Страница 11 из 69
— Выпей это, молодой господин, и забудь.
Забудь отца. Забудь свою мать, эту волнующую округлость будущего брата или сестренки. Забудь свой дом, свой анклав, свои книги, свои игры.
— Забудь обо всем, — повторил старик, переливаясь всеми оттенками голубого, и цветочный запах снова усилился.
Забудь старую школу и горгулий. Забудь фолиант, Лисандера, дядю. Забудь обо всем.
Голубая жидкость полилась в рот.
— Забудь обо всем.
Обо всем. Забудь.
«У тебя есть предназначение».
Я помню.
— … вы вспомнили? — похоже, этот голос уже не впервые задавал один и тот же вопрос. — Вы вспомнили, что произошло?
Гален Сорд открыл глаза, и свет буквально ослепил его. Длинный темный туннель исчез.
Над ним склонилась сиделка, одной рукой щупая пульс, а другой слегка похлопывая его по щекам.
— Вы знаете, кто вы?
— Гален Сорд. — Он попытался сесть и обнаружил, что находится в постели. Грубые простыни больно натирали тело.
— Вы знаете, где находитесь?
На какое-то время он задумался. Скорая помощь. Что-то там говорилось о докторе…
— В больнице? — догадался он.
— Вы помните, что произошло?
«Несчастный случай» — это было первое, что пришло ему в голову. Девушки смеялись. Скорость оказалась слишком высока. Неожиданно дорога ушла в сторону, и на машину надвинулось… Да, но ведь было еще что-то, кроме наезда. Некто подходил к нему в операционную. Некто приходил к нему, когда он парил над сумеречной бездной, и этот кто-то сказал ему…сказал ему…
Пальцы Сорда впились в кисть сиделки.
— Мистер Гален, — снова произнесла она, со страхом глядя на него. — Вы помните, что произошло?
— Да, — отозвался Сорд. — Я вспомнил… все…
Впервые, после без малого двадцатилетнего перерыва, он вспомнил все, что было с ним в той, другой, жизни.
Глава 4
Маркус Асквиз оторвался от полицейских протоколов, аккуратно разложенных на громадном, обтянутом кожей, столе. Пара тонких пенсне чудом удерживалась на переносице юриста, а сквозь редкие, тщательно прилизанные вверх от висков волосы, розовела блестящая лысина. Однако ум, скрывавшийся за столь непритязательной внешностью, по своей остроте мог посоперничать с умом любого из тех молодых адвокатов, с которыми Маркусу не раз приходилось сталкиваться в суде.
Он откашлялся, давая понять, что собирается говорить.
— Мне сказали, что вы просто счастливчик, Гален, — не смотря на уже явно слышимое старческое дребезжание, голос юриста был все еще силен, отшлифованный пятидесятилетним стажем произнесения речей перед аудиторией.
Гален Сорд стоял у огромного, во всю стену, окна, задумчиво созерцая раскинувшийся тридцатью этажами ниже Центральный парк. Затем взгляд молодого человека перекочевал на аккуратный прямоугольник гипса, казалось, намертво впечатанный в кисть его левой руки.
— Полиция пришла к выводу, что в тот момент, когда ваша машина наткнулась на фонарный столб, ее скорость достигала восьмидесяти миль в час, — продолжал Асквиз, вновь возвращаясь к лежавшим перед ним протоколам. — Одна из пассажирок погибла, вторая… ну… вторая, судя по всему, предпочла бы погибнуть тоже, вам же удалось отделаться парой пустячных переломов.
— Моя грудная клетка была полностью раздавлена, — без малейших эмоций возразил Сорд, повторяя только то, чего не было в полицейских протоколах и о чем ему поведала дежурная сиделка. — Пять ребер расколото на мелкие кусочки. Отек легкого. Сердце пробито обломками костей. Сотрясение мозга.
— Вполне возможно, что в первый момент так и показалось, — согласился адвокат с дружеским, хорошо рассчитанным смешком. — По правде говоря, когда мне позвонили, я было решил, что вы снова…э-э…напились, и подумал…
— Так оно и было, — голос Сорда почти терялся в пространстве роскошной, обитой темным деревом, старинной адвокатской конторе.
Асквиз пожал плечами и вновь углубился в изучение страниц, которые держал в руках.
— Медицинское обследование отвергает наличие малейшей дозы алкоголя в вашей крови в момент…
— Я принял кое-что посильнее алкоголя.
— И тем не менее никаких следов чего бы там ни было в вашей крови, Гален.
Сорд отвернулся от окна и в упор взглянул в лицо собеседнику:
— Я должен был умереть, Маркус.
Некоторое время адвокат изучающе смотрел на своего молодого клиента, затем снял пенсне, аккуратно сложил и его и положил сбоку от пресс-папье на потемневший от времени серебряный поднос.
— Я понимаю, — сказал он, сплетя пальцы перед собой. — В тебе говорит комплекс вины из-за женщин.
— Черт возьми, да! И ваша фирма должна сделать все необходимое, чтобы часть моих средств пошло на компенсацию ущерба, нанесенного им и их…
— Любой подобный шаг может быть воспринят судом как признание вины…
— Во имя Господа, Маркус! Ведь я действительно виновен! — всплеснул руками Сорд. — Я был пьян, ничего не соображал и превысил скорость…
Асквиз хлопнул ладонью по столешнице:
— Нет, молодой человек, вы не были ни тем, ни другим, ни третьим. Здесь, передо мною, результаты медицинской экспертизы — ваша кровь была чиста. А вот полицейский протокол — три внушающих доверие свидетеля независимо друг от друга показали, что вы сделали все возможное, чтобы избежать столкновения с такси, пытавшимся перерезать вам дорогу. В худшем случае — я повторяю, в худшем, — ваша единственная вина заключается в том, что в вашей двухместной машине находилось три человека, и вы управляли ею, будучи лишенными водительских прав. И это, молодой человек, все.
В ответ на этот взрыв адвоката Сорд лишь цинично усмехнулся:
— Все это дерьмо, и вы знаете это не хуже моего.
— Ничего я не знаю, — раздраженно буркнул Асквиз и полез в карман пиджака.
Сорд снова отвернулся и уставился в окно.
— Расскажите мне о моих родителях, — не оборачиваясь, попросил он.
— Я не был с ними знаком, — ответил адвокат.
— Вы ответили слишком быстро, — отозвался Гален. — Вы всегда отвечаете слишком поспешно, когда дело касается моего прошлого.
Он подышал на стекло, с интересом наблюдая, как, помутившись вначале, оно вновь стало прозрачным, открывая вид на парк.
— Как же тогда вам удалось стать управляющим моей доверительной собственностью, а, Маркус? Если вы не были знакомы с моими родителями?
Асквиз снова прочистил горло:
— Ваш отец имел дело исключительно с мисс Марджорибенкс…
— Уже который год находящейся на пенсии.
— Верно. Ваш отец заключил договор о вашей доверительной собственности через эту фирму с участием мисс Марджорибенкс в качестве управляющей, которой она и оставалась до своего преждевременного… словом, до того печального случая, после которого ваша собственность была передана под мою опе…
— Расскажите лучше, как умерли мои родители, — теперь Сорд стоял буквально в нескольких шагах от адвоката, вперив в лицо последнего тяжелый взгляд. От него не ускользнуло напряженное выражение, вдруг появившееся в глазах Асквиза. Странно, что раньше он ничего подобного не замечал.
— Авиакатастрофа. Над Новой Зеландией. Вам тогда было всего два года…
— Мне было пять лет, Маркус.
Адвокат опустил глаза и сильно потер лоб.
— Нет, нет. Вам было пять лет, когда мисс Марджорибенкс ушла на пенсию и вас поместили…
— Мне было пять лет, когда мои родители отослали меня, потому что я не владел силой, — отрубил Сорд. — Такой, какой обладали все остальные из моего клана. Вам что-нибудь говорит имя «Пендрагон»?
Асквиз сидел, как громом пораженный.
— Вы проиграли, Маркус. Отреагируй вы подобным образом в суде, обвинение бы закопало вас.
Асквиз попытался что-то произнести, но у него ничего не вышло. Он, поперхнувшись, закашлялся, и с трудом прохрипел:
— Я… я не понимаю, о чем вы, Гален. Может быть, вам приснился плохой сон? Кошмар, вызванный действием анестетиков. Понятно, никому не хочется быть сиротой — вам просто привиделось, что…