Страница 64 из 65
Не вызывает сомнений, что за спиной австро-венгерского ультиматума стояла Германия. В Берлине получили его экземпляр текста ещё 9/22 июля, и германское правительство прекрасно было о нём осведомлено. 10/23 июля Вильгельм II на полях телеграммы фон Ягова оставил помету в своём стиле, в которой совершенно недвусмысленно определил Сербию как «банду грабителей, которых нужно прибрать к рукам за их преступления»{711}.
14/27 июля граф Берхтольд сообщил императору Францу Иосифу, что сербские войска напали на австрийскую погранзаставу в районе Темеш-Кубина. Это была откровенная ложь, которая вскоре была опровергнута тем же Берхтольдом. В Австро-Венгрии началась мобилизация, её войска стягивались к сербской границе. В тот же день Франц Иосиф подписал манифест об объявлении Сербии войны. На следующий день, 15/28 июля 1914 г., Берхтольд официально известил об этом телеграммой сербское правительство{712}{713}.
Начавшийся 1914 г. внешне не предвещал никаких потрясений. В марте Царская Семья отправилась в свою любимую Ливадию, где в сентябре 1911 г. архитектором Н. П. Красновым был построен новый Большой дворец. Изумительное по своей красоте здание, построенное из белого инкерманского камня в стиле итальянского Возрождения, представляло собой отличное место отдыха для Царской Семьи и рабочую резиденцию Государя. По словам В. Н. Воейкова, Ливадийский дворец «был одним из самых красивых дворцов, когда-либо мною виденных»{714}. Поразительно, но этот большой дворец, вместе с внутренней отделкой, был построен с марта 1910-го по сентябрь 1911 г., то есть всего за полтора года. 20 сентября 1911 г. Царская Семья впервые переступила порог своего нового летнего дома. Тогда никто из ее членов не мог предположить, что прожить в нем им придется всего четыре сезона. В последний раз это случилось весной 1914 г. «Какая благодать быть снова в Крыму», – записал Государь в своем дневнике 30 марта{715}. Во время пребывания в Крыму Царская Семья устраивала в Ялте благотворительные базары, которые продолжались несколько дней и вся выручка от которых шла беднейшим слоям населения Ялты и на борьбу с детским туберкулезом. К этим базарам Государыня и Великие Княжны готовили акварели и рукоделия. Работы Царской Семьи продавались в главном шатре лично Императрицей. «Надо было видеть, – вспоминал В. Н. Воейков, – с каким искренним энтузиазмом ялтинская публика встречала на базаре Высочайших особ и как все наперебой толпились вокруг шатра Императрицы, чтобы из ее рук получить какую-либо вещицу. Царская Семья держалась со всеми в высшей степени просто»{716}.
Там же, в Крыму, Царская Семья встретила последнюю мирную Пасху и 3 апреля причастилась. Государь совершил поездку по Крыму, осмотрел крестьянские хозяйства, слушал русских и татарских песенников, посетил имение барона Ф. Э. Фальц-Фейна Аскания-Нова, славящееся своим заповедником, в котором насчитывалось 58 видов млекопитающих, 344 вида птиц, а в общей сложности почти 2000 разных животных. «Голова ходила кругом от стольких впечатлений и поразительного разнообразия животных», – записал в дневнике Николай II{717}. Осматривая крестьянские хозяйства, Николай II был поражен их общим благоустройством, великолепными посевами и тучным скотом, что, несомненно, являлось результатом Аграрной реформы{718}.
Здесь, в Ливадии, 6 мая 1914 г. Государь встретил свое 46-летие. 31 мая Царская Семья покинула «милую Ливадию», переехала на яхту «Штандарт», которая взяла курс на румынский порт Констанцу. Официально визит Царя в Румынию был ответным: в 1898 г. румынский король Кароль I приезжал в Россию. Но это, конечно, был лишь предлог. Отправляясь к румынскому королю, Николай II рассчитывал заручиться его поддержкой сохранения мира на Балканах и убедить его, в случае осложнений там, занять сторону России, а не Тройственного союза. В 1912 г. Николай II пожаловал румынскому королю фельдмаршальский жезл. По этому поводу Государь писал Великому Князю Николаю Михайловичу: «Дорогой Николай. Обращаюсь к тебе с просьбой исполнить мое поручение: отвезти королю Румынскому фельдмаршальский жезл к 28-му ноября. В настоящее время поездка Великого Князя, от моего имени, может знаменоваться для России самыми благими последствиями»{719}. Теперь, в 1914 г., Государь хотел закрепить добрые отношения с Румынией. Помимо прочего, в Констанце должны были пройти смотрины для Великой Княжны Ольги Николаевны, которую румынская королевская семья сватала за принца Кароля (будущего короля Кароля II). Однако молодые люди друг другу не понравились, а Николай II никогда не стал бы неволить любимую Дочь. В политическом же смысле визит в Румынию для Царя стал очень успешным. Как показали ближайшие события, Румыния не только не приняла сторону Германии и Австро-Венгрии, но и выступила против них в 1916 г.
Летом 1914 г. Царская Семья, по обыкновению, собиралась проводить свой отдых в Ливадии. Но 16/29 июня 1914 г. Николаю II было доложено содержание расшифрованной телеграммы от военного агента в Вене полковника барона А. Г. Винекена, которая поступила в Петербург накануне, 15/28 июня. В ней говорилось: «Сегодня утром в Сараево убиты выстрелами из револьвера наследник престола и его супруга. Убийца – серб»{720}. Император Николай II поручил ехать на похороны эрцгерцога Великому Князю Николаю Николаевичу. От имени Государя в Вену был послан роскошный погребальный венок из белых лилий, роз и пальм, с надписью на чёрно-золото-белой ленте: «Эрцгерцогу Францу Фердинанду Австрийскому»{721}. Однако из Хофбурга{722} пришло извещение, что похороны Франца Фердинанда пройдут частным образом в дворцовой церкви замка Арштеттена, жилой резиденции эрцгерцога, в отсутствие представителей царствующих династий и иностранных послов. Австро-венгерская верхушка не хотела превращать похороны в обыкновенную траурную церемонию, где все собравшиеся представители иностранных держав, в том числе и Сербии, являлись как бы соболезнующей стороной, тогда как в Вене готовили Сербии роль главной «виновницы» совершенного злодеяния.
Вопрос о поездке в Ливадию для Государя отпадал. Как вспоминала А. А. Вырубова: «Государыня сказал мне, что политическая обстановка опасная настолько, что ближайшие времена могут стать очень изнуряющими. Поэтому Государь и она хотели настолько быстро, как только возможно, плыть на “Штандарте” на Финские шхеры передохнуть и набраться сил»{723}.
1 июля Царская Семья отбыла в финские шхеры. Пьер Жильяр вспоминал: «Вид был прелестен: изумрудное море, оттененное на гребнях волн светлыми переливами, было усеяно островками из красного гранита; над ними высились сосны, стволы которых горели на солнце. Дальше, на втором плане, тянулся берег с длинными полосами желтого песка и тёмно-зелёными лесами, которые уходили в глубокую даль, теряясь в небе…»{724}
Но отпуск Августейшей Семьи продлился недолго. 7 июля начинался визит президента Франции Р. Пуанкаре в Петербург, и Государь должен был вернуться в Петергоф. Однако, по свидетельству Жильяра, «наше плаванье было только прервано, и мы должны были возобновить его по отъезде президента». Воспоминания Вырубовой, по обыкновению, полны эмоциональных сцен, которые вряд ли могли иметь место в конкретных событиях. Вырубова утверждает, что «неожиданно пришла телеграмма, из которой стало ясно, что Государю надо вернуться в Петроград{725}. Мы все знали, что это значит и плакали, когда “Штандарт” повернул свой нос по направлению к Кронштадту. Государыня буквально купалась в слезах. Она произнесла пророчески слова, которые запомнились мне на всю мою жизнь: “Мне кажется, что наши небесные дни на Финских шхерах закончились навсегда, мы никогда все вместе больше не будем плыть на нашем корабле”. Также и Государь к концу отпуска был довольно-таки печальным. “Это, пожалуй, первые настоящие слёзы, которые вы видите на глазах вашего Государя – сказал Он своему ближнему кругу”».
711
Международные отношения. С. 268.
712
Писарев Ю.А. Россия и Сербия. 1914–1915. С. 100–101.
713
Вторая мировая война начнётся точно с такой же провокации нацистов, организовавших нападение «польских пограничников», на самом деле переодетых в польскую форму уголовников, на немецкую радиостанцию.
714
Воейков В.Н. Указ. соч. С. 86.
715
Дневники Императора Николая II. 1894–1918. Т. 2. Ч. 2. 1914–1918. Запись за 30 марта 1914 г. С. 20.
716
Воейков В.Н. Указ. соч. С. 86.
717
Дневники Императора Николая II. 1894–1918. Т. 2. Ч. 2. 1914–1918. Запись за 30 апреля 1914 г. С. 27.
718
Воейков В.Н. Указ. соч. С. 88–89.
719
Император Николай II – Великому Князю Николаю Михайловичу 18 ноября 1912 года // Российский архив. Т. IX. С. 31.
720
Шифрованная телеграмма А.Г. Винекена от 15 июля 1914 г. // [фотокопия] http://ru.wikipedia.org/wiki
721
Новое время. 5 июля. 1914 г.
722
Зимняя резиденция австрийских императоров в Вене.
723
Вырубова А.А. Указ. соч.
724
Жильяр П. Указ. соч.
725
7 июля 1914 г. город еще назывался Санкт-Петербург. – Примеч. авт.