Страница 17 из 23
Далее не следует забывать, что книга не более как орудие, которое создает и которым действует в своих целях все тот же человек, человеческая личность, и поскольку различны цели, которые выдвигаются этой последней, постольку различно и разнообразно и применение этого орудия – книги. Она – орудие передачи знания, понимания, настроения от того, кто книгу пишет, тем, кто ее читает или будет читать; тонкое орудие психического воздействия творца книги на самую пеструю и разношерстную толпу – толпу разных времен и народов; орудие, способное переходить из страны в страну, из века в век; орудие особенно могущественное, потому что им можно воздействовать исключительно на психику человека и даже на психику общества, т. е. на то, что вообще очень трудно поддается воздействию. Но, как и всякое орудие, книгу едва ли можно назвать хорошей, полезной, благотворной самое по себе, независимо от оценки тех рук, которые ею пользуются в данном случае как орудием. Давно уже сказано, что хорошая вещь топор, но им можно сделать с одинаковым успехом и самое хорошее, и самое скверное дело: и выстроить превосходный дом, и отличный корабль, и всякое другое деревянное сооружение, но им же можно и отрубить единым взмахом голову величайшему человеческому гению. Так к книге и относятся разные люди по-разному. В руках одних – она орудие расширения и углубления жизни и вообще ее переделки в сторону света и свободы; в руках других книга – орудие борьбы против тех же самых начал, орудие угашения духа и затемнения света, орудие гнета, насилия над человеческой личностью, орудие всякого унижения и топтания этой последней, вплоть до глумления над нею включительно. Известны тысячи тысяч примеров, что даже произведениями величайших светочей человечества насильники сплошь и рядом пользуются для своих самых гнусных целей. ‹…›
Поэтому говорить о том, что книга уже как таковая представляет собой нечто хорошее, не приходится. Самая суть вопроса о пользе или вреде книги не в ней самой, а в том, кто и как, и в каких целях действует ею как орудием. Ниже нам еще придется говорить о влиянии книги и об условиях, при которых это влияние бывает то благотворным, то вредным, в зависимости от той почвы, на которую падает содержание книги.‹…›
§ 10. Четвертый принцип книжного дела: книга как орудие добра, справедливости и истины‹…› Давно сказано: «и если только останется на свете хоть один умный и честный человек и хоть одна умная, честная книга – даже этого будет достаточно, при некоторых социальных условиях, чтобы темный из темных и тихий из тихих уже понял свое положение и чтобы одна-единственная книга, говорящая правду, сильнее подействовала на него, чем сотня самых ложных и гнусных книг, принудительно распространяемых». Условия самой жизни заставляют людей вокруг нас отличать ложь от истины, нелепость и обман от правды. ‹…›
Если истина действительно страшная сила, так именно благодаря своему соответствию с фактами жизни и с интересами большинства, т. е. трудящихся классов. Сравнительно с книгой, сеющей ложь, книга, сеющая истину, действительно представляет собой страшную силу. Именно книга последнего типа и является такой книгой, которая необходима большинству человечества. Лишь благодаря сочувствию этого последнего книги, служащие истине, не сходят с читательского горизонта в течение веков и тысячелетий и получают громадное распространение. ‹…› Таким образом, книга, являющаяся в их борьбе за свое существование носительницей истины и справедливости, – это и есть книга, представляющая собой страшную силу и могущественнейшее орудие в этой борьбе. Это и должны понимать и помнить все работники книжного дела. Только такие книги представляют собой страшную силу, которая служит истине и справедливости, а все те, кто работает в противоположном направлении, обречены на бессилие, так как жизнь трудящихся классов, в конечном итоге, более или менее быстро опровергает их. Степень же этой быстроты зависит не от чего иного, как от сознательности читающей и мыслящей массы, от степени развития ее сознания. Поэтому работники книжного дела и все те, кто так или иначе причастен к книжным богатствам человечества, должны ясно и определенно относиться к книге как к могущественнейшему орудию борьбы за справедливость и истину. Они не могут не принимать в этой борьбе участия, не могут не служить, кто как может и где только может, той же справедливости и истине.
§ 11. Три великие силы, содержащиеся в книге: знание, понимание, настроение‹…› Для нас, живущих нервной и деятельной жизнью XX столетия, литература прежде всего представляется всемирной сокровищницей трех величайших сил – сил, необходимых для каждой человеческой личности для того, чтобы «ориентироваться и устроиться во Вселенной». Вот эти три великие силы: во-первых, знание, во-вторых, понимание, в-третьих, настроение. Не всякое печатное произведение содержит в своих недрах эти три силы. Но для широких кругов грамотного человечества именно их-то и приходится искать в книге, ради их-то проявления, накопления, развития и стремиться к книге. Правда, все эти три силы до некоторой степени неотделимы одна от другой и встречаются более или менее вместе. Но не во всякой книге они находятся в равных количествах, и иные книги прежде всего дают знание, другие будят мысль, третьи воздействуют на настроение – прежде всего и больше всего на него. На значении этих трех духовных сил необходимо несколько остановиться, чтобы термины, выбранные нами, не возбуждали в читателях недоразумений.
Что такое знание, понимание, настроение? Под первым мы понимаем знание, прежде всего, научное, соответствующее возможно строгим требованиям научной достоверности и точности, в связи с успехами науки в данный исторический момент, – знания фактов и законов их, т. е. обобщений этих фактов, обобщений, определенным образом формулированных, – знание настоящего в связи со знанием прошлого, из которого развилось ныне существующее, знание систематизированное, цельное, глубокое и широкое, дающее в своей совокупности возможно полную концепцию всего мироздания, знание, дающее возможно широкий научный кругозор, закругленное общее миросозерцание. Под вторым мы понимаем силу критической мысли, уменье вникать в явления жизни, ничего не принимая на веру и добиваясь прежде всего достоверной, проверенной истины. ‹…› Под третьим мы понимаем настроение этическое и гуманное – общественное, без которого немыслимо правильное отношение к явлениям окружающей среды, никакая оценка этих отношений, никакое мало-мальски энергичное наступательное действие живой человеческой личности, направленное против тех сторон жизни, которые, с точки зрения этой оценки, не выдерживают критики и должны быть изменены. Чтобы быть борцом за лучшее будущее и работником во имя его, – а жить полною, настоящей жизнью, не будучи ни тем, ни другим, невозможно ни в наши, ни в какие другие времена, – необходимо реагировать на окружающее. Без этого реагирования никакое общее образование, никакое, даже самое глубокое и научное, миросозерцание ни к чему. Но чтобы реагировать на окружающее, необходимо иметь в своей душе не только знания и идеи; необходимо еще, чтобы они были там органически соединены – высокие идеи с чистыми знаниями. Факты и идеи должны не только светить, но и волновать.‹…› Наше знание, понимание, настроение – это три нераздельных элемента живой человеческой личности. Работник книжного дела должен служить, посредством распространения книг, не только распространению знаний, но и критического отношения к окружающей действительности, умения вникать в нее, умения вникать в окружающее в любом месте и в любое время. Другими словами, он должен помогать человеку в деле развития его понимания. Но и этого еще мало – работник книжного дела должен давать людям, кроме того, некоторый комплекс эмоций, настроений, чувствований, без которых немыслима не только духовная, но и всякая иная жизнь. Знание, понимание и настроение – три силы, кристаллизующиеся путем печати в книге и сохраняющиеся в потенциальном состоянии в библиотеке – совокупности книг. Большая и непростительная ошибка – понимать основные задачи книжного дела как распространение одних только знаний посредством распространения книг. Его задачи более широкие и более боевые. Поэтому всякий работник книжного дела должен прежде всего составить себе понятие о таком подборе книг, который давал бы все три вышеперечисленных элемента духовного развития человеческой личности – то есть знание, понимание, настроение.