, в конце программы вышел Вересов и коротко поздравил всех жителей Прибрежного с праздником.
Потом на площади были игры и веселье, вино лилось рекой и людские голоса сливались с хмельной музыкой. Анна сначала хотела уйти, боялась, что снова или станет плохо или поймает музыкальный глюк, но Елена шепнула «не глупи» и потянула ее на танцпол. Пришлось согласиться.
Ночная прохлада остужала разгоряченное тело, небо густо устилалось россыпью звезд и, казалось, они сейчас оторвутся и полетят вниз, будто лепестки весенних цветов.
Анна увлеклась ритмичными танцами, и невеселые мысли о здоровье постепенно отпускали. Музыка, словно залечивала раны, прибавляла сил и энергии. Глубокие басы проникали в каждую клетку тела, выявляли скрытые резервы. Рыжие девчонки приобщились к всеобщему веселью и тоже лихо выплясывали. Мужчины беседовали за столиком. Денис смотрел в танцующую толпу, и Анна никак не могла понять, на нее он смотрит или на Марину? Да и разве это важно? Все равно симпатия бессмысленная. А, если смотреть на все обстоятельства, то это больше походило на антипатию.
На медленный танец пары разбрелись по площади: Лену забрал муж, рыжие затерялись в толпе. Анна отошла в сторону и спряталась в тени одного из зданий.
Засмотрелась: от света фонарей и лампочек площадь казалась сценой из сказочного фильма. Несколько влюбленных парочек кружили неподалеку, их взгляды горели искренне. Казалось, можно физически почувствовать счастье и прикоснуться к нему. Это нужно запечатлеть! Анна потянулась за фотоаппаратом, но вспомнила, что оставила его на столе. Идти туда через всю площадь не было желания. Разочарованно вздохнула.
– Это ищешь? – появился из темноты проводник. Анна вздрогнула от неожиданности.
Денис ступил вперед, его лицо осветили огни – он мягко улыбался.
– Держи. Не хотел, чтобы тебе снова стало плохо.
– Очень смешно, – процедила Савина и выхватила фотоаппарат из его рук. Но снимать влюбленных уже не стала: перехотелось. Да и при Разумове миловаться чувствами она не станет, проводник точно поднимет ее увлечение на смех.
– Ну, прости, я не хотел обидеть, – Денис склонил немного голову, затем вытянул широкую ладонь вперед: – Потанцуем?
Хотелось его наказать, но почему-то не смогла удержаться и согласилась. Повесила камеру на плечо и шагнула вперед. Какие-то секунды они смотрели друг другу в глаза. В зеленоватых радужках Разумова игрались золотистые искры гирлянд. Заныло под ложечкой: Денис странный, нужно быть осторожней с ним.
Коснулась мужской руки: теплой и крепкой. Легкая вибрация пробежала по кончикам пальцев.
Пододвинулись жутко близко, непривычно. Сердце стучало в ритм музыки, то ускоряя, то замедляя бег. Одна рука чувствовала упругие мышцы на плече проводника, вторая сплеталась с его горячими пальцами. От него приятно пахло: чем-то терпким с нотами хвои. Противоречивые чувства: волнительно и притягательно, но в то же время все внутри кричало, что нельзя. Он – странный.
Анна заставила себя вспомнить, что приехала сюда работать, а не заводить романы. Это помогло собраться и относиться к танцу, как к дружескому жесту. Ненадолго. Мысль стремительно вырывалась в настоящее, и она видела перед собой только Дениса.
– Ты хорошо чувствуешь музыку, – заметил он.
– Пытаешься зубы заговорить? Можно подумать я не понимаю, чего ты хочешь на самом деле?
– И чего же? – лукавая ухмылка и искорки в глазах, теперь уже не от лампочек: бесенята.
Новый поворот. Дыхание перехватило.
– Отговорить, – прошептала Анна и отвела взгляд.
Как бы не возмущало поведение проводника, его горячая рука на талии беспокоила сейчас больше, чем заказ: она словно прожигала тонкую ткань платья. Ноги двигались на автомате, в горле и животе пламя такой силы, что, казалось, сейчас лава польется наружу. Вдоль позвоночника скользнул легкий разряд тока.