Хочешь выжить - худей!

По мере собственного раскрепощения, Фиана поняла, чем хочет заниматься: помогать другим бороться за личную свободу.

И никогда не бросала заветного чата ВДА, в котором обрела подержку, чувство собственного достоинства, даже минимальное, но все же понимание своей особой красоты и ценности.

Чаты, а потом, уже во Фриско, собрания вживую, учили верить, да не в Бога, а в высшие силы, какими сам человек их представляет, понимать обидчиков и, в конечном итоге, прощать за то зло, которое внесли в ее душу. Фиана, несмотря на то, что отдавало христианством, честно старалась. Получалось, правда, не очень.

Личный доверенный, в чате под псевдонимом Кас-Сандра, попросила ее начать с психологического портрета высших сил или высшего Я, каким она себе их или его представляет. Из-под пера Фианы вышел коварный маньяк, тиран, сатрап, циничный садист, кровожадный псих, беспощадный убийца, душитель свободы, глупец, лжец, ханжа, эгоцентрист, трус, диктатор, что там еще... - то есть, подонок, по-сравнению с каковым сам сатана олицетворял бы святость. Такому высшему Я она не желала молиться. Она вообще не желала молиться и верила, теперь еще больше обычного, только в себя и собственные силы.

- Ого! - сказала Кас-Сандра. - Я только не понимаю, как ты жива до сих пор.

- Сама удивляюсь, - последовал ответ.

- А каким ты хотела бы видеть высшее Я?

Фиана задумалась. Такого поворота она не ожидала. После долгих размышлений Лапни, тогда еще Ляпунова, вспомнила классику Стругацких.

- Если бы я могла представить себя Богом, я стала бы им.

Но Кас-Сандра не сдавалась. После долгой работы ее подопечная создала свой собственный образ супер-существа, того Бога, каким хотела видеть достойное поклонения Высшее Я. Ему, вернее, Ей, поскольку ее Бог, разумеется, был женщиной, тонкой, благородной, чуткой, на самом деле, мудрой, - такому Высшему Я она могла бы молиться.

В тот момент, когда девушка, наедине сама с собой, переломив свое отрицание, просто, чтоб попробовать, а вдруг, но без надежды на успех, дрожащими губами, запинаясь, чужим голосом произнесла слова молитвы, она неожиданно почувствовала на плече тяжесть теплой руки. Эта, взявшаяся из ниоткуда, но совершенно материальная, хотя и не видимая обычным зрением, рука дружеским пожатием и поглаживанием плеча успокаивала и поддерживала Фиану так, как даже в ранних мечтах не могла или не хотела мама. Рука мысленно созданного девушкой супер-существа безмолвно говорила, что она родная, и дарила любовь и успокоение. Впервые за всю жизнь Фиана почувствовала счастье покоя и уверенность: она не одна и теперь все будет путем. Мир больше не был против нее, и уже отпадала необходимость в баррикадах, которые она всю дорогу строила против мира. Мир еще не был полностью за, над этим еще предстояло трудиться, но Вселенная, по крайней мере, перестала угрожать ей и донимать обвинениями и упреками.

Постепенно Фиана и сама стала Личным доверенным под псевдонимом Шип-Розы, еще потом эмигрировала во Фриско, потому что во Фриско жила Кас-Сандра. Фиана честно работала над собой не только в смысле карьеры. На собраниях, однажды узнав о резервациях, она решила посвятить себя несчастным и переехала поближе к ним. Потом на три дня в неделю пошла психологом в агентство для обиженных женщин, где жертвам агрессивных мужей давали приют и оказывали всякого рода помощь.

В ресторане у Шип-Розы была назначена встреча с подопечной, и Фиана чуть опоздала, потому что буквально перед дверью девушку перехватил вышедший оттуда Джейкоб - синеглазый Яков Цыганников или Яшка-Цыган из Москвы, он тоже из своих принципов жил в резервации и работал там же курьером, водителем и помощником по особым поручениям, был, что называется, на побегушках.

Глава 6

Из-за нехватки времени, девушки до сих пор только пару раз пообщались в паутине. Дина обживалась, не заезжала на Север дальше Сау-Сэлито и готовилась к свадьбе, Фиана болталась по винному краю, а если возвращалась в Сан-Франциско, то только на собрания ВДА.

Сейчас, встретившись случайно в дегустационном зале "Зеленый Змей", они буквально рванулись в объятия друг другу и перво-наперво обе взвизгнули, потом всплакнули, потом засмеялись и стали взахлеб, бессвязно выбалтывать какую-то ерунду.

Как-то само собой, Дина представила мужа, а Фиана - обремененную лишним весом приятельницу.

Черри, - так ее звали, была мила и ухожена. Ундина смотрела на даму и ей нравилось все, начиная от явно дорогой стрижки холеных волос, от чистоты блестевших под каждым лучом освещения, и кончая аккуратной удобной обувью. Одета Черри была тоже приятно и дорого. Дина даже задала даме традиционный для знакомства вопрос: - Чем вы занимаетесь?

Черри улыбнулась и легко ответила, что пишет книги для женщин, публикуется в специальном издательстве резерваций и зарабатывает очень даже неплохо. Она слегка задумалась и совершенно спокойно продолжила: - Слава богу, у резерваций свои компании и свои работы, где нужны специалисты, независимо от веса. Мы-то никого не дискриминируем, как дискриминируют нас...

Дине очень хотелось подольше поговорить с этой женщиной, но Феликса явственно передернуло от такого знакомства. Понятно, в упор он не хамил, но почти сразу же стал теребить жену, демонстративно постукивая по запястью. Времени, впрочем, и на самом деле было совсем мало у всех четверых: Дину с Феликсом ждала сдвоенная минеральная ванна в Калистоге, Фиану с Черри - конфиденциальная беседа. На прощанье девушки договорились не откладывать следующую встречу в долгий ящик. Выходя из ресторана, Ундина чувствовала, будто отрывает себя от очень дорогих, близких и любимых людей.

Потом она долго думала о синеглазом седовласом незнакомце. Что могло его связывать с Черри? То, как глаза в глаза беседовала эта парочка, говорило о доверительных отношениях. Дина поймала себя на мысли, которая могла бы кому-то показаться странной. Седой привлек ее именно тем, чем оттолкнул родной муж: непредвзятым отношением к толстякам.

Как бы ни вела себя на людях молодая женщина, где-то в глубине души она все равно оставалась "жирной". Взрослая замужняя дама не то разумом, не то подсознанием соответствовала прозвищу, приклеенному давным-давно малолетними обидчиками к пятилетней девочке. И ничего-ничего с этим не сделаешь. Феликс просто не знал, на ком, на самом деле, женится. А ее психология обманула обоих, прикинувшись сознанием здорового человека. И вот, пожалуйста, оказывается, ментальность толстухи только дремала в ней все это время, а теперь ни с того ни с сего просыпается взявшимся буквально ниоткуда сочувствием к полным.

А интересно, знаком ли синеглазый с Фианой? Дина неожиданно поняла, что иначе и быть не может. Безусловно, знакомы и даже близко. От этого открытия ей почему-то стало неприятно и она мысленно одернула себя, но исподтишка стала рассматривать мужа. Вот же он, совсем рядом, востребованный, вальяжный, уверенный в себе, едет к сдвоенной ванне - и в голову ему не приходит, что его молодая жена через короткое время после свадьбы внезапно заинтересуется другим мужчиной, да ух ты, как сильно, ей придется заставлять себя выкинуть его из мыслей.

Ундина никогда раньше так остро не ощущала своей испорченности, как вдруг сейчас... Что же произошло? Почему? Главное, за что? - горько думала она. - Что я кому сделала?

Через полчаса вихляния между садами и виноградниками дорога вывела на приятную нарядную улочку, застроенную красивыми старинными зданиями и всю пропахшую сдобой, шоколадом и кофе. На домах и деревьях радостно мигали неоном разноцветные лампочки. Увидев выставленные в витрине рожки круассанов, пироги и хлеба, Дина забыла о незнакомце, Черри - и снова вспомнила бабу Шуру с ее выпечкой.

Здесь, посреди городка, Феликс заметно снизил скорость движения. В потоке других автомобилей они ползли, а улица медленно обтекала их, дразня соблазнительными ароматами и демонстрируя аппетитные детали своего кулинарного величия.