Страница 53 из 65
Осознавая, что Германия сделала ставку на большую войну, Николай II, хотя и делал все от него зависящее, чтобы её избежать, тем не менее тщательно готовился к почти неизбежному противостоянию. Россия прилагала огромные усилия, чтобы встретить войну готовой. Перед лицом военной опасности страна тратила огромные средства на оборону и развитие вооружений. Военные расходы России были самими высокими в Европе. В середине октября 1913 г. была принята так называемая «Большая программа», призванная коренным образом переустроить русскую армию, доведя ее по всем показателям до современного уровня. Программа должна была быть выполнена к осени 1917 г. Б. М. Шапошников писал: «“Большая программа по усилению армии” была утверждена в октябре 1913 года и предусматривала проведение до осени 1917 года мероприятий по коренному преобразованию армии, особенно в области ее технического оснащения (количественное и качественное усиление артиллерии, развитие авиации, автомобильного транспорта и т. д.). С началом Первой мировой войны выполнение программы было отменено»{558}.
Историк А. А. Керсновский так оценивал цели «Большой программы»: «По этой программе, русская армия к концу 1917 г. сравнивалась техникой с германской. По Большой программе наша сухопутная вооруженная сила доводилась с 1 230 тыс. человек до 1 710 тыс. человек в мирное время. <…> По Большой программе предположено было на 1914–1917 гг. сформировать 26 кавалерийских полков. <…> Особенно усиливалась артиллерия»{559}.
Тем не менее Николай II сделал все, что было в его силах, чтобы не допустить войны. В первые ее дни Государь сказал Пьеру Жильяру: «Я сделал все, что мог, чтобы избежать этой войны, я шел навстречу всем уступкам, совместимым с нашим достоинством и национальной честью»{560}.
Глава 2. Попытки Императора Николая II достичь компромисса с Германией. 1909–1914 гг.
Антагонизм между Россией и Германией в начале ХХ в. был вызван не только геополитическими противоречиями. Не менее важной причиной была духовно-идеологическая основа Второго рейха. Ещё начиная с 1848 г. в Пруссии всё более усиливается роль либеральных идей и франкмасонства. При этом следует отметить, что прусское масонство было тесным образом связано с масонством английским. Именно из Англии масонство пришло в Германию. Через ложи Лондон весьма сильно влиял на Пруссию вплоть до конца XIX в. Во время франко-прусской войны 1870–1871 гг. Англия поддерживала прусского короля-масона Вильгельма I, ставшего в 1871 г. императором объединенной Германии. Масоном был и преемник Вильгельма I, его сын император Фридрих III, отец Вильгельма II.
В 1840 г. английская королева Виктория вышла замуж за принца Альберта Саксен-Кобург-Готского. Либеральный дух, царивший в Доме Саксен-Кобургов, был унаследован дочерью королевы Виктории и Альберта принцессой Викторией, которая в 1858 г. вышла замуж за принца Фридриха Прусского, ставшего в 1888 г. германским императором Фридрихом III. Этот брак получил широкую поддержку со стороны правящих кругов Великобритании. Как отмечал английский автор Э. Бенсон, «Викки{561} было предназначено играть в Германии ту же роль, которую исполнял Альберт при Виктории, – роль монарха де-факто»{562}. В течение двух лет, предшествовавших свадьбе, шла тщательная обработка английской принцессы. Девушке говорили о двух основных задачах – желательности объединения Германии и необходимости либерализации Пруссии. Нет сомнений, что Виктория была частью большого масонского проекта, целью которого было превращение Пруссии в мощное проанглийское и либеральное государство – Германский рейх. Став прусской принцессой и супругой наследника престола, Виктория начала быстро претворять в жизнь полученные в Лондоне наставления. Она открыто презирала всё прусское и внушала супругу, что он «не проникся как следует либеральными и конституционными традициями и ценностями». Фридрих, боготворивший жену, полностью попал под ее влияние. Помимо этого, вступление на престол после смерти русофила Фридриха Вильгельма IV англофила Вильгельма I явно способствовало осуществлению планов Лондона. Главными направлениями «Новой эры» короля Вильгельма стали «отход от России, опора на Англию, больше свободы, больше согласия, меньше власти и давления сверху»{563}.
Однако при Дворе, да и в народе, открыто недолюбливали «англичанку». В Берлине была достаточно сильна «русофильская партия», ориентировавшаяся на укрепление союза с Самодержавной Россией. Правящим кругам Лондона требовалось окончательно упрочить свой успех, для чего им был нужен воспитанный в английских ценностях германский император. Кронпринц Фридрих на эту роль подходил недостаточно, поэтому надежда была на его потомство.
25 января 1859 г. у Фридриха и Виктории родился сын принц Вилли, который в 1888 г. стал германским императором Вильгельмом II. Британский историк Д. Макдоно уверен, что «для будущего кайзера программа была разработана задолго до его рождения. Соединить военную мощь Пруссии и парламентский либерализм Англии – в этом заключалась миссия Вильгельма. Брак его родителей, наследного принца Фридриха Вильгельма Прусского и английской принцессы Виктории, был начальной фазой политического проекта, который должен был завершить их наследник»{564}. Таким образом, «маленький Вильгельм призван был стать воплощением англо-прусского альянса»{565}.
Однако с первых же дней «проект» не заладился. Ребенок при родах едва не скончался от долгой асфиксии, результатом которой стали левосторонний тремор (подергивания на лице и судороги) и сухость левой руки, которая на несколько сантиметров была короче правой. Маленького Вильгельма пытались лечить тогдашними средствами (в частности, электрошоковой терапией), которые он сам позднее определял «пытками». Несомненно, что эти физические недуги наложили свой отпечаток на личность будущего императора. Кроме того, он явно не испытывал избытка материнской любви. Виктория, которая восприняла рождение больного ребенка прежде всего как удар по своим проанглийским планам, явно недолюбливала своего первенца.
Чем больше взрослел Вильгельм, тем больше разочаровывалась в нем его мать. «Он от природы ужасный бездельник и тунеядец, он ничего не читает, разве что идиотские истории ‹…› у него нет жажды знаний, – жаловалась она в 1877 г. – я боюсь, что его сердце совсем невоспитанно»; у Вильгельма нет «скромности, доброты, доброжелательности, уважения к другим людям, способности забывать о себе, смирения». Виктория желала, чтобы удалось «сломить его эгоизм и его душевную холодность»{566}.
Неудивительно, что Вильгельм платил матери теми же чувствами, которые невольно переносились им и на Англию. Военные парады прусской армии в честь разбитых ею Дании, Австрии, Франции, величественный дед-император, героический отец, непосредственный участник победоносных войн, – всё это наполняло душу мальчика гордостью за свою родину. Поэтому мать со своим презрением к Пруссии и любовью к Англии вызывала в юном Вильгельме непонимание и раздражение. Будущий кайзер не раз сокрушался, что «герб нашего рода запятнан, а империя загнана на край гибели английской принцессой, которая приходится мне матерью»{567}. Он также предостерегал: «Пусть Англия остерегается того времени, когда я смогу сказать свое слово»{568}.
558
Шапошников Б.М. Воспоминания. Военно-научные труды. М.: Военное изд-во мин. обороны СССР, 1983. С. 211.
559
Керсновский А.А. История Русской Армии. М.: Голос, 1994. В 4-х т. Т. 3. С. 166.
560
Жильяр П. Указ. соч. С. 112.
561
Домашнее прозвище принцессы Виктории.
562
Цит. по: Макдоно Д. Последний кайзер – Вильгельм Неистовый. М.: АСТ, 2004. С. 46.
563
Шиндлинг А., Циглер В. Кайзеры. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997. С. 501.
564
Макдоно Д. Указ. соч. С. 46.
565
Там же. С. 45.
566
Шиндлинг А., Циглер В. Указ. соч. С. 515.
567
Там же. С. 520.
568
Там же.